Кровь и Вино. Любимая женщина вампиров
Шрифт:
— Любое, — согласились братья. Адриан заглянув под крышку стола, вынул из ящика новенькую колоду.
Демонстративно ловко ее перемешав, вызывающе дернул бровью, приглашая к карточному столу. Сегодня за ним развернется настоящая битва, жертв в которой не избежать.
— Раскладывайте. Я готова.
Подтверждая свое мастерство, Адриан быстро раздал колоду, открывая свои карты веером и расслабленно откидывая на спинку дивана. Амадей был так же спокоен, с ленивым превосходством считая номиналы в своих руках,
И я запаниковала, разглядывая выпавший расклад.
Начинать игру с проигрыша не хотелось из чистой гордости. Выложив свой первый ход, тут же лишилась взяток, который Амадей сцапал с коварством дикого зверя.
Следующие две я тоже проиграла, и с остатком карт мне повезло только в последнем коне, что ровным счетом ничего не изменило, вынуждая меня принять поражение.
— И что вы хотите?
— Не мы, а Амадей. Партия за ним, — поправил Риан, решив соблюсти приличия и не замыкать меня в кольце мужского внимания окончательно. — Ему и решать.
— Я хочу… я хочу… — медлил он, наигранно выражая задумчивость, хотя по острой улыбке было понятно, что вампир все давно решил и просто тянет время, заставляя пойманную жертву нервничать. — Твой чулок.
Немного удивившись простоте желания, потянулась приподнять край юбки, но Дей, останавливая меня, зацокал языком.
— Я сам хочу его снять. Ртом.
— Пройдоха, — не скрывая улыбки, прошептала я, на что мужчина только пожал плечами, соглашаясь с не слишком лестным определением. — Что ж, желание есть желание.
— Ты обязательно полюбишь это во мне.
Под шуршание перемешиваемых карт Амадей медленно потянулся ко мне, без стеснения опускаясь на колени и не прерывая зрительный контакт. Осторожно подцепив шелковую ткань губами, утянул ее в сторону, добравшись до колена и запечатывая на нем пылкий поцелуй. Кончиком носа раздвигая полы, вампир наконец опустил бесстыдные глаза, зубами цепляясь за тонкую подвязку, чтобы потянуть и, дождавшись щелчка, оголить белую кожу бедра.
Он специально порочно-медленно стягивал чулок вниз, дразня и намекая, что это только начало, а я с замершим сердцем провожала взглядом тонкую ткань, сжатую в мужских губах, забывая, как дышать.
Как?! Как он это делает?! Не прикасаясь, ничего не говоря, доводит меня до истомы и тянущей боли внизу живота?
Казалось, еще некоторое время назад я даже представить себе не могла столь порочной картины, а сейчас была непосредственным участником, плавясь как шоколад и угрожая растечься окончательно. Оказалось, это так просто — перешагнуть грань взращенных годами побегов добродетели и втроем с ними провалиться в откровенность, раскалившую воздух до треска.
— Второй кон. Мой ход первый.
Следующую партию выиграла я, лишь на одну взятку обогнав Адриана, который разочарованно щелкнул языком, сбрасывая доставшиеся карты. По правилам игры проигравшим был его брат, но упущенный шанс загадать желание, видимо, больно царапнул по ребрам.
— Слушаю тебя, моя дорогая госпожа Кристенсон? — вовсе не разочарованный проигрышем, Амадей чуть склонил голову к плечу.
— Продолжай, — оформив в голове свое желание, произнесла я.
— Что?
— Называть меня «моя госпожа», — улыбнулась, утопая в ехидстве. — Из твоих уст это звучит чудесно.
— Как пожелаешь, моя госпожа. О, предки, мне нравится, когда ты такая властная, — с придыханием сказал он, поднимая карты со стола. — Жизнь бы отдал за тебя, мой пугливый зайчик.
— Забываешься.
— Моя пугливая госпожа, — исправился он. — Продолжим.
— Пфыгал зайфик иф тумафа от офотника тифана, — перемешивая во рту целую горсть конфет, проговорила скороговорку со всей мощью поставленной дикции, на которую была способна, и под громкие аплодисменты осторожно сплюнула их в салфетку. — Это жестоко.
— А заставлять меня сидеть с дамской прической не жестоко? — усмехнулся Амадей, мотнув головой, над которой я постаралась со всем женским мщением, заплетя пышные косички, украшенные моими заколками.
— Лучше бы прическа, — страдальчески протянул Адриан, с легкой руки брата оставшийся без штанов, в одном сюртуке. Выглядел он при этом все так же великолепно.
Они, словно сговорившись, все больше обнажались, меня при этом не третируя и загадывая совершенно невинные вещи вроде тех же скороговорок и леденцов, что несколько напрягало, словно затишье перед бурей.
С начала нашего турнира я успела лишиться лишь чулка, да по желанию Адриана скинула тонкие лямки с плеч, в общем-то, никак не повлиявшие на внешний вид в целом.
И с каждым коном меня все ярче одолевало ощущение, что это очередная сладкая ловушка, в которую я залезла не думая.
— Следующий кон тоже будет за мной, госпожа, — продолжая придерживаться условий загаданного желания, Амадей ловко раскинул карты, сверкнув темнотой глаз. — Хочешь узнать, что я загадаю?
— Горю желанием.
— То, что проиграл в нашу первую битву, — напомнив о поединке в «Ленивом кабанчике», он заставил меня улыбнуться, предавшись воспоминаниям.
— Что ж, ходи.
За пару минут они обчистили меня на все взятки, оставив руки и стол перед собой совершенно пустыми. Растерянно размышляя, как я так легко проиграла, сделала глоток не переводящегося в стенах Виндэм-холла вина.
— Ты поддалась, госпожа моя, — понизив голос до рычащего и глубокого, Амадей лопатками откинулся на спинку, по-мужски широко расставляя ноги. — Но как бесчестный игрок я от приза не откажусь. Поцелуйте меня, моя милосердная госпожа.