Кровь и железо
Шрифт:
— Чего ты хочешь?
— Я хочу помочь тебе.
Он подошел еще ближе, почти на расстояние вытянутой руки, и остановился, широко улыбаясь ей.
Надо сказать, что с ножом Ферро была стремительной, как змея, и вдвое более смертоносной. Это мог бы подтвердить последний из убитых солдат. Клинок мелькнул сияющим размазанным пятном, направленный силой и яростью Ферро. Если бы старик стоял там, где она думала, его голова уже отлетела бы от туловища. Но Юлвея там не было. Он оказался на шаг левее того места.
Она
— Не стоит так злиться. Я пришел, чтобы помочь.
— Провались твоя помощь! — прошипела она.
— Но ты нуждаешься в ней, и сильно. Они идут за тобой, Ферро. Солдаты рассеяны по всем холмам. Много солдат.
— Я убегу от них.
— Их слишком много. Ты не сможешь убежать.
Она кивнула на мертвые тела:
— Тогда я скормлю их стервятникам.
— Не в этот раз. Они пришли не одни. Им помогают. — На слове «помогают» он совсем приглушил свой низкий голос.
Ферро нахмурилась.
— Жрецы? — спросила она.
— Да, и кое-что еще. — Он широко раскрыл глаза. — Едок, — прошептал он. — Они хотят захватить тебя живьем. Император желает устроить урок для всех остальных. Он задумал выставить тебя на всеобщее обозрение.
Она фыркнула:
— Поимела бы я вашего императора!
— Я слышал, ты уже это сделала.
Она зарычала и снова подняла нож, но это больше был не нож. В ее руке шипела змея, смертоносная змея с раскрытой пастью, готовая укусить. Ферро швырнула ее на землю и наступила ногой на голову твари — однако нога наткнулась на нож. Клинок резко хрустнул и сломался.
— Они поймают тебя, — сказал старик. — Поймают и перебьют тебе ноги молотами на городской площади, чтобы ты никогда больше не смогла убежать. А потом тебя разденут догола и с выбритой головой проведут по улицам Шаффы, посадив задом наперед на осла. Люди будут выстраиваться вдоль улиц и кричать тебе оскорбления.
Она нахмурилась и посмотрела на него, но Юлвей не остановился.
— Они посадят тебя в клетку перед дворцом. Ты будешь сидеть там и жариться на горячем солнце, пока не умрешь с голоду. А тем временем добрые горожане Гуркхула будут дразнить тебя, плевать и швырять навоз через прутья решетки. Возможно, они напоят тебе мочой, если повезет. А когда ты наконец умрешь, они оставят тебя гнить, и мухи сожрут тебя кусок за куском. Тогда все другие рабы увидят, на что похожа свобода, и поймут, что им лучше жить так, как они живут сейчас.
Ферро это надоело. Пусть приходят солдаты, а вместе с
Достаточно глубокой для того отребья, что будет в ней гнить.
Ферро обернулась: Юлвей стоял на коленях возле умирающего солдата и поил его водой из своего меха.
— Проклятье! — вскричала Ферро и зашагала к ним, крепко обхватив пальцами рукоять лопаты.
При ее приближении старик поднялся на ноги.
— Пощады… — прохрипел солдат, вытягивая руку.
— Я тебе дам пощады!
Кромка лопаты глубоко вонзилась в череп раненого. Его тело коротко дернулось и затихло. Ферро с победоносным видом обернулась к старику. Тот ответил ей печальным взглядом. В его глазах было нечто такое… Может быть, жалость?
— Чего ты хочешь, Ферро Малджин?
— Что?
— Зачем ты это сделала? — Юлвей показал вниз на мертвое тело. — Чего ты хочешь?
— Отмщения, — резко выплюнула она.
— Отмщения всем подряд? Всему народу Гуркхула? Каждому мужчине, женщине и ребенку?
— Всем!
Старик оглядел валяющиеся вокруг трупы.
— Тогда ты, должно быть, очень довольна сделанной работой.
Она растянула губы в вымученной улыбке.
— Да.
Однако она не была довольна. Она не могла даже вспомнить, на что похоже это ощущение. Собственная улыбка казалась ей странной, неестественной и кривобокой.
— И отмщение — это все, о чем ты думаешь каждую минуту каждого дня? Это твое единственное желание?
— Да.
— Причинить им боль? Убить их? Покончить с ними?
— Да!
— И ты ничего не хочешь для себя?
Она помедлила и переспросила:
— Что?
— Для себя. Чего хочешь ты?
Она с подозрением уставилась на старика, но ей в голову не пришло никакого ответа. Юлвей печально покачал головой:
— Сдается мне, Ферро Малджин, ты осталась той же рабыней, какой была. И какой, видимо, останешься всегда.
Он сел на камень, скрестив ноги.
Какое-то мгновение она смотрела на него, сбитая с толку. Затем в ней опять вскипел гнев, горячий и утешительный.
— Если ты пришел помочь, можешь помочь мне похоронить их! — Она показала на три окровавленные трупа, лежащие в ряд возле могил.
— О нет. Это твоя работа.
Она отвернулась от него, вполголоса бормоча ругательства, и двинулась в сторону своих бывших сотоварищей. Взяв труп Шебеда под мышки, она поволокла его к первой могиле. Его пятки прочертили в пыли две небольшие борозды. Добравшись до ямы, она скатила в нее тело. Следующим был Алюгай. На него просыпалась струйка сухой земли, когда он опустился на дно.