Кровь и Звёзды
Шрифт:
Малиновый пегас потёр нос крылом, его глаза наполовину сузились, когда он посмотрел на нас обоих.
— Да, может показаться более благоразумным допросить вас, извлечь ваши воспоминания, и узнать всё, что вы сделали за последние несколько недель. Но есть и некоторые преимущества в том, чтобы просто отпустить вас, — ответил он, подойдя к гнилой карте Эквестрии, приклеенной к стене. — Целесообразность, например. Могут пройти года, прежде чем нам придётся действовать, но мы могли бы ускорить это до нескольких дней. Другая причина проста: ты исключительно разрушительна, Блекджек. С тобой, бегающей по округе,
Затем он сделал паузу, его улыбка расширилась.
— Но главным образом, я спас кобылу, что ты любишь. И я знаю, что для пони, как ты… это не мелочь.
Я действительно хотела пристрелить его прямо сейчас. Очень хотела… но оставалась только одна проблема: он был прав. В этом, по крайней мере. Он пожал плечами.
— Может быть, это будет иметь неприятные последствия. Может быть, это накроется медным тазом. Конечно, это возможно. Но разведка Тандерхэда усвоила урок, что иногда неожиданное является наиболее эффективным двигателем всего. — Он посмотрел на Глори с небольшой улыбкой. — В любом случае, я получу то, что мне нужно, вероятно, с гораздо меньшим беспокойством и суетой, чем имея дело с сопливыми бандами кобыл Пустоши.
Я вздохнула, глядя на свой ПипБак, а затем на него.
«Может быть…»
— Вспышки. Вы, наверное, обчистили большую часть их офисов, помогая им?
— По большей части. Однако они держали свои склады хорошо охраняемыми от нас. Они никогда не позволяли находиться там, одновременно, более чем троим из нас, — ответил он, глядя на меня с любопытством. — А что?
— Выпадал ли тебе шанс порыться в их мэйнфрейме? — спросила я, и Глори ахнула.
Он холодно окинул взглядом Глори и меня.
— Да, но данные внутри оказались зашифрованы.
— У тебя есть копия? — спросила Глори. Теперь он снова улыбался.
— Верно… — вздохнула я. — Что ты хочешь за неё?
— Незашифрованная копия могла бы пролить свет… — начал он.
— Разве я похожа на дешифратор? Она нужна мне для сделки. Что ещё? — категорически заявила я, сжимая копыто Глори ногой, не давая ей возразить. Я не могла позволить ему реализовать потенциал кибер-пегасов.
Малиновый пегас крылом потёр подбородок.
— Ну, для этого мне не нужна ты… — размышлял он вслух, затем улыбнулся. Пегас долго и неотрывно смотрел на Глори, от чего моя грива задёргалась. — Признание.
— Что? — разинула рот Глори.
— Я хотел бы полное признание и официальное заявление о выходе из Тандерхэда и Анклава, — ответил он спокойно. — Были некоторые проблемы с первой версией. Маленькие ошибки, которые привели к вопросам о подлинности.
«Ничего удивительного, учитывая, что это была фальшивка».
— Мне нужно искреннее признание. Такое, что не оставит каких-либо сомнений в твоей верности Тандерхэду. Или, вернее, отсутствии таковой.
— Но это погубит отца, — сказала Глори, сильнее сжав моё мягкое копыто.
— И спасёт ему жизнь, — противопоставил Лайтхувз.
— Что? — спросила я, следя за ним.
Малиновый пегас начал медленно ходить туда-сюда.
— Ты
— Они не будут, — тихо пробормотала Глори.
— Они уже пытались сегодня утром, — серьёзно ответил Лайтхувз. Глори охнула и подалась вперёд, чтобы спросить очевидное. Лайтхувз поднял крыло, предотвращая этот вопрос. — Цел и невредим. Он должен был выступить с речью в своей старой силовой броне. Кто-то саботировал её спарк-генератор. Ему очень повезло, что поломку обнаружили, а нам повезло, что это представили как несчастный случай. И, конечно, убийство такого видного деятеля потребовало бы ответа. Торговое эмбарго. Прекращение поставок излишков продовольствия. Что-то. А в ответ на это… война, — так просто сказал он это.
Война. От этого слова мой живот скрутило. Было ли что-нибудь… когда-нибудь… более глупое и расточительное, чем война? Она уничтожила мир! Можно подумать, что этого было бы достаточно. Но здесь остались мы, два века спустя, и у нас всё ещё появлялись ситуации, когда у группы А и группы Б образовывалась проблема, и они не могли придумать никакой более хороший выход из ситуации, чем просто убивать друг друга.
Когда я смотрела на малинового пегаса, мне пришлось признать невольное уважение к нему. Он всё ещё оставался мерзким пони, но теперь, когда я сама стояла перед перспективой прекращения войны, я чувствовала небольшую признательность за то, что он пытался сделать. Я никогда не одобряла его методы. Есть вещи, которые никогда нельзя делать, теперь я это знала. Я буду чувствовать хлор, и слышать крик «убийца» до конца своих дней. Но сама цель, попытка предотвратить войну? Это было достойно уважения.
И поэтому я оказалась совершенно бесполезна, когда она посмотрела на меня. Я улыбнулась. Конечно, мне хотелось получить данные «Стального Пони». Я могла на самом деле дать их пони, нуждавшимся в них. Но я не могла просить Глори отречься, чтобы жить здесь, особенно учитывая, что я не останусь на очень долгое время рядом.
Наконец, она сделала глубокий вдох.
— Нет, — произнесла пегаска, и его любезное выражение лица в момент ожесточилось. Затем он пожал плечами, как если бы это было не важно. Но по выражению её лица, она ещё не закончила. — Нет, но я поговорю с ним.
Он потёр подбородок:
— Понятно. И ты убедишь его закрыть Добровольческий корпус?
— Нет. Я сказала, что поговорю с ним, — ответила она. — Твоё поддельное признание ничего не добилось. Принудительное не будет много лучше. Итак, позволь мне поговорить с ним о твоих проблемах. Может быть, он передумает. Может быть, нет. Но у этого будет больше шансов на успех, чем у того, что ты пытаешься делать.
Я улыбнулась… ладно, скривила рожу… ему.
— Иногда неожиданное является наиболее эффективным. — Оооо, посмотри, что я сделала, Лайтхувз? Понимаешь? Я использовала твои собственные слова против тебя. Очко, Блекджек!