Кровь монстродевы

Иниира

– Ага. Называется «Неде ля портянос». – буркнула Селеста. Запах нектара на неё уже никак не действовал.

– Да, я Гаврош, но к мачехе не вернусь, скажите, что я умер, что меня разорвало чудовище. – Молодой мужчина сложил руки на груди.

– Скажем, да вот незадача. Мне заплатили за то, что я убью монстра и верну останки мальчика. Но, как мне кажется, твоя мачеха хотела чего-то иного. Что ей нужно было от тебя? Я-то уйду и даже помогу с маскировкой. Но мачеха с людьми придут сюда. Придут с охотниками. Не то чтобы я волновался. Я просто

думаю о своей репутации.

– Я не знаю. – Пожал плечами Гаврош. – Всё, что у меня было, это одежда и кулон от матери. Одежда вон, валяется, а кулон на шее.

– Дай-ка глянуть на кулон, не бойся, верну. – Командор подошёл ближе и протянул руку.

Это был обычный кулон. Внутри была маленькая картинка женщины с русыми волосами и приятным лицом. Командор аккуратно вытащил её и перевернул.

– Эй! – забеспокоился юноша.

– Спокойно! – Командор отмахнулся от Гавроша. – Тут написано «Лапенца. Биттер. 21/а. Чердак. Северо-восточный угол». Что это за адрес и место?

– Это городок неподалёку. – Удивлённо ответил Гаврош. – Мы там жили, до смерти мамы.

– Похоже мама оставила там наследство или что-то ещё. – Командор вложил портрет в медальон и вернул его юноше. Мачеха, видимо, как-то прознала про это, но не смогла получить кулон. Вернее не кулон. На помощь размышлениям Командора пришёл сам Гаврош.

– Отец, когда выпивал, говорил мачехе, что я знаю, где находится моя доля денег. Он называл какие-то цифры, но постоянно путался в них.

Внезапно в воздухе возник подозрительный гул. Лицо Командора помрачнело, он обнажил меч, вглядываясь вверх, рядом встала Селеста, также вытягивая клинок из ножен.

– Михаил, что это?

– Пчёлы. – Буркнул мужчина сквозь зубы.

И действительно, скоро появились две пчёлки, одна - с двумя пустыми горшочками, вторая - с мешком.

– Ежемесячные поборы! – Весело выкрикнула первая.
– То есть месячные… Нет, просто налоговые сборы. Ой, а что это у нас?

– Ящерка и человек хотят атаковать нашу лилирауне? – Вторая пчёлка метнула мешок в Командора.
– А ну пошли вон, а то сейчас рой позову. Ирма, Амри, вы уже вызывали рой или не успели?

– Только попробуйте. – Зло ощерился Командор, уклоняясь от мешка. – В прошлый раз до улья не донесли и в этот не донесёте. Если вообще сможете летать.

– Спокойно! – Селеста загасила разгоравшийся конфликт. – Мы тут не для драки, а для разговоров.

– Ой, а сами маски-то нацепили, что, боитесь нектарчика нюхнуть? – Усмехнулась первая пчёлка, опускаясь на полянке, и тут же сморщила нос. – Чем тут воняет?

– Нашим личным «нектарчиком». – Селеста убрала меч в ножны. – Человек мой. Видите, не хочет с вами жить.

– Да нам и не надо. Пока своих хватает. – Пчела спокойно пролетела мимо Командора, за ранее брошенным мешком.

– Ох ты! Да у вас прибавление в семействе! – заметила вторая пчёлка, пока Ирма наполняла горшочки нектаром.

– Да. Но этот человек говорит, что сюда придут люди. И ещё у Гавроша есть какая-то тайна.

– Почему люди не могут приходить без проблем и тайн? – вздохнула первая пчёлка, вываливая содержимое мешка под ствол цветка. Странная смесь напоминала перегной, но имела иной запах. Впрочем для Командора и Селесты сейчас существовал один запах – запах ношеной портянки.

– Нам нужно предоставить доказательства убийства монстра, а потом сюда придут люди. Поэтому это проблема. – Селеста решила прояснить ситуацию.

– Понимаем. Трудно жить инкогнито в землях сумасшедшего Ордена. – Пчёлка задумалась. – Вы можете принести им лианы, вымоченные в нектаре лилирауне.

– Достаточно обмочить концы. – Командор наконец тоже убрал меч.

– А люди пускай приходят. Мы похитим мужчин и скажем, что это месть за наше приручённое чудовище.

– А потом сюда придут рыцари Ордена. Это не решение. – Вздохнул Михаил.
– Если бы лилирауне можно было пересадить – это был бы выход.

– Так и поступим! – выкрикнула пчёлка.
– Как только мужчин наловим. Нет, лучше сделаем это заранее. Только у меня есть к вам просьба. Раньше завтрашнего вечера не выходите из леса и не сообщайте о том, что монстр убит.

– Вы, правда, собираетесь пересадить цветок?

– Ага. Это же мы его посадили, поливали, удобряли. Здесь, в землях Ордена, диких альрауне и лилирауне не найдёшь. Приходится садоводами поработать. Жаль будет эту делянку, но что поделаешь?

– Хорошо. – Не стал спорить Михаил. – Мы разобьём неподалёку лагерь и будем ждать, когда вы завершите.

Первое, что сделала Селеста, когда после переговоров с пчёлами она и Командор отошли подальше, это сорвала портянку.

– Воздух, свежий воздух! Как же я по тебе скучала. Михаил, я знаю, что есть девушки-монстры, которые любят нюхать нижнее бельё своих мужчин, но я не такая. И тем более портянки.

– Уж прости. Я предлагал тебе остаться дома.

Командор стал разводить костёр, но Селеста не переставала его удивлять. Она покраснела и отчаянно замотала головой.

– Нет, нет. Я всё поняла. Это было такое испытание, да? Я готова пройти что угодно. Но останусь с тобой, пока ты не возьмёшь меня в жёны.

На лице Командора не отразилось ни единой эмоции, но в душе он скрипнул зубами. Он был уверен, что портянка заставит ящерку хоть немного остудиться. Вместо портянки можно было использовать просто маски вымоченные в яблочном уксусе. Тоже не цветочный аромат, но ведь не портянка. Михаил задумался. Аромат нектара лилирауне всё-таки начал проникать под импровизированную маску. Только эрекцию удалось скрыть. Если на него так повлиял аромат, можно представить чего пришлось вытерпеть Селесте. А что на выходе? Только разочарование. Хотелось обнять Селесту, приободрить, но Командор себя одёрнул. Он охотник, он не может жениться на монстре, он ничего больше не умеет и в стране монстров будет просто бесполезен. А Селесте оставаться в землях Ордена опасно.