Кровь на клинке
Шрифт:
Кивнув, мальчишка вьюном ввинтился в толпу и исчез, только пыль поднялась. Руслан, чтобы убить время, покрутил в пальцах глиняную свистульку, брякнул пару раз по струнам балалайки и, повертев в руке свирель, сложил руки на груди, оглядывая торг с высоты своего роста. Толпа продолжала клубиться, споря, торгуясь и перемещаясь с хаотичной упорядоченностью. Именно такой термин пришел парню на ум, когда он смотрел на перемещения толпы.
Абсурд, парадокс, но выглядело это именно так. Из задумчивости его вывел тихий звон струн. Оглянувшись, Шатун увидел мальчишку, протягивающего продавцу
– Извольте, господин казак.
– Штабс-капитан. Обращаться ваше благородие, – коротко просветил его Руслан, подхватывая гитару и нежно проводя пальцем по струнам.
– Прощенья просим-с, ваше благородие. Истинный крест, не знал-с, – суетливо поклонился продавец.
– Из столицы никак приехал? – заинтересовался Руслан, услышав, это мещанское, но очень модное «с» в окончании слов.
– Истинно так-с, – снова поклонился продавец.
– Добре. Помолчи пока, – кивнув, велел Шатун, начиная настраивать гитару.
Музыкантом он никогда не был. Даже не имел музыкального образования, но на гитаре выучился играть еще в кадетском училище, быстро сообразив, что в увольнении девчонки гитаристам уделяют особое внимание. Так что играть и настраивать инструмент выучился как следует. Благо музыкальный слух у него имелся, и очень даже неплохой. Убедившись, что инструмент настроен и отлично держит звук, Руслан взял несколько аккордов, после чего внимательно посмотрел в глаза продавцу.
– Сколько? – спросил он так, что живчик невольно вздрогнул.
– Пять рублей на ассигнации, ваше превосходительство, – сглотнув, выдохнул продавец. – Уж простите великодушно, но товар редкий, у нас его не делают. Никак не могу меньше.
– Да ты сдурел, любезный?! – дружно взревели стоявшие рядом казаки в один голос. – За гитару? Пять рублей? Это ж осла купить можно. Корова пятнадцать стоит.
– Тихо, браты, – не повышая голоса, осадил Руслан своих телохранителей. – Он правду сказал. Таких гитар у нас не делают. Она потому испанской и называется. Беру, – завершил он свой спич. – Только струны запасные найди и чехол какой.
– Струны сей момент спроворим, ваше благородие, а вот чехлов, прошу прощения, не имеем-с, – тут же засуетился продавец, ныряя куда-то под прилавок.
– Да и хрен с ним, княже. Я тебе у шорника чехол закажу, получше деревянного будет, – угрюмо пообещал один из казаков.
– Добре, – кивнул Шатун, пряча усмешку в уголках губ.
Отдав продавцу ассигнацию и получив помимо инструмента еще один комплект струн, Руслан отошел от прилавка и, оглядевшись, неожиданно предложил:
– А не устроить ли нам, браты, малый загул?
– Это как? – оживились казаки, уже предвкушая что-то непривычное.
– Значит так. Сейчас расходимся и покупаем мясо и все, что к шашлыку потребно, вина доброго, солений всяких, хлеба, само собой, ну и прочих заедок, что к празднику положены.
– Так, может, сразу в трактир? – задумчиво предложил командир дежурной тройки.
– Нет. В трактире мы на виду, а я покоя хочу. Чтоб выпить, закусить,
– Господь с тобой, княже, – дружно отмахнулись казаки. – Ты вон там, у коновязи постой, а мы быстро, – заверил старшой, и казаки стремительно метнулись в разные стороны.
Руслан успел только дойти до коновязи и скормить Бесу купленную тут же у старухи зеленщицы морковку, когда казаки начали по одному возвращаться, неся в мешках все купленное к неожиданному застолью. Отправив посыльного домой, с предупреждением, что ночевать не приедет, Руслан вскочил на Беса и решительно направил его в сторону заставы. К своей мастерской. Заодно посыльный должен был привезти из дому и мангал с шампурами.
Они успели собрать столы и начать подготовку к празднику, когда охрана распахнула ворота, впустив во двор коляску, в которой восседал майор Рязанов. Не ожидавший увидеть его Руслан удивленно выгнул бровь и, протягивая приятелю руку, подходя, спросил:
– Ты никак решил со службы сбежать?
– А-а, – отмахнулся граф. – Там сегодня делать нечего. А ежели что, знают, где нас искать. Казаки, там из коляски заберите, к столу, – громко скомандовал он.
Спустя полтора часа во дворе уже стояли столы, а в дальнем от сарая углу горел мангал, в котором пережигали дрова на уголь.
– Ты чего это вдруг решил пьянку устроить? – негромко спросил Рязанов, доставая из корзинки бутылку коньяка.
– Надоело все. Как говорится, душа праздника просит, – усмехнулся в ответ Руслан, подставляя чеканную серебряную чарку, украшенную орнаментом, но без всяких вензелей.
Именно поэтому он и рискнул оставить этот набор себе. Привязать ее к какому-либо делу было бы очень сложно, ведь нашел он этот набор, когда добивал остатки каторжных Иванов. Поставец с набором чарок и всего остального для пикника нашелся среди вещей. Все предметы в нем были изготовлены из серебра. Красивая вещь, и весьма недешевая. Но держать ее в доме Руслан не рискнул. А вот здесь, в мастерской, ей было самое место. Все одно, кроме него, в мастерскую мог войти только один человек. Его подмастерье. Но казачку Шатун доверял.
Пока пережигался уголь, мясо для шашлыка замариновалось, а вся компания, собравшись у стола, успела принять по чарке для разгона, закусив спиртное острыми закусками и бастурмой, купленной на базаре.
– Это откуда такая вещь? – заинтересовался Рязанов, приметив стоявшую у стены гитару.
– Купил сегодня. Можно сказать, случайно.
– Ты и играть на ней умеешь? – удивился майор.
– Нет, блин, на дрова пустить решил, – фыркнул Руслан, подхватывая инструмент.
Пробежавшись пальцами по струнам и прислушавшись к звучанию, парень убедился, что подстраивать гитару необходимости нет, и, заиграв перебором, запел песню на стихи русского поэта хулигана. Разговоры за столом разом стихли. Казаки слушали его так, словно Шатун произносил не слова песни, а божественные откровения. Когда стих последний аккорд, бойцы зашевелились и, переглянувшись, одобрительно закивали.