Кровь на палубе
Шрифт:
– Вы упустили одну немаловажную деталь: рядом с телом растеклась огромная лужа крови, вот потому-то Елизар Матвеевич подсознательно и определил, что Завесова убили.
Убедительный довод и спокойный тон адвоката умерили пыл начальника экспедиции:
– Ну и слава Всевышнему, что я ошибся. Правда, считаю обязательным пересказать вам весь разговор, который только что состоялся за нашим столом, поскольку надеюсь, что эти сведения окажутся полезными в деле отыскания злоумышленника. Так что слушайте…
Глава 17
Ламбро Качиони
«Тюльпан» и «Магнолия» уже вторые сутки бороздили
Выдерживать верный курс удавалось с помощью карты, хронометра, компаса, астролябии и специальных таблиц. Все эти необходимые в морских странствиях предметы оказались на борту захваченного турецкого судна. Макфейн искренне обрадовался астролябии и, покинув на время «Магнолию», с удовольствием объяснял Капитону принцип работы этого навигационного прибора:
– Измерения проводятся с помощью вот этого металлического кольца с отметками и свободно вращающейся планки с визиром, которая, как ты видишь, располагается в самом его центре. Прежде всего следует навести устройство на Солнце, если день, или на звезду, если наступила ночь. При повороте визир отсчитывает градусы. Установив разницу в данных между направлением на небесное тело и горизонтом, а также зная время, можно определить широту местонахождения. Правда, для этого понадобятся вот эти специальные таблицы, – англичанин раскрыл толстую книгу.
– Здорово! – глаза молодого капитана зажглись неподдельным интересом.
– Вообще-то, астролябию придумали очень давно. Теперь используют новый прибор – он называется секстан. Надеюсь, как-нибудь я покажу тебе и его, – капитан «Магнолии» улыбнулся, – если, конечно, он окажется среди новых трофеев.
– Послушай, Джон, я давно хотел у тебя спросить: а почему ты предложил выбрать капитаном именно меня? Ведь ты почти на десять лет старше и сам этого заслуживаешь. Да и команда тебя уважает…
– Видишь ли, дружище, пользоваться астролябией или научиться водить корабль под парусами могут почти все, а вот рисковать жизнью ради свободы других – дано не каждому. В тот день, когда поднялся бунт, я, сказать по совести, изрядно засомневался в успехе. Но стоило мне взглянуть в твои полные решимости глаза, и я поверил в удачу! Ты сумел вселить в меня, испытанного в боях офицера, веру в победу.
– Офицера? Ведь ты говорил, что раньше ходил на купеческом шлюпе?
– Да, но до этого я служил на королевском 50-пушечном «Ливерпуле». Случилось так, что на балу я повздорил с капитаном. Ссора произошла из-за одной графини. Ее звали Паулина. Она была прекрасна, как утренняя заря. Мой противник первым обнажил оружие, и завязался поединок. Мне повезло, и острие моей шпаги продырявило ему горло, но и меня тут же арестовали. Потом был суд и приговор – десять лет каторги. С раннего утра до поздней ночи я стучал киркой на каменоломнях Шотландии. Однажды ночью я обезоружил и связал охранника, а потом, переодевшись в его платье, бежал. Через три дня я выбрался к морю. В ближайшей рыбацкой деревушке мне удалось подрядиться на работу – на утлой посудине я таскал сети с треской. Немногим позже я завербовался на тот самый купеческий шлюп, который
– А как же Паулина?
– Я о ней больше ничего не слышал.
– Впереди земля! – донесся голос наблюдателя с салингов фок-мачты.
– Это остров Зеа, – указывая на карту, объяснил Макфейн. – Он относится к архипелагу Кикладов.
Капитон вынул подзорную трубу и, разглядывая очертания суши, заметил:
– Вижу удобную бухту. Надеюсь, мы сможем пристать к берегу, пополнить запасы пресной воды и настрелять дичи. А если повезет, то отведаем и мяса горных коз.
– Дай-то бог! Но здесь легко наскочить на рифы.
– Как только подойдем ближе, надо будет пустить вперед шлюпку с лоцманом. За ним отправим «Магнолию» и «Тюльпан», – рассудил Русанов.
Макфейн согласно кивнул.
Когда лотлинь [20] достиг нужной отметки, оба судна бросили якоря.
Шлюпка с Капитоном, Макфейном и еще несколькими вольными моряками направилась в сторону суши. До берега оставалось уже совсем немного, когда неожиданно прогремел ружейный выстрел и на поросших кустарником скалах появились люди с винтовками наперевес.
20
Лотлинь – линь для ручного лота со специальными отметинами по всей длине для быстрого определения длины вытравленного лота на глубине (прим. авт.).
– Суши весла! – приказал Русанов.
– Это свои, это греки! – радостно воскликнул один из матросов.
– Ты уверен? – переспросил Макфейн.
– Да-да, не сомневайтесь…
– Тогда скажи им что-нибудь по-гречески!
Матрос сложил ладони рупором и выдал короткую фразу. Послышался ответ.
– Они спрашивают, кто мы и что нам здесь нужно.
– Объясни им, что мы боремся с турками, но у нас закончилась вода и на исходе провиант.
Не успел переводчик донести до хозяев острова нужные слова, как из-за укрытий вышли три незнакомца. Убрав ружья за спину, они спустились вниз и снова что-то выкрикнули.
– Они хотят, чтобы капитан и еще два человека подплыли к берегу. Остальным они приказывают оставаться в шлюпке, – перевел матрос.
– Хорошо, – согласился капитан. – Но слово «приказывают» мне совсем не по нутру.
Повернувшись к галере, Макфейн скомандовал:
– Эй, братья, подождите нас здесь, пока мы отправимся в гости! Но рот не разевать! И будьте готовы в любой момент прийти на выручку!
В ту же секунду трое незнакомцев вновь направили на шлюпку ружья. Один из них что-то громко спросил.
– Они хотят знать, не являемся ли мы подданными английской короны, – пояснил грек.
– Скажи им, что вся команда – недавние гребцы на алжирской галере; но теперь мы свободны. Среди бывших рабов есть и англичане, – проговорил Русанов.
Матрос дал ответ, и оружие не особенно гостеприимных хозяев острова вновь оказалось за их спинами.
Нос шлюпки скользнул по камням и уперся в дно. Русанов в сопровождении Макфейна и могучего негра по имени Шико прыгнул в воду. Еще трое остались в лодке. Неожиданно кожаный сапог Капитона соскользнул с отполированного волнами камня, и, взмахнув руками, моряк едва удержался от падения.