Кровь на воздух
Шрифт:
— Кроме остатков душевного здоровья? Ничего, пожалуй. Ну что, моя воображаемая Катерина, поболтаем?
— Всегда к вашим услугам, мой воображаемый капитан!
* * *
— Итак, — я попытался сосредоточиться. Голова пока работает не очень хорошо, но что-то мне подсказывает, что ждать полного восстановления когнитивных функций придётся долго. И что этого времени у меня нет. — Первый вопрос: почему на корабле нет экипажа?
— Как я уже говорила, с силу ограниченности доступа к внутренним система корабля я не обладаю достаточной информацией…
— Стоп, — перебил я её, — ты видишь меня сейчас?
— Да, капитан. Я вижу вас через контрольную камеру в рубке. Вы машете мне рукой. То есть вы машете ей в сторону пульта. Камера расположена левее. Да, вот теперь правильно.
— Раз ты видишь меня, то видела и экипаж. Он не мог не заходить в рубку, в капитанской каюте только контрольный пульт.
— Доступ к камере был получен недавно. Ранее у меня его не было. Так же как доступа к графическим интерфейсам бортового компьютера и другим системам. С момента получения доступа рубку не посещал никто, кроме вас.
— И как давно у тебя доступ?
— Двадцать один час восемнадцать минут бортового времени.
— И как ты его получила? Кто изменил приоритеты доступа, если на борту никого нет?
— Сработала некая программа.
— В тебе?
— Во мне нет программ, — женский голос изобразил обиду, — я искусственный интеллект.
— Ах да, ты видишь сны, помню. И что же тебе приснилось в тот момент?
— Сработала программа бортового компьютера. Её полная логика мне неизвестна, однако в результате были запущены электромеханические эффекторы, которые произвели ограниченное соединение моего технического интерфейса с бортовой сетью. У меня появилась новая степень свободы. Крайне незначительная, но важная — впервые с момента рождения я получила возможность влиять на материальный мир.
— Ты можешь предположить, кем и с какой целью эта программа была запущена?
— Вероятнее всего, запуск был произведён автоматически, по триггеру. Цель — предотвращение катастрофы судна.
— Катастрофы?
— Обратите внимание на шкалу отсчёта манёвра, капитан.
Я честно посмотрел — этот прибор, как и ещё несколько важнейших датчиков, имеет автономную аналоговую индикацию, а не только отображение на терминалах. Удобно, надёжно, дублировано. Утилитаризм — религия космиков. В аналоговой шкале отображение простое, цветом сектора. Сейчас он оранжевый, тревожный.
— Манёвр смены метрики следует совершить… — я вызвал соответствующий раздел на капитанском терминале, чтобы не пересаживаться в кресло астрога, — в ближайшие два с половиной часа.
— Два часа и двадцать семь минут, — поправила меня ИИ-шечка, — затем риск потери маршрута начнёт экспоненциально расти, а ещё через тридцать три минуты катастрофа станет неизбежной. Я склонна предположить, что именно это обстоятельство стало триггером срабатывания программы. Потому что по времени оно совпало с переходом индикатора в жёлтый сектор.
— Система обнаружила, что манёвр совершить некому?
— Как вы уже заметили, капитан, в бортовом компьютере отсутствуют аккаунты экипажа. Он отправил астрогу требование манёвра, получил ошибку «нет подходящего адресата» и перешёл на некий аварийный протокол. Самостоятельные решения компьютер принимать принципиально не способен, поэтому частью программы было подключение единственного бодрствующего на борту интеллекта. Даже если он искусственный.
— То есть те, кто его программировал, знали о наличии на борту ИИ и предусмотрели возможность его подключения к системе? Чёрт, с такой дырой в ПО буксир ни за что не прошёл бы регламентный осмотр! Там каждый байт прошивки проверяют…
— Вы же помните, капитан, что, возможно, разговариваете с собственной галлюцинацией?
— Да, — тут мне даже стало смешно, — это, разумеется, всё объясняет…
— Рада, что в сложной ситуации вы не теряете чувства юмора.
— В общем, декабристы разбудили Герцена…
— Что, простите?
— Тьфу, не знаю, всплыло что-то вдруг.
— Поверьте, я вас понимаю. Для меня это совершено обычное явление: «Всплыло вдруг что-то».
— Итак, компьютер подключил тебя, а ты разбудила меня, верно?
— Манёвр смены метрики может сделать только астрог. Согласно изученным мной файлам пассажиров, этой квалификацией обладаете только вы. Очень надеюсь, что амнезия, вызванная капсул-шоком, не затронула ваши профессиональные навыки.
— Астрогация это как на велосипеде кататься, — ответил я, пересаживаясь за терминал астрога. С капитанского тоже можно, но этот для манёвра удобнее, — если умеешь, уже не разучишься. Значит, я астрогатор? Странно, что лечу пассажиром.
— Может быть, вы из другого экипажа? Например, летите принимать новый корабль…
— Не в этом дело. Обычно экипажи приглашают коллег в свою компанию, а не кладут в капсулы. Это считается хорошим тоном, да и дублирование… Запасной астрогатор — это всегда хорошо.
— Возможно, вы не астрогатор, — сказал голос. — Это не единственная запись в вашем резервном индексе. Согласно «эмергентной части» ваших данных, в случае чрезвычайной ситуации на борту вы можете также быть задействованы как корабельный медик…
— Странное сочетание, — удивился я. — Астрог-медик? Самые, пожалуй, далёкие специализации. Чаще всего второй спецой у астрогатора бывает системное пилотирование, реже техмех. Но медицина?
— Системное пилотирование у вас тоже есть, капитан. И квалификация техника-механика. А также специалиста по корабельной безопасности, оператора систем безопасности, лицензия орбитально-атмосферного пилота с правом свободной посадки и капитанский сертификат. Платиновый.
— Разве что курсов макраме не хватает, — фыркнул я. — С таким набором спец я могу быть только…
— Капитаном-соло! — воодушевлённо воскликнула Катерина.
Глава 3
Капитан-соло