Кровь Пламенных
Шрифт:
Наконец, Райга не выдержала. Тихонько выбралась из комнаты, пробралась мимо задремавшей в кресле няньки и понеслась по коридорам дворца в сторону большого бального зала.
Она уже не скрывалась, а просто надеялась добежать и посмотреть раньше, чем ее поймают и будут ругать. По дороге она никого не встретила — наверное, все взрослые были в зале Советов, а слуги готовились к празднику. До бального зала остался последний поворот, Райга ускорила шаг и влетела прямо в невысокого полноватого мужчину с тронутыми сединой рыжими бородой и усами.
— Дедушка, — разочарованно
И тут же увидела, что за его спиной стоят родители. Девочка ожидала, что ее будут ругать, но тот, кого все знали как Пламенного Старика Дайго, улыбнулся внучке и взял ее маленькую ручку в свою большую теплую ладонь.
— Бежишь смотреть на подарки, проказница? — ласково пророкотал он. — Пора отрастить немного терпения, юная леди. Тебе уже пять лет.
И, вопреки своим словам, открыл дверь в бальный зал и потянул ее за собой. Внутри все сверкало рыжим и золотым. Слуги накрывали на столы. Группа музыкантов настраивала инструменты в дальнем углу. Но глаза Райги сразу оказались прикованы к столику, на котором были сложены свертки и шкатулки разной величины.
Одна из служанок как раз ставила на стол очень красивую шкатулку, на которой были искусно вырезаны пионы.
Ее мать нахмурилась и спросила:
— Кто это принес, Элия?
— Не знаю, леди, — ответила та. — Я зашла, а она здесь стоит. Не помню, чтобы кто-то передавал нечто подобное…
— Открой, — бросил ей герцог Дайго.
Сердце Райги восторженно забилось. В такой красивой шкатулке ее наверняка ждет какой-то потрясающий подарок. Может быть, золотой кулон, как у кузины Руисивель?
Малышка поднялась на цыпочки и вытянула шею, чтобы хоть краем глаза рассмотреть содержимое шкатулки.
Служанка повернула защелку и осторожно подняла крышку. Но ни золота, ни украшений она не увидела. Из шкатулки в воздух взлетела какая-то красная пыль. Облако окутало Элию. Она сделала вдох. Райга с удивлением наблюдала, как глаза женщины становятся алыми, а волосы приобретают странный розовый оттенок. А затем она начинает медленно заваливаться назад. Шкатулка падает на пол и облако красной пыли начинает стремительно распространяться по залу.
Дедушка тут же схватил ее, сунул в руки отцу и крикнул:
— Бегите! Это красное проклятие! Спаси ее и пробуди Глаз Пламени! Я предупрежу остальных
И они побежали. Отец стукнул по едва заметному выступу в стене, и они влетели в незнакомый узкий коридор. Райга не понимала, что происходит. Страшные слова “красное проклятие” все еще звучали в ее ушах. Но, как и все пятилетние девочки, она верила, что родители способны защитить ее от всего.
Наконец, они вывалились из тайного хода в комнату. Райга огляделась и поняла, что они находятся в самой высокой башне замка. Мать подбежала к окну и крикнула:
— Облако поднимается вверх! Нужно бежать! Дайго просил нас спасти ее.
Отец в это время поставил Райгу на пол и вытащил из ножен кинжал. Его лицо стало совсем белым. Он хрипло сказал:
— Мы не успеем. И тогда умрут все. Весь род. Весь мир. Отец правильно сказал. Наш единственный шанс — пробудить Глаз. Сжечь проклятие может только Изначальное, дарованное ей.
Ее мать резко обернулась. Казалось, она не могла поверить в то, что говорил отец. Девочка почувствовала, что от вида отца с обнаженным лезвием в руках в ее сердце закрадывается страх.
— Сото, не смей! — крикнула мама и бросилась вперед. — Ей только пять, еще рано!
Но отец уже был совсем рядом. Клинок коротко блеснул и полоснул Райгу прямо по левому глазу.
Боль была такой сильной, что девочка захлебнулась слезами и криком. Очнулась она уже в незнакомом коридоре. Мать уносила ее по ступеням вниз и повторяла:
— Держись. Ты выживешь и обязательно справишься. В другой раз — справишься!..
Несколько крупинок красной пыли успели вырваться из шкатулки прежде, чем Райга захлопнула крышку и выхватила ее из рук принца. Первым среагировал амулет. Стена пламени полыхнула прямо перед лицом Райтона. Это пламя не могло сжечь проклятие. Могло только замедлить. Но этого времени Райге как раз хватило, чтобы отвести в сторону рыжую челку и открыть артефактный глаз. Красная пыль полыхнула в волоске от лица принца. Тот отшатнулся и недоуменно наблюдал за тем, как Райга упала на колени, двумя руками прижала крышку шкатулки и крикнула:
— Не подходите! Это могу сжечь только я!
Медленно и неохотно крышка шкатулки начала тлеть, вверх взметнулись хлопья красного пепла. Она начертила Пламенный щит, чтобы не дать проклятию ускользнуть от магии. Купол вспыхнул, и Райга почувствовала, как следом за ним вырастает еще один пламенный купол, а сверху опускаются щиты ее друзей. Рев пламени смешался с удивленными и полными ужаса криками придворных.
И дерево, и содержимое шкатулки горело тяжело. Но Райга продолжала вливать свою магию. Вся правая половина ее тела налилась тяжестью. Внутри полыхала ярость Изначального Пламени. Уничтожить. Сжечь.
Она не понимала, сколько прошло времени, когда, наконец, каждая крупинка яда и каждая щепка от шкатулки обратились даже не в пепел — в прах. И тут же девушка ощутила, что ее источник тоже пуст. Прежде, чем Райга успела обратиться к заемной магии, силы покинули ее, и наступила тьма.
Первое, что она ощутила, когда очнулась — тонкие пальцы учителя у себя на лбу. Над головой тут же раздался его спокойный голос:
— Тихо. Ты сожгла его, все хорошо. Подожди, пока успокоится твой источник.
Пламя внутри, действительно, будто обезумело. Даже волна резонанса, которая шла по ученической нити, лишь чуть-чуть сдерживала резкие колебания силы в источнике.
Райга медленно открыла глаза. Наставник осторожно убрал руку с ее лба и она смогла осмотреться. Девушка поняла, что лежит в своей комнате, в крыле королевы. Служанки успели избавить ее от прически и платья. На ней было хакато с цветочным узором, рыжие и розовые пряди рассыпались по подушке.
С одной стороны ее постели сидел магистр Лин, с другой — бледный и осунувшийся Райтон. Миран и Ллавен, все еще одетые в парадные бордовые мундиры, двумя изваяниями застыли у входа. Их встревоженные и напряженные взгляды были устремлены на Райгу.