Кровь решит за нас
Шрифт:
Кирилл…
Парнишка обнял ее лишь раз, остальные четыре попытки она пресекла на корню. Вообще, странно такое внимание с его стороны, учитывая ее положение и внешний вид…
— О чем задумалась?
— О тебе, — без промедления ответила Наталка. Тут она точно знала, что лучше говорить.
— И что ты обо мне думаешь?
— Думаю, что мне нравится слово “муж”.
Саша довольно улыбнулся. Наташа рассмеялась такой его реакции. Как ребенок, ей богу. Вспомнилось, как он искренне радовался, когда, сидя за столиком в ЗАГСе, она в графе “новая фамилия” указала его. Хоть и пытался это скрыть, а все же буквально светился
— А сейчас?
Она улыбнулась.
— О тебе.
Санька открыл рот, но, взглянув в насмешливые черные глаза, понял, что перебарщивает. Вздохнул и подавил желание узнать, что именно она думает. Он и сам толком не знал зачем ему ее мысли, просто они были нужны, хотел знать. Поначалу он не находил в себе такой потребности, но чем дольше они жили, тем больше он узнавал о ней нового, пока, в конце концов, не сложилось ощущение, что и не знал он ее все эти годы и не называл “сестрой”. А с этим открытием пришла ревность, как бы это глупо не звучало, но именно ревность. Он ей рассказывал о себе практически все, а она так мало, лишь десятую часть. И сейчас тоже самое. Почему она молчала про этого гада? Почему не сказала, что ее кто-то пытался обнять? Может быть нравилось. Сашка тряхнул головой. Совсем идиот? Нашел, что думать.
Открыл перед ней двери корпуса, помог спуститься по лестнице, бегом добежал и распахнул переднюю пассажирскую дверь. Наталка неуклюже расположилась на сиденье и смущенно улыбнулась. Сашка тут же забыл обо всех своих страхах, в груди начала разрастаться нежность. Он знал ее этот взгляд. “Я знаю, я толстая и страшная, и не успокаивай меня”. Заставил себя не смеяться, закрыл дверь, обошел машину, сел за руль.
— Кушать хочешь?
— Хочу! — обрадовалась она, тут же позабыв о своих бедах. Санька убрал ее сумку, достал с заднего сиденья коробку пиццы и поставил девушке на колени.
— А! Это вот почему так вкусно пахнет!
Парень улыбнулся, завел двигатель и вывернул на дорогу.
— Ешь.
Дважды уговаривать не пришлось, последнее время ее аппетиты радовали количеством, странностью и разнообразием. Он ввел в привычку учитывать все. Среди прочего устроил на полхолодильника стратегический запас яблок и апельсинов, потому как, если остальное он успевал сгонять купить, то это она ела в неимоверных количествах и хотела всегда. Поражало одно, как в его сына столько всего помещается при его мелких габаритах?
Ему под нос сунули кусочек.
— Будешь? — черные глаза обожающе смотрели на него. С удовольствием подчинился и вспомнил о возложенной на него миссии.
— Девочка моя.
Она промямлила нечто непонятное с набитым ртом, но судя по интонации точно вопросительное.
— Наташенька, мы к родителям сейчас заедем.
— Зачем?
— Папа хочет тебя с твоей бабушкой познакомить.
Она перестала жевать.
— С какой такой бабушкой? У меня погроб жизни никогда не было бабушки, кроме Татьяны Ивановны.
— Сергей с ней разругался сразу после твоего рождения, они все это время не общались. Мама узнала, помирила их.
Наталка замолчала, хмуро глядя перед собой. Саша испугался. Если она начинала хмуриться и молчать, это было плохо. Это означало, что где-то там пропадает маленький капризный ребенок и включается рассудительная расчетливая женщина, а если она включает скрытую сторону своей натуры, то начинает решать все проблемы сама, причем довольно долго еще не сможет выйти из этого состояния и тогда стресс ей обеспечен. А она беременная! Пошли бы все!
— Девочка моя, хочешь, не поедем! Давай не поедем.
— Тебя папка просил сказать, да?
Парень кивнул.
— Ясно. Он знал, как я отреагирую, и боялся, поэтому тебя попросил! Самое мое слабое место нашел. Нет. Не надо, поехали знакомиться. Интересно.
Саша расстроенно наблюдал, как она аккуратно откусила очередной кусочек, в противоположность тому как жадно ела до этого.
— Наташ, — без особой надежды позвал он. Может и получится успокоить ее.
— Да?
— А с голодным мужем поделиться?
Девушка ласково взглянула на него, черты лица смягчились, напряжение ушло, она расслабилась, и его сексуальный ребенок вернулся на место.
***
Нина на пару с Анной Витальевной, расположившись на диване, внимательно наблюдали как Сергей бегает по залу из угла в угол.
— Она меня убьет. Точно убьет. Или хуже — любить перестанет.
— Сын, тебе сорок лет!
— Витальевна, у тебя уговор не меняется, — усмехнулась Нина.
— Ничего подобного. Это у вас привычки одинаковые. Мельтешите туда-сюда. Видела я ее в ЗАГСе. Худющая девчушка, одни глазищи черные на лице и все, прабабка и та пофигуристее была. Чего она тебе сделает?
— Мам, давай ты сначала узнаешь Наталку, а потом говорить будешь.
— Сереж! — возмутилась Нина.
— Прости, — буркнул недовольно он.
— Не переживай ты так, — улыбнулась она мужчине. — Санька справится. Вот увидишь, все хорошо будет.
— Да, он уже справился, по Наташе сразу заметно, что справился, — пробубнила Анна Витальевна.
— Мама!
— Мама молчит.
— А по-моему мама много гово…
Зкончить Нине не дали. Залаял пес, хлопнула калитка, и спустя минуту в коридоре послышался шорох. Сергей замер, напряженно уставился на дверной проем.
Первым показался Саша, из-за его спины высунулась Наталка, задорно улыбнулась отцу, и Нина с радостью увидела как ее муж облегченно выдохнул. Ребенок справился, определенно, у нее самый замечательный сын на свете.
Полчаса спустя девушка тянула апельсиновый сок и с нескрываемым любопытством пытливо изучала новоиспеченную бабушку. Сергей, скрывая улыбку, налюдал как мать пытается сделать вид, что равнодушна к пронизывающим черным глазам. “Чего она тебе сделает?” Мужчина был уверен, что теперь Анна не рискнет повторить свой вопрос. С одной стороны он был безгранично горд тем, что это его дочь, с другой стороны общее напряжение немного нервировало. Сергей был благодарен Нине, которая старалась бессмысленной болтовней заполнить неловкость, мало того, твердо намеревалась втянуть в это окружающих.