Кровь Титанов
Шрифт:
Он неторопливо пригубил вино, намочив седую бороду. Лани смущенно молчала.
— Хорошее вино, — похвалил Серый. — Здесь вообще неплохое местечко. Готовят неплохо, да и ушей лишних нет. Приличное местечко...
Голова тоже глотнул из бокала. Восхищенно поцокал языком.
— Да, вино прекрасное. Не то, что пиво...
— Леданское вообще дрянь, — пожал плечами Серый. — Я, конечно, патриот своей страны, как и положено всякому порядочному вору, но пиво у нас варить не умеют. Если ты такой уж любитель, рекомендую заглянуть в «Пятерку мечей». Там подают темное пельсинорское, да и из светлых сортов
— Непременно учту, — поблагодарил Голова. — Давненько я пельсинорского не пил.
Лани сделала небольшой глоток. Неглубокий бокал показал дно.
— Пойдите, погуляйте пока, — распорядился Серый. — Ты, девочка, Рубаю город покажи. Он же, бедолага, три дня на улицу не выходил.
Голова хмыкнул. Осведомленность главы воров маленького городка поражала. Впрочем, если вор не владеет информацией, плясать ему с пеньковой любовницей. И довольно скоро. Потому что плохой это вор, и своей шайки у него не будет. И вообще ничего не будет, кроме деревянной рубашки за казенный счет.
— Не обманывайся насчет Лани, Серый, — вступился Голова. — Половину моей шайки легьяр порвал. Так как ты думаешь, кто его уложил?
— Она? — седой с интересом посмотрел на Лани. — А с виду не скажешь. Легьяр, хм... Зверюга та еще. Сам не видел, но люди рассказывали, страшная тварь.
— Кабы не Лани, положил бы всех, котяра страшный, — подтвердил Рубай. Лани скромно молчала, загадочно улыбаясь.
— Ладно, погуляйте пока, — повторил Серый. — Мне с Головой поговорить надо.
Гуляли они долго. Лани успела три раза показать Рубаю немногочисленные достопримечательности, в том числе, те, где продавали всякие женские примочки типа одежды. Правда, Рубаю последние уникальные места не приглянулись отчего-то, он начал даже ворчать, что у него болит нога, он устал и где этот Голова, чтоб его Блин побрал. Этого Лани не понимала. Да перебей ей обе ноги, все равно приползет в этот чудесный магазин и купит... ну, например, вот эти замечательные духи. И вон тот желто-синий потрясающий платок. Какая жалость, что его не с чем надеть! Придется еще вон ту блузку прикупить. Вещь, конечно, не самая лучшая в магазине, но смотрится симпатично, а уж с платком...
— Зачем тебе это нужно? — недоумевал Голова. — У тебя вполне приличные шмотки
— Ты не понимаешь, — серьезно сказала Лани. — Вот я жила в деревне, кроме коз и трав ничего не видела. Костер тот, шайка ваша — они для меня стали началом новой жизни. И я не хочу возвращаться к прежнему. Хочу перемен! Самых разных, но непременно к лучшему. И в одежде — в первую очередь.
— Когда мне было столько лет, сколько тебе, — усмехнулся Рубай. — Мне тоже казалось, что любая перемена — к лучшему. Что Творец не делает...
— А сейчас? — глаза Лани горели любопытством.
— Я прошел свой пик, — улыбка разбойника была невеселой. — Для меня любая перемена — шаг вниз. А ты — на взлете. Лети, птица, лети...
Голова нашел их у «Писающего пса». Рубай как раз посетовал, что пес писает водой, а не пивом, хотя бы скверным леданским. Лани собиралась возразить, но тут как раз появился Голова. В руках он нес два немалого объема кувшина, причем наверняка с пивом. Бросив на Рубая быстрый взгляд, он протянул ему один из кувшином.
— На, глотни. Пельсинорское темное.
Рубай немедленно расцвел и перестал жаловаться на злую рану, злую судьбу, злых женщин и проклятую дыру под названием Тельон. Сорвав с горлышка затычку, он с наслаждением приложился к кувшину. Кадык часто задергался вверх-вниз.
— Творец, пять лет не пил пельсинорского! — восхищенно сообщил он и снова приложился к емкости. Голова терпеливо ждал, а потом, беспечно махнув рукой, открыл и второй кувшин и плотно к нему приложился.
— Завидки берут, — пояснил он Лани, глядевшей на него с немым упреком.
— Лепота, — подтвердил Рубай, отрываясь, наконец, от кувшина.
— Алкаши, — объявила Лани с достоинством. Ей было любопытно, что же это за пиво такое, если даже Голову заставило отложить важное дело.
— Серый дал наводку, — Голова даже причмокнул от удовольствия, и опять приложился к кувшину. — Трехэтажный особняк на Аллее Стрелков. Это недалеко, в центре. Надо сходить посмотреть. План здания у меня есть, про охрану Серый тоже рассказал, но своими глазами надежнее. Вечером пойдем на дело.
Рубай поперхнулся пивом.
— Ты что, Голова! Я же не умею. Да и нога у меня еще не в порядке. Подведу я вас.
— Не дергайся, Рубай. На стреме постоишь. В дом я бы тебя и не взял, ты там такого шороха наведешь, в столице услышат. Нет, пойдем мы с Лани, она и по лесу ходит, как эльф бесшумно... не то что ты — как пьяный лось.
— На стреме постою, — легко согласился Рубай. — Возьму кувшин пива... для маскировки, ясное дело, нечего так на меня смотреть!
— Для маскировки и кувшин воды сойдет, — непреклонно возразил Голова. — Пить после дела будешь. Знаю я тебя — как рылом в кувшин уткнешься, так и по сторонам смотреть забудешь. Все, не спорить, это приказ. Пошли.
Домов на Аллее Стрелков оказалось на удивление много. В лесу Лани ничего подобного не видела. Но нужное здание сразу бросалось в глаза изяществом и необычностью линий. Такой для столицы в пору, а не несчастного Тельона. Бело-розовые стены, колоны из розового мрамора, ажурные рамы для окон. Зеленый плющ весело взбегал по стенам, на остроконечной крыше — флюгер в виде дракончика.
— Прелесть какая, — восхищенно воскликнула Лани. Голова сурово на нее посмотрел.
— Не прелесть, а объект, — строго заметил он. — И не любоваться надо, а выискивать бреши в защите. Видишь, это единственный дом на Аллее, который имеет ограду? И какую, железные прутья в два моих роста, да еще заострены сверху. Значит, и охрана будет подстать. Такие дома хорошо брать сверху, но ты на крышу посмотри! С нее же слететь, как два пальца в кабаке! (надо сразу заметить, что «пальцем» в Ледании называли серебреную монету среднего достоинства).
— Зато сверху ждать не будут, — резонно возразила Лани, отложив любование домом до лучших времен. — Веревку к флюгеру, крюк к поясу, и готово.
— Дельно, — одобрил Голова. — Мне это тоже пришло в голову. Мы еще сделаем из тебя настоящую воровку, девочка, что бы там Серый не говорил.
— Хорошо, хоть не проститутку, — фыркнула Лани. Похвала была ей приятна.
— Так, через ограду нам не перелезть, — сообщил атаман. — Придется делать подкоп. Серый так и говорил, но надо было убедиться. И вот этот переулок для нашей цели вполне подходит.