Кровь за кровь
Шрифт:
Почти месяц шла по степи армия мелеха и, вот, когда до границ герцогства Штангордского оставался всего один конный переход, вся орда остановилась. Три дня стояли на месте тумены рахдонских наемников, готовясь к решительным боям и стягиваясь в три ударных кулака. Первая группировка, она же Северная, под командованием этельбера чимкентов Мугань-хана, состояла из пяти туменов степных всадников. Вторая, Центральная, самая многочисленная, под чутким руководством самого мелеха, скапливалась непосредственно против оборонительных порядков штангордских войск. В ней были девять конных туменов, вся горская пехота, жрецы, которых оказалось всего полторы сотни, вместо обещанных верховным раввином Манассией двухсот пятидесяти, и пять тысяч тяжеловооруженных гвардейцев из племени бордзу. Третья группировка, Приморская, полностью состояла из пустынных воинов, желающих очистить
Три «золотых» дня, отпущенных богами штангордцам минули как один, в степи загрохотали боевые барабаны и армии мелеха Хаима перешли в наступление. Первыми, нанесли свой удар войска Астуга-тер-Баратуги, стремительным броском форсировавшие Быстришу, там, где этого никто не ожидал. В одну ночь, устье реки, в месте ее впадения в Аскорское море, покрылось тысячами связанных из сухого камыша плотов и десятками сборно-разборных лодок. Герцогские войска, караулившие правый берег, к этому готовы не были, и когда на землю Штангорда вылезли тысячи мокрых и продрогших бордзу, готовых резать и убивать всех подряд, то встретили их всего несколько сотен ополченцев, которые не смогли оказать им серьезное сопротивления и заперлись в небольшом слабо укрепленном приморском городке Синьгорд. Из Штангорда были вызваны немногочисленные боевые галеры, должные перекрыть устье Быстриши, но они опоздали. Армия бордзу в полном составе уже была на землях герцогства и, не останавливаясь для взятия укрепленных городков и крепостей, все семьдесят тысяч пустынных воинов двинулись вдоль побережья Аскорского моря вглубь никем неприкрытой территории.
Второй удар нанес этельбер чимкентов, бравый и неустрашимый Мугань, направивший своих всадников не на укрепрайоны штангордцев, а в обход их. Пять туменов степных воинов рванулись на север, к Гарбонским пустошам. Скорым маршем, за трое суток они прошли сотни километров пути и вышли к границам Эльмайнора, после чего, как стая саранчи, пронеслись по земле этого герцогства. Стремительные всадники, вытаптывая посевы, носились по полям, горели села, вырубались под корень сады, тысячи людей погибали каждый день, и казалось, что степная конница полностью захватила герцогство и нет такого места в нем, где можно было спрятаться от воинов хана Муганя.
Разумеется, герцог Умберто Пятнадцатый сразу же отозвал свой экспедиционный корпус из Штангорда, провел тотальную мобилизацию всех годных в строй мужчин, но было поздно, Мугань своих целей достиг. Мелех ставил перед ним задачу, на время летней военной кампании вывести из нее Эльмайнор, и хан, взявший неожиданным наскоком несколько городов и замков, выполнил ее полностью.
И вот, всего через неделю после переправы бордзу на территорию герцогства, когда армия Штангорда, оказалась один на один с основными силами рахдонских наемников, пришло время «великого полководца всех времен и народов», мелеха Хаима. Некоторые советники говорили своему повелителю, что с этим стоит подождать, слишком много мелких проблем вокруг, которые стоит решить перед началом наступления. Еще зверствуют на дорогах жестокие западные рейдеры, а фанатичные жрецы Белгора бьют из засады, молниями и огнем уничтожая целые сотни воинов. В Аскорском море появились пираты с острова Корас, которые атакуют побережье и мешают торговле, недостаточно припасов и продовольствия, которое разграбили все те же рейдеры, да еще некто Пламен, недобиток старой степной династии, развернул настоящую войну против рахдонов в глубине степи. Надо подождать, говорили советники, необходимо уничтожить все эти мелкие проблемы, смести их в сторону, и только после этого идти вперед.
Однако мелех не послушал их, так как не хотел растягивать войну надолго и, решив, что сила есть, ума не надо, он взмахнул рукой, и сто сорок тысяч бойцов его армии, атаковали земляные и деревянные укрепления штангордцев по левому берегу реки Саны. Вновь забили барабаны, взвились к небу черные сигнальные дымы, промчались по подразделениям гонцы, и Центральная армия Благословенного Рахдона, перешла в решительное наступление.
Передовым отрядом, разумеется, были горцы, все сорок пять тысяч неукротимых в своей ярости диких бойцов, ринувшиеся на прорыв штангордской обороны на участке шириной всего в десять километров. Нестройными толпами, подбадривая себя воинственными кличами и песнями, они рванулись вперед, не оружием, а зачастую своими телами пробивая строй западных воинов. Горская пехота форсировала реку, смела со своего пути все заграждения и атаковала все три укрепрайона находящиеся на участке их прорыва. Именно их напор и отчаянная смелость, смогли на какое-то время расстроить и смешать боевые порядки штангордской оборонительной армии. Укрепрайоны первой линии пали в течении одного часа, и этим, горцы дали возможность конным отрядам степных племен, закрепиться по левому берегу и вступить в бой. Да, гарля и хайдаров в тот день истребили практически всех, но дело свое они сделали, честно отработали контракт и в очередной раз подтвердили звание лучших восточных наемников.
Пытаясь сбить степняков обратно в реку, герцог Конрад Четвертый кинул в бой все свои резервы, легкую кавалерию, рыцарей гвардии и немногочисленных наемников. Однако степняки, с остатками гарля и хайдаров прочно удерживали небольшие высоты, с разрушенными укреплениями на них и, не смотря ни на какие потери, отступать на правый берег не собирались. Позади стояли заградотряды из гвардейцев-бордзу, и шансы выжить в битве, были более высоки, чем при отступлении, тем более, что к ним постоянно подходили подкрепления.
Уже к вечеру, когда накал битвы достиг своего апогея, пошел дождь, самый настоящий весенний ливень, который продолжался несколько часов подряд. Природа-мать развела людей и прекратила битву, и продолжилась она уже только на следующий день.
В ту ночь герцог Штангордский сидел в своей палатке и со страхом, сковавшим его сердце, подсчитывал потери всего только одного дня яростного сражения. С утра, в его распоряжении было пятьдесят тысяч воинов, и еще тридцать были раскиданы по всей оборонительной линии. К ночи, в его распоряжении осталось только двадцать тысяч готовых продолжать бой воинов и, чтобы вступить в завтрашний бой, ему требовалось оголить укрепрайоны и срочно стянуть к месту вражеского прорыва бойцов с других участков. Было дело, он чуть не проявил слабость, за малым не поддался панике, но все же смог перебороть себя, принял верное решение и уже к утру получил еще десять тысяч солдат из оборонительных линий, а на подходе было еще столько же.
Не в пример своему противнику, мелех Хаим провел ночь хорошо, так как устроил пир в честь славной победы. Пусть, полностью полегли на поле боя горцы, пусть, двадцать тысяч степняков удобрили своими телами штангордскую землю, все это не слишком важно. У него, величайшего военного гения, было еще шестьдесят семь тысяч воинов и плацдарм на вражеской земле, а оттого, он был полон оптимизма, верил в свою счастливую звезду и скорую завтрашнюю победу, которая откроет ему проход во внутренние районы герцогства. Тем более, что жрецы Ягве, так же как и служители Белгора, не участвовавшие в этот день в битве, заверили его, что завтра окажут его войскам магическую поддержку.
Впрочем, хорошее настроение мелеха продержалось только первую половину ночи, так как после полуночи его ставка была атакована воинами полковника Штенгеля и графа Интара, к которым присоединились около сорока одноразовых магов-смертников во главе с достопочтенным Фриге Ноймом. Рейдеров было немного, всего восемь сотен бойцов, но действовали они настолько лихо и дерзко, что смогли своим внезапным нападением переломить весь ход войны и на какое-то время отсрочить поражение герцогства Штангордского. Кто они были по жизни? В большинстве своем, бывшие воры, разбойники, авантюристы, неудачливые наемники, грабители и насильники, пираты и мошенники, которых вела жажда наживы, манили богатства ставки мелеха, но от этого сражались они не хуже, чем воины регулярной армии, а может быть, что и лучше. Опять же, хорошим дополнением к ним были фанатики Фриге Нойма, как правило, потерявшие на войне родственников люди, обученные двум-трем особо смертельным магическим приемам, выставившие перед собой напоенные силой бога Белгора амулеты-поисковики и с улыбкой идущие на смерть.
Взрывы, огонь, яростные крики, звон стали, все смешалось в лагере рахдонов. Гвардейцы-бордзу окружили плотным кольцом огромный шатер своего нанимателя, ощетинились сталью, дабы защитить его. Паника охватила стоявших неподалеку лагерем степных всадников, решивших, что к Конраду Четвертому подошли серьезные подкрепления и он двинулся в контратаку. Тем более что в полной темноте кто-то постоянно истошным голосом кричал: «Мелеха убили! Бежим! Спасайтесь!» Разумеется, узнав, что мелех погиб, кочевники седлали коней и мчались в родную степь, и в этот момент, их не смог бы удержать никто.