Кровь Зигмара
Шрифт:
— Это для тебя, Линн, — пробормотал он.
Вокруг фон Кордена под проливным дождём бушевала битва. На холме позади него Серебряные пули отчаянно стреляли в привидение в балахоне, которое летело к ним, подняв косу. Точные залпы стрелков проходили сквозь него без всякого эффекта. Кёрсер Бредт рявкнул команду, и его люди сорвали посеребрённые талисманы, которые они носили на шее, перезарядив и выстрелив в упор как раз в тот момент, когда изогнутое лезвие призрака сразило первого из них. Призрак взвыл и распался на части, когда благословлённые пули прошли сквозь него. Мгновение спустя отряд бесплотных рыцарей проскакал сквозь ряды стрелков, появившись у них за спиной,
Впереди остальные гвардейцы изо всех сил боролись с мертвецами, поднимающимися прямо из земли, когда Маннфред читал свои заклинания. Не только полусгнившие кадавры и трупы поднимались, чтобы сцепиться с выжившими в тесной рукопашной схватке, но и талабхеймские мертвецы в окровавленной униформе, которых они называли товарищами ещё секунду назад. Чувство отчаяния висело в воздухе, неизбежность, которая толкала людей на героизм и трусость в равной степени.
Здоровяк, который возглавлял отребье магов, поднял упавший знамя-знак с горы подёргивающихся мертвецов и изо всех сил размахнулся им на графа-вампира у того за спиной, сломав украшенный козлом знак о затылок его лысой головы. Брызнула кровь, но вампир едва зарычал, схватив мускулистого стирландца за шкирку и швырнув его на копьё рыцаря рейксгвардии, который нёсся на него справа.
За кучей трупов, оставшейся после Горста, фон Корден перезарядил пистолет последней серебряной пулей. Теперь силы вампира превосходили их числом — по крайней мере три к одному, судя по всему. Ноги подгибались, а руки, держащие мечи, ослабевали, когда всё снова начало погружаться во тьму, осветительные ракеты Солнечного творца упали, а затем были потушены проливным дождём. С потерей кавалерии битва на истощение резко скользнула в пользу мертвецов. Зелёная молния сверкнула над головой, когда крики боли и умирающих людей заглушили раскаты грома. Что ещё хуже, Маннфред был на пике своего могущества.
Охотник на ведьм приготовился к последней атаке, когда сияющий поток света, идущий с запада, прокатился по полю боя. Он распространялся словно ртуть, стекая в землю в, казалось бы, случайных местах. Мгновение спустя земля затряслась, словно мех раненого зверя.
Внезапно, каким-то чудом, земля разверзлась в сотне разных мест. В этот раз из неё поднялись не мертвецы, но похороненные символы веры. Украденные символы в виде молота, стальные волчьи тотемы Ульрика, монеты Морра, даже бронзовые солнца Мирмидии вырвались из своих недавних могил и зависли на высоте головы по всему полю боя, каждый сиял грубой магической силой.
Фон Корден издал крик триумфа. Агенты Маннфреда закопали украденные символы глубоко, но не достаточно глубоко. Его сообщение предназначалось Карлу Францу по правде говоря, но план Санскраера передать его коллегиям магии принёс свои плоды в самый критический час. Очевидно, Бальтазар Гельт, Верховный патриарх и мастер изменения металла услышал об их тяжёлом положении и внёс свой вклад как раз вовремя.
Рёв свирепой бурной радости вырвался из выживших крестоносцев при виде их священных символов. По всему полю бестелесные призраки Маннфреда были сметены волной чистой веры, которая прокатилась по полю. Даже реликварий отступил обратно за облака, его стражи закричали от неземной боли.
Прилив жизненных сил расцвёл в рядах крестоносцев при виде такого проявления надежды. Мечи и топоры снова были подняты, уставшие конечности были наполнены новой силой, а боевые кличи нашли новый голос. Объединённые в противостоянии стене нежити, которая угрожала похоронить их заживо, крестоносцы рубили одного гниющего
Фон Корден осматривал поле боя, пока выжившие крестоносцы возносили благодарности своим богам посреди разорванных останков своих врагов. Медленно его настроение упало, отчаяние снова наполнило его сердце. В хаосе происходящего вампир Маннфред отступил. Что ещё хуже, брошенный боевой алтарь опрокинулся на бок.
Волкмара нигде не было видно.
Эпилог
Когда битва за пределами замка Штернист внезапно остановилась, свет в большой открытой комнате в южной башне замерцал. Внутри толстые свечи, сделанные из человеческого жира, трещали и плевались, как будто от отвращения священником в робе, которого бросили среди них.
Пара окровавленных варгейстов c голодным видом ходили вокруг своей добычи, болтая друг с другом на своём щёлкающем языке. Даже в их слабых животных умах хватало здравого смысла не наступать на позолоченные канавки, которые образовывали грубый набросок Сильвании на полу комнаты.
Когда чувства вернулись к нему, Волкмар почувствовал магическую силу, вибрирующую в плитах, на которых он лежал. Он поднял голову и изо всех попытался сосредоточиться. Кровь запульсировала из дыры в его лысой голове, там, куда ударил один из варгейстов. Он не осмелился дотрагиваться до неё, опасаясь почувствовать что-то мягкое и губчатое под кончиками пальцев.
К стенам вокруг него были прикованы фигуры, бесчувственные от недостатка крови или избитые до потери сознания. Среди них была целительница Шаллии в белом одеянии, бородатый здоровяк с отметкой Ульрика на лбу и бледный приверженец Морра, избитый так сильно, что он лежал в липкой луже собственной крови. Мирмидианец Люпио Блейз был прикован напротив эльфийской девы такого царственного вида, что ошеломляла даже под маской крови и грязи. Сломанная тиара, украшенная символом Двора Феникса, висела на её спутанных локонах. Он узнал символ Вечной королевы рядом с ним, то, что эльфийские послы при дворе Карла Франца всегда показывали с гордостью.
Между каждым из девяти пленников стоял пюпитр, выполненный в форме демонической лапы. Гигантские гримуары были прикованы к некоторым пюпитрам, их страницы шелестели, будто подчиняясь, собственной воле. В центре комнаты украденная Корона колдовства покоилась на подушке из человеческой кожи, её бесценные украшения мигали в свете свечей. Пламя неповиновения воспылало в Верховном теогонисте. Если бы только у него получилось и ему удалось бы сбежать, может быть даже вернуться в Альтдорф, он бы смог восстановить свою репутацию и начать новый крестовый поход…
Саднящий разум Волкмара пытался осмыслить его окружение. Подозрения преследовали его, как воры в переулке. Для того, чтобы собрать такую коллекцию сановников и артефактов изо всех уголков мира, понадобились бы месяцы, даже годы. Но с какой целью?
На секунду все свечи в комнате разом потухли. Мгновение спустя высокая закованная в броню фигура нависла над Волкмаром. Наполненный магической силой и облачённый в броню с изображением крыльев летучих мышей чистейшего чёрного цвета вновь прибывший был фигурой из древних легенд, обретшей жизнь. Маннфред фон Карштайн, Могильный лорд Сильвании и бич Культа Зигмаритов поставил металлический сапог на спину Верховного теогониста и надавил с усилием.