Кровавый целитель. Том 5: Late game - Часть 2

Тэл Александр

«У меня важное дело», — подумал Вилл, но вторая половинка расколотого сознания возразила, что это — лишь отговорка. Пустая и жалкая позиция труса. Но в чём его трусость? Мысленно постучав по щекам, Вилл развернулся к ожидающей его пелене и прошёл её за пять секунд до окончания таймера.

Проход получился плавным — в этот раз ему не предложили усиление на выбор. Странный момент, но ещё больше странностей оказалось по ту сторону, в прихожей пятидесятого уровня. Её…и не было. Система указывала, что это именно пятидесятый уровень, а не его начало. Вилл осторожно сделал пару шагов вперёд, крепко держа посох наготове. Теперь пошла полностью неизвестная территория, и атаковать могут в любой момент. Впрочем, никто не трогал.

Через пелену он вышел на небольшую огороженную область, по границам которой были расписаны причудливые символы и руны. Область тянулась

полукругом, и в самом центре зияла дыра, не обрамлённая никакой защитой. Вилл осторожно подошёл к ней и заглянул вниз. Пустота, засасывающая, полная отчаяния, такая же, как на ночном небе этого мира. При осмотре ямы высветилось сообщение:

Бездонный колодец

Используйте его, чтобы умереть.

— Чтобы…что? — не понял Вилл.

Нет. У него не поехала крыша — надпись и правда гласила, что этот колодец нужен для смерти, но в чём смысл? Зачем? Если всё пойдёт плохо — можно использовать кристалл, а рунические границы оставляли надежды, что бой с боссом можно обнулить простым выходом за границы.

Вилл отошёл от Бездонного колодца, незримо источающего уныние и отчаяние. Ладно. Этот колодец бесполезен, если он победит босса. Несмотря на то, что по ЛОРу он уже спустился на пятидесятый уровень, последнее место для битвы совсем не было похоже на глубины мира. Перед ним раскинулась арена, по размерам сопоставимая с ареной Товира, где он сражался против Малекора. Правда, было важное отличие. Если там арена была цельной, с единой структурой, то здесь арена была разделена на…кто бы сомневался — на семь различных блоков. Присутствовали и «зрители», каждый из которых отражал свой блок. По левую руку несло унынием — несколько десятков людей съехали вниз по креслам, даже не делая попытки подняться — настолько им было лень. Трава на земле так же уныло тянулась к не солнцу, которого здесь, впрочем, и не было, а вниз, к земле, словно желала прилечь и отдаться вечному сну. Зато по правую руку было веселее. Поверхность арены в этом месте была сделана из дорогого дерева, а на трибунах мужчины и красивые женщины, соблазнявшие его на уровнях похоти и разврата, занимались чем угодно, кроме него. Остальные блоки повторяли пройденные уровни. Вот тянулся блок, состоящий из чистого золота, и будто этого не хватало, по всего его периметру рассыпаны золотые монеты. В бою явно будут мешаться. На трибунах же безмолвно сидели золотые истуканы.

«Это всё замечательно, но не влезут ли они все в бой?» — тревожно размышлял Вилл, задерживая взгляд на последнем блоке. Там прямо посреди арены тянулся пустой стол, вот только никакой аккуратности там и близко не было. Тарелки с объедками и кубки, упавшие на бок и из которых вытекало нечто тёмнок-красное. К счастью, все мужчины и женщины так же сидели на трибуне, занимаясь обжорством и не обращая на него никакого внимания.

«Ну, и где же…» — не успел Вилл закончить мысль, как после одного из осторожных шагов к рунической границе раздался неприятный шум, схожий на смесь ломающегося пенопласта, проводки ножом по стеклу и выпуском пара. В самом центре, на стыке всех семи блоков, появился силуэт. Женщина в красивом алом платье, украшенном множеством золотых и серебристых нитей. Распущенные чёрные волосы струились по спине, и выглядели настолько красиво, что на мгновение прокричало желание прикоснуться к этим волосам, чтобы ощутить их мягкость и нежность. Женщина, на вид его ровесница, одной рукой сжимала длинный меч с белоснежным клинком, а другой — чёрный посох с небольшой звездой на конце. Она не обращала на него внимания, смотря в сторону, словно полностью была в своих мыслях. Очевидно, что женщина не появилась просто так. Она — босс, и если он хочет пройти Глубокую пещеру, то нужно победить женщину, у которой даже не было нормального имени. Над красивыми чёрными волосами горели два слова:

Любовница Ворса

* * *

— Хех…хехех…хехехех…

Нервные смешки вырывались один за другим, и Вилл не мог и не хотел их остановить. Последний босс, любовница того самого Ворса, оказалась крепким орешком. Настолько, что бой с ней казался настоящим бредом.

Вновь пролезли воспоминания из других игр. В одной из он пришёл к боссу локации слишком рано, но гордость и юношеский максимализм, побуждавшие доказать себе свою же крутость, не позволили отступить. Босс убивал его с одного удара, а вот у его персонажа урон был

настолько крошечный, что комариный укус казался больнее. На бой он затратил больше пяти часов — больше пяти часов пота и слёз в битве, где каждый удар убивал. Наконец, когда незримый счётчик попыток перевалил за несколько сотен, он справился — он победил. Однако, у того боя имелся нюанс — несмотря на весь сюр, этот враг не казался непобедимым — всё зависело от тебя и только от тебя, от навыков и реакции. У босса отсутствовали особо сложные механики, что и стало одним из главных ключиков к победе.

Любовница Ворса отличалась от того босса. Сперва всё шло несложно — женщина атаковала мечом, время от времени подключая посох со звездой, и иногда ей помогали засевшие на трибунах золотые стражники. Её здоровье падало настолько быстро, что не отпускало сомнение в реальности происходящего. Всё это неспроста, и как только здоровье Любовницы дошло до нуля, стало ясно, в чём дело. Это всего лишь одна фаза, и началась следующая.

Во второй фазе Любовница стала быстрее, хитрее и подлее, как и полагается любому уважающему себя боссу. Его же здоровье неуклонно падало вместе со шкалами магической энергии — не зная механик и атак, он постоянно попадал под удары и был вынужден тратить драгоценную ману на лечение. Наконец, на тридцати процентах второй фазы Вилл вызвал кровавые крылья и улетел в безопасную для него зону — за рунический полукруг. Проводив его безмолвным взглядом, Любовница растеряла ярость и мощь, и, казалось, стала поменьше в размерах, вернувшись к первой фазе.

Худшая догадка медленно подтверждалась. После второй фазы началась третья, и пылающий белоснежным светом клинок во время одной из атак превращался в хлыст, больно бьющий как его, так и поверхность арены, оставляя на ней белоснежный огонь. Не отставал и посох — из навершия, напоминающего десятиконечную звезду с тремя сколами, вырывались атаки всех стихийных школ — вот тебе огненный шар, а вот огненный питомец. Соскучился по магии льда? Лови на голову сосульку, а если что, посиди в ледяном коконе. Ещё больше проблем доставлял момент, что Любовница постоянно меняла набор фаз. В одной попытке она сперва прибегала к помощи золотых стражников, золотого блока, а в другой использовала рыцарей в ржавых доспехах, которым так же помогали и лучники. Всё складывалось так, что всего таких фаз будет аж семь, и шанс, что в следующей битве выпадет абсолютно такая же последовательность из семи различных вариантов, без практически нулевой. Каждый бой уникален, что не оставляет возможности подготовиться и подобрать единый шаблон.

Вилл успокоился и утёр кровь, свою, с щеки и с носа. В этой попытке он чуть не умер. Из хорошего — за пятнадцать попыток добрался до четвёртой фазы. Из плохого — в безопасную зону он влетел на одном проценте здоровья и кровотечении, которое чудом успел снять за секунду до следующего тика. И увиденное на четвёртой фазе не вписывалось ни в какие рамки игрового баланса. Даже в битве с тем самым сложным боссом из прошлого; пусть тот и убивал с одного удара, но от всех атак можно было уклониться — прямо или косвенно, использовав столб или другое естественное укрытие как защиту. Сейчас же…

Раз в минуту Любовница использовала нечто вроде ультимативной способности, атакуя по всей площади арены чистым уроном — на который не работали защитные сопротивления. Единственный способ защититься — зелье неуязвимости, но расходники извне не работают. На Изумрудный посох защиты так же рассчитывать нельзя — в первой легендарке он заблокировал атаку лишь благодаря замедлению времени, а без него поймать магию Любовницы на тот самый единственный защитный фрейм у него просто не получится. Эта сильная атака выходила за все рамки баланса — с уроном в девяносто девять процентов от максимального количества здоровья, и лишь чудом в первый раз он принял её на полной красной шкале. Восполнить такой урон на пятидесятом уровне очень затратно по мане, а частота раз в минуту и подключение других атак делало эту механику безумной и выходящей за рамки здравого смысла. Кровавые крылья бессильны — урон проходил даже в полёте.

«Ну и что мне делать с тобой, красотка?» — размышлял Вилл, смотря на Любовницу. К четвёртой фазе её облик изменялся настолько, что за спиной вырастали крылья, только не кровавые, а ярко-белоснежные, под стать прекрасной внешности. И это лишь четвёртая фаза. Если догадка верна, и фаз семь, то что будет в конце? В кого она превратится? И не будет ли урон таким чудовищным, что она легко заберёт его всего за одну атаку? А если подключить помощь всех семи блоков, то прохождение становится…невозможным?