Кровавый Меркурий
Шрифт:
Мосаддык молчал, обдумывая услышанное и постукивая пальцами по столу.
––Пожалуй, ты прав, – согласился он, наконец. – Однако чтобы ликвидировать группу, придётся получить согласие Совета. Боюсь, что поддержат не все.
––Думаю, что пока не нужно выносить мои предложения на обсуждение Совета. Они ведь не принципиальны… К тому же будет лучше, если обо всём этом будем знать только мы, – Азизи внимательно посмотрел на собеседника, словно ощупывая взглядом, и усмехнулся. – Все эти вопросы в нашей компетенции, нам и решать… Ну так что, ты поддерживаешь меня, Мосаддык?
––В целом – да, – ответил хозяин виллы после минутных раздумий и сомнений. – Но всё же это большой риск… Если что–то пойдет не так, как ты планируешь…
––Всё пойдёт именно так, как я думаю, – опять прервал собеседника Азизи. – Я всё просчитал и всё учёл, а риска не боюсь. Мы все рискуем ежедневно и ежечасно. Риск – нормальное состояние борца… Ну ладно, хватит об этом… Лучше скажи, как идёт переброска порошка на склады? Уложимся ли мы к сроку?
––Об этом не беспокойся, всё сырье на месте и уже переработано на девяносто процентов. На следующей неделе приступим к упаковке, –Мосаддык довольно улыбнулся. – Всё будет сделано на самом высшем уровне. В лабораторию доставили специальную установку по ультра–очистке тары после упаковки, так что ни одна молекула не останется на поверхности после обработки. Дополнительно ещё обработаем спецсоставом против собак. Так что успокой этого русского – мы свои обязательства выполним. Главное, чтобы они нас не подвели…
––Не подведут, – уверенно ответил Азизи. – Они тоже слишком многое поставили на кон и играют наверняка. Кстати, а что с камушками? Нам скоро нужно предоставить залог…
––С этим, конечно, сложнее, но всё же наберём… Переправлять придётся по дипломатическим каналам, груз слишком деликатный. Сейчас работаем над этим.
––Ты меня порадовал. Через несколько дней я должен буду дать ответ нашему партнёру по всем пунктам, и не хотелось бы выглядеть бледно…
––Понимаю… Но твоё беспокойство по этому поводу напрасно, всё практически готово. Остается провести операцию и получить товар. Все члены Совета только этого и ждут. Так что будь готов к серьёзному разговору.
––А я всегда готов, – усмехнулся Азизи и тихо добавил: – Ко всему…
––Я в этом не сомневаюсь, – также с улыбкой сказал Мосаддык.
Гость с хозяином вышли из кабинета, и Мосаддык распорядился проводить его в отведённые ему покои. Охранник, встречавший Азизи в приёмной, почтительно поклонился и жестом пригласил того следовать за ним. Когда за обоими закрылись двери, улыбка с лица Мосаддыка исчезла, и он, холодно взглянув на парня за пультом в приёмной, негромко сказал:
––Соедини меня с Первым.
––Слушаюсь, командир, – так же тихо ответил тот и склонился над пультом.
––Машину господина Азизи проверили? – спросил Мосаддык.
––Да, всё чисто, – ответил парень кратко и, взглянув на экран, доложил: – Первый на связи.
––Хорошо, я буду говорить из кабинета. Включи систему "О".
––Исполнено, командир…
Мосаддык скрылся за дверью и, подойдя к столу, взял телефонную трубку.
Глава 3
Весна: любовь, мечты и… планы
Стояла чудная погода… Разгар весны в Альпах вообще замечательное явление, но сегодняшний вечер, бархатистый и нежный, был само очарование. Казалось, что воздух напоён ароматами далёких лугов и целого моря цветов, пенными шапками заполонивших каждый свободный клочок Женевы и даже забирающихся на стены нереально опрятных домов. Прекрасная картина открывалась с высоты пятого этажа шикарного пятизвёздного отеля, расположившегося на берегу Женевского озера. Внизу, по набережной, неспешно катили дорогие авто, сверкая лаком в ярком свете фонарей, отражающемся и на водном зеркале. По широким тротуарам под сенью ухоженных огромных деревьев чинно прогуливалась солидная публика. Были заполнены бесчисленные кафе и ресторанчики со столиками, расставленными прямо на улице. Офисы банков и фирм уже опустели, и теперь горожане, смешавшись с многочисленными туристами, предавались отдыху и развлечениям. Откуда–то неслась негромкая музыка уличного оркестра, исполняющего весёлую польку, да пара молодых гитаристов, сидя у самой воды, перебирала струны и напевала вполголоса. Ничто не нарушало идиллии этого райского уголка Европы, беременного деньгами, стекающимися сюда со всего мира…
На огромном балконе отеля с вычурно–ажурными перилами среди кадок и горшков с цветущими кустами сидел в глубоком кресле полнеющий мужчина лет шестидесяти и задумчиво смотрел на озеро, туда, где бил прямо из воды гейзер фонтана, подсвеченный прожекторами. Черты его широкого лица были грубы и жёстки, словно на нём отпечаталась вся его жизнь. Жизнь, полная ежечасной борьбы и опасностей, о которых он всегда помнил и которые заставляли его быть во всеоружии перед любыми угрозами, ставшими для него обычными издержками. Это лицо нельзя было назвать красивым, но в нём чувствовались воля и властолюбие. Но чувствовалось в нём что–то звериное, отталкивающее и заставляющее опасаться его владельца даже тех, кто не был с ним знаком.
Мужчина взял со столика, стоящего рядом с креслом, широкий хрустальный бокал, наполовину наполненный коньяком, отпил большой глоток, причмокнул, смакуя напиток, и пососал ломтик лимона, а затем съел его вместе с цедрой. Крякнув от наслаждения и довольно усмехнувшись, он потянулся в кресле и глянул на золотые часы с браслетом, весящие не меньше десяти унций.
––Лёшка! – крикнул он в раскрытую балконную дверь.
Оттуда тотчас появился крепкий молодой человек в элегантном дорогом костюме, отлично сидящем на его спортивной фигуре. Парень быстро подошёл к мужчине и застыл в полутора метрах от кресла в почтительной позе, молчаливо ожидая распоряжений босса. В его чуть склонённой голове и подобострастном взгляде читалась готовность угодить любым пожеланиям хозяина, что указывало на хорошую и длительную "дрессировку". Мужчина мельком взглянул на него и сказал с ленцой:
––Распорядись–ка насчёт ужина. Пусть подадут в номер. Неохота переодеваться и тащиться в ресторан…
––Хорошо, Антон Борисович, – ответил парень с легким поклоном. – Что заказать?
––Ну ты же знаешь мои вкусы, – усмехнулся босс. – Икры побольше и бутылку "Смирновки" самой лучшей. Остальное – на твоё усмотрение.
Он небрежно махнул рукой, отпуская парня, и тот исчез, словно растворился, оставив хозяина наедине с его мыслями и коньяком, бутылка которого была уже наполовину пуста. Впрочем, эта доза, выпитая за несколько часов, не делала человека на балконе пьяным, а лишь стимулировала его мыслительные процессы, выстраивающие и анализирующие сложнейшую комбинацию, венцом которой должно было стать приумножение капиталов его подпольной империи сразу на несколько сот миллионов долларов.
Антон Борисович Галанов, он же Цезарь – некоронованный король одной из крупнейших преступных организаций Поволжья, – оказался в этом заповеднике миллионеров вовсе не по прихоти пресыщенного жизнью креза. Скорее – по "производственной необходимости", решив совместить приятное с полезным. Само собой, пребывание в тихой и процветающей Швейцарии, да ещё в таком шикарном месте, где номер обходился ему в полторы тысячи баксов в день, было приятным, и Цезарь по достоинству оценил покой и комфорт, окружавший его вот уже полгода. Это было счастьем после безумного 1997 года, едва не приведшего его могущественную империю к полному разгрому и краху. Да и сам он тогда избежал смерти лишь чудом, унеся на своём теле её огненные отметины. Он до сих пор видел во сне, как ворвавшийся в здание огненный смерч пожирает своими жадными языками братву и тянется к нему, как вспыхивает на нем костюм и он катается по бетонному грязному полу гаража, словно червь, пытаясь сбить с себя пламя…