Кровавый росчерк пророчества
Шрифт:
— Слушай, вообще-то мой крёстный не был в Англии давно, думаю, он хочет пообщаться не только со мной, но и со взрослыми мужчинами, своими сверстниками, — ответил я. — Поэтому он собрал и наших с Дадли друзей, чтобы мы дали ему время на общение с его друзьями. Понимаешь?
— Гарри хочет сказать, чтобы ты забыла о лаборатории, Грейнджер, — не выдержал Малфой. — В лаборатории таких домов не пускают абы кого. Это тебе не школьный класс. Я сам в лаборатории Малфой-манора был всего несколько раз, а ты захотела, чтобы тебе тут персональные уроки в чужом доме проводили. Отдыхай.
— Да, отдыхай, общайся с друзьями, — подмигнул я. — Все занятия строго по расписанию, а доступ в библиотеку для тебя только на три часа в день.
— На три часа в день? — удивилась Гермиона. — О… тут есть библиотека?!
— Просто Гарри волнуется, что ты слишком увлечёшься книгами и забудешь о его брате, — негромко сказала Луна, заставив смутиться и Дадли, и Грейнджер.
— Кстати, там ещё пришла наша профессор Тонкс. Не знала, что Сириус с ней знаком, или она с кем-то из гостей? — сменила тему Гермиона.
— Тонкс приходится Сириусу дальней родственницей. Он позвал её из-за леди Блэк, — хмыкнул я. — Она сказала, что молодым девушкам нельзя находиться одним в доме полном мужчин. Это неприлично.
— Леди Блэк, это та дама на портрете? — спросила Луна. — Она очень несчастная…
— Что? — округлила глаза Гермиона. — Так это портрет?
— Это мать Сириуса, и портрет живой, — строго сказал ей я. — Постарайся быть с ней вежливой. Я её еле уговорил, чтобы она разрешила тебя позвать… И ещё… Сходи переоденься, тебе стоит сменить джинсы на мантию.
— Но это же всего лишь портрет!
— Леди Блэк живая на этом холсте, — тихо сказала Луна.
— Да, Гермиона, она живая и ещё очень строгая, — подтвердил Дадли, который был в костюме.
— Этот портрет владеет магией и может приказывать эльфам, — хмыкнул Драко. — Так что леди Вальбургу лучше не злить. Всегда здоровайся с ней, как если бы она была жива, и не задавай бестактных вопросов. Если понравишься ей, она может много интересного тебе рассказать, что ты ни в одной книге не вычитаешь, — друг лукаво посмотрел на Лавгуд. — Луна, я хотел тебя представить ей.
— Хорошо, — кивнула она.
Как я понял, его история с младшей сестрой Дафны Гринграсс разрешилась. По крайней мере, в Хогвартс та девочка так и не перевелась. Это держалось в тайне, но мне Драко по секрету сказал, что летом у них с Луной будет магическая помолвка.
Обед прошёл вполне себе ничего: Кричер для нас расстарался. Старый эльф чуть не плакал, когда Сириус сказал о «званом обеде», точнее, он не совсем так сказал, это уже домовик решил, что это то самое с «приёмом высшего света», и похвалил, что наконец его поумневший хозяин начал восстанавливать добрую репутацию великой семьи Блэк. Откуда-то достал посуду с вензелями, тарелки из настоящего серебра, а не фальшивого золота, как в Хогвартсе. Кубки тоже — произведение искусства, с гравировкой герба Блэков. Ну и еда… Я, конечно, знал, что Кричер хорошо готовит, «образцовый эльф», как про него Винки говорила, у него и бутерброды были вкусные, со слегка поджаренным хлебом, но он смог меня удивить всякими
Миссис Нарцисса даже призвала Кричера, чтобы он стал видимым, и похвалила его, сказала, что словно снова в детстве побывала. Такого влюблённого взгляда я у старого эльфа ещё не видел.
Тонкс держалась за столом вполне нормально, нисколько не уступая манерами маме Драко. Похоже, что леди Вальбурга всё же оказалась права. Впрочем, после того, как мы с ребятами вышли из-за стола и пошли во внутренний двор, чтобы посмотреть растущий здесь эльфэук, Гермиона сказала:
— Как же хорошо, что все пять лет в Хогвартсе мы могли смотреть и учиться столовому этикету у Драко. Я сначала подумала, что не справлюсь со всеми этими вилками и ложками, а потом всё легко пошло, мне даже понравилось.
— Это же просто, в большинстве случаев приборы располагают согласно подаче блюд, так что следует брать ближайшие к тебе, — блеснул знаниями Дадли. — Всё самое маленькое чаще всего для десертов. А обычные ложки, ножи и вилки — для супов и мяса. Только та смешная вилка и короткий нож — для рыбы. У нас в Академии есть уроки этикета.
— В «Красном Локоне» иногда устраивают чаепития, — сказала Луна, — там тоже мы стараемся соблюдать все традиции.
— Ого! Так это и есть эльфэук? — спросила Гермиона.
Она узнала историю «дерева фейри» в октябре, но у нас в Хогвартсе столько событий произошло: низвержение Хигэканэ, новый директор Скамандер, Хэллоуинские балы, матчи по квиддичу и гонки на мётлах, что о своём обещании показать ей дерево я подзабыл. А потом и холодно стало, снег выпал, рождественский бал и каникулы. Драко, кстати, попросил разрешения рассказать историю деревьев Луне, так что Лавгуд тоже с интересом смотрела на серебристые листочки.
— Да оно тёплое! — потрогала чёрную кору Гермиона.
— Как будто рунические символы, — тоже потрогала эльфэук Луна. — Очень необычное дерево, чувствуется, что оно принадлежит не нашему миру.
— Ну как тебе тут, Тонкс? — спросил я девушку, застав одну возле семейного гобелена.
— Мама говорила, что её выжгли с родового древа, но я не думала, что это буквально, — хмыкнула она.
— Идём, с тобой хотели познакомиться…
— Да я вроде со всеми…
— Идём, — я потащил её на первый этаж.
— Гарри… Что это?..
— Это живой портрет матери Сириуса, леди Вальбурги Блэк. Добрый день, леди, позвольте вам представить Нимфадору Тонкс, о которой я вам говорил.
— Дочь Андромеды, — пристально взглянула на Тонкс Вальбурга. — Гарри сказал, что ты научилась контролировать своё проклятье.
— Ещё перед портретом какой-то старухи я клоунады не показывала, — тихо прошипела Тонкс, бросив на меня недовольный взгляд.
— Вижу, что ты злишься, девочка, — присела на стул Вальбурга и даже нацепила очки, внимательно рассматривая Нимфадору. — Считаешь, что Блэки несправедливо поступили с твоей матерью, выгнав её из Рода?