Кровавый рыцарь

Киз Грегори

– Была ли Виргенья Отважная колдуньей, потому что владела силой святых? – продолжала она. – Человек, который выдвинул против меня обвинения, прайфек Хесперо… У меня есть свидетельство, письмо, которое доказывает, что он был заодно со священниками, участвовавшими в языческих ритуалах и совершавшими жестокие убийства. Если вы что-то слышали про Данмрог, вам известно, что не я прибивала гвоздями мужчин, женщин и детей к деревянным колам и не я потрошила их. Не я пела гимны над кровью невинных, чтобы разбудить ужасного демона. Но я и мои спутники остановили их отвратительный ритуал. Так что, лорд Бишоп и все остальные, – возможно, я действительно колдунья. Возможно, я есть

зло. Но в таком случае добра вообще не существует, потому что прайфек и эти церковники не поклоняются истинным святым. Как, разумеется, и мой Дядя Роберт. Он отдаст нашу страну самым страшным и темным силам, какие только можно вообразить, и всем вам это известно. Именно поэтому вы здесь и собрались.

Она снова села и во внезапно наступившей тишине вдруг почувствовала, как ее оставляет уверенность. Но тут еще один человек, которого она узнала, – Сигбранд Хаергилд, маркгрефт Даэрата, – громко рассмеялся.

– А у этой леди острый язычок, – заметил он, обращаясь к собравшимся.

Он поднялся, сухопарый пожилой человек, который почему-то напомнил Энни деревья, растущие на береговых скалах, дуб, выстоявший под ударами ветра и волн, с древесиной твердой, как железо.

– Должен признать, я первый усомнился в том, что женщине следует править, – сказал он. – Я протестовал против проекта Уильяма и решения Комвена. Однако оно было принято. Я не понимаю всех этих разговоров о колдовстве и святых. Единственный святой, которому я когда-либо доверял, живет в моем мече. Но я провел всю свою жизнь, глядя на земли Ханзы, расстилающиеся по ту сторону реки Свежесть. Я сражался против их заговоров и не допущу, чтобы жена Уильяма вышла замуж за ханзейца, чтобы один из них сел в Эслене не то что на трон, а даже на горшок. Роберт, вне всякого сомнения, сошел с ума, решив заключить сделку с Рейксбургами, и это доказывает мне, что Уильям был прав и что эта девушка – единственная надежда Кротении. И я уверен, ее сестры были убиты в тот же день, что и Уильям, не случайно. Вы не согласны? – Он оглядел собравшихся, но никто не ответил на его вызов. – Нет, Черный Роберт расчищал себе дорогу к трону.

– Откуда нам знать? – осторожно проговорил Кенвульф. – Все эти убийства вполне могла организовать и она. – Он показал на Энни.

Эти слова ударили в нее, точно молния.

– Что… вы… сказали? – с трудом выговорила она.

– Я не… просто я хочу сказать, леди, что мы не можем знать… я не выдвигаю никаких обвинений…

Энни вскочила и почувствовала, как дрожат ее руки и ноги.

– Здесь и сейчас, лорд Кенвульф, я говорю вам, что не имею никакого отношения к гибели моих родных. Сама мысль об этом представляется мне непристойной. Те же самые убийцы прошли через полмира по моему следу. Посмотрите мне в глаза. А потом сделайте то же самое с моим дядей. Давайте проверим, кто из нас выдержит ваш взгляд.

Она почувствовала шум в ушах и услышала демонический смешок где-то у себя за спиной.

«Нет», – подумала она.

Хватит ли этой армии, чтобы защитить ее? Наверное, нет.

Неожиданно она поняла, что снова сидит, а Остра протягивает ей стакан воды. А еще ей казалось, будто она что-то пропустила. Все с беспокойством смотрели на нее.

– …раны, полученные в Данмроге и во время покушения на ее жизнь здесь, в Гленчесте, три ночи назад, – говорил Артвейр. – Она еще очень слаба, и, уверяю вас, ужасная клевета, измышленная лордом Кенвульфом, не улучшила ее состояние.

– Я не имел в виду… – Кенвульф вздохнул и добавил: – Приношу вам свои извинения, ваше высочество.

– Они приняты, – ледяным тоном ответила Энни.

– Теперь, когда с этим покончено, –

продолжал Артвейр, – давайте вернемся к предмету нашего обсуждения. Милорды, маркгрефт Сигбранд сказал правду, не так ли? Большинство из вас собрались здесь, потому что знают, что мы должны сделать. Я знаком с такого рода спорами, и мне известны их причины. А еще я знаю, что у нас нет на них времени. Вот что я предлагаю, милорды: каждый из вас должен высказать, простым королевским языком, что он хочет получить от ее величества, когда она сядет на трон. Я думаю, вы убедитесь, что она справедлива и щедра по отношению к своим союзникам. Начнем с вас, лорд Бишоп, если вы не возражаете.

Остаток дня превратился для Энни в сплошной кошмар. Она с трудом понимала большинство запросов; точнее, она понимала их, но не степень их важности. Грефт Рогваэля, например, просил снизить налог на торговлю рожью, но Артвейр посоветовал ей отказать ему и дать взамен место в Комвене. Лорд Бишоп хотел получить титул и положение при дворе императора, передающиеся по наследству. Она удовлетворила его желание – также по совету Артвейра.

И так продолжалось довольно долго. Короткое мгновение, когда она почувствовала себя королевой, прошло, и Энни снова казалась себе маленькой девочкой, не приготовившей уроки. Получалось, что она собственными руками отдавала королевскую власть Артвейру, а ей это совсем не нравилось, учитывая урок, который ей преподала тетя насчет доверия к родственникам.

Но Энни пришлось признать, что сама она не в состоянии организовать такое сложное предприятие, как война.

Совет закончился лишь потому, что Артвейр объявил перерыв на ночь. Элионор подготовила для гостей развлечения, но Энни не стала принимать в них участие, а вернулась в свои покои, послав Остру на кухню за супом и вином.

Нейл МекВрен последовал за принцессой.

– Вы поняли что-нибудь из происходящего? – спросила она, когда они сели.

– Боюсь, почти ничего, – признался он. – Там, откуда я родом, война гораздо проще.

– В каком смысле?

– Моя семья служила барону Файлу. Если он говорил нам идти туда-то и сражаться, мы так и делали. И никаких сложностей.

– Наверное, я рассчитывала произнести речь о добре и зле, о чести сражаться за трон и полагала, что люди с готовностью последуют за мной.

Она вздохнула, а сэр Нейл улыбнулся.

– Это может сработать для битвы, а для войны – вряд ли. Но опять же, я больше знаю про битвы. И все же мне показалось, что вы неплохо справились со своей ролью.

– Однако недостаточно хорошо.

– Верно, но все может измениться. Одно дело просить людей рисковать своими жизнями, и совсем другое – ставить под угрозу жизни родных, фамильные земли, собственные устремления и мечты…

– Мне кажется, большинство из них просто падки до наживы.

– И это тоже верно, – не стал спорить Нейл. – Однако вероятность нашего поражения очень высока, и они все это знают. Мне бы хотелось, чтобы их преданности вашему величеству было достаточно, чтобы пойти на этот риск, но…

– Но это не так. Я для них всего лишь символ, верно?

– Возможно, – признал Нейл. – Для некоторых. Может быть, для большинства. Однако если вы победите, то станете королевой, и не только на словах. Сидя на троне, вы опять сможете позволить Артвейру или другим советчикам принимать все важные решения. Но сомневаюсь, что так будет. Мне представляется, что вы будете опираться на них лишь до тех пор, пока сами не встанете на ноги.

Энни смотрела вниз на свои колени.

– Знаете, я никогда этого не желала, – едва слышно сказала она. – Я только хотела, чтобы меня оставили в покое.