Кровавый ветер
Шрифт:
Рудольф Майер сунул руку в открытый чемодан и быстро — так ему показалось — вытащил оттуда автоматический пистолет. Интересно. Конечно, он и помыслить не мог опередить меня, но, тем не менее, рванулся. Почему? С перепугу. Он видел мои глаза.
Я не стал стрелять. Просто ткнул в его костяшки стволом своего сорок четвертого. Он взвыл и выронил оружие. Я небрежно пнул пистолет, зашвырнул его под кровать.
— Слушай меня, падаль. До тебя, конечно, дошло, что я тебя сейчас прикончу.
Мои слова смели его с коленей. Он уже полулежал, опираясь на локти.
— Рэйс! Это убийство! — прорыдал он.
— Уничтожение
— Нет-нет, не деньги, Рэйс. Это Флэйм. Я любил ее. Я думал…
— Ты? — Я чуть не расхохотался.
— А чем я хуже других? Мало народу она погубила? Вот и я тоже… Я уже не молод, но не старше Микеле. Она использовала меня, высосала и плюнула в рожу. Клянусь, не вру.
Он заметил что-то с моих глазах, схватил за штанину:
— Рэйс, не убивай меня. Я знаю, тебе плевать на людские законы. Но такого ты никогда не делал. Рэйс, есть еще законы Божьи.
— Есть законы Божьи, есть людские, есть законы смерти… Для стукачей, для такой мрази, как ты, тоже есть законы. Ты послал на смерть Джовони. Ты послал МакБрайда хуже чем на смерть. Ты пытался устроить мое убийство, дважды. Ты недостоин пули, жалкая сопля.
Собирался ли я прикончить его? Не знаю, стало быть, и вы не узнаете. Но Майер, должно быть, это знал. Или считал, что знает. И он взвизгнул:
— Я скажу, где МакБрайд, если ты меня отпустишь! Рэйс, клянусь, если бы не Флэйм… Тварь-уголовница. Я такой же, как и другие… Она смеялась надо мной. Она сказала, что любит только тебя. И я… Рэйс, я обезумел, я хотел твоей смерти, да… Но не убивай меня. Со мной ты убьешь МакБрайда. И Флэйм.
Спас ли эту мразь МакБрайд? Или Флэйм? Все, что он говорил, вполне походило на правду. Мало ли кто пал жертвой этой криминальной девицы. Может, и жалость сыграла роль? Кто знает…
— Что ты врешь! Откуда тебе знать, где МакБрайд?
— Знаю! Знаю, Рэйс. Дай мне слово не убивать меня, если я скажу тебе.
— Если я спасу МакБрайда, то тебе амнистия, подонок. Но если врешь… Я знаю больше, чем ты думаешь. Я знаю, что ты позвонил двоим, пока уносил ноги оттуда. Мне и…
— Микеле, — поспешно вставил Майер, и я ему поверил.
Тут он рассказал мне свою историю:
— Микеле узнал, что полковник МакБрайд прибыл в город по приглашению шефа полиции и его помощника. Он велел мне втереться в доверие к полковнику, подкинув ему информацию о Горгонах. В основном, то, что уже разузнал О'Рурк, но и кое-что новое. МакБрайд сообщил мне о Джовони, о его прибытии в Нью-Йорк. Где находится итальянец, он не говорил. Я сам проследил по его передвижениям. Я работал на Микеле. А он действовал не только через братьев.
— Ты вызвал Эдди по приказу Микеле?
— Нет, оба раза сам. Я хотел, чтобы он тебя… Я любил Флэйм.
Смешно, конечно, но в этом я ему поверил.
Глава 28
В действие вступает полиция
Я взглянул на часы. Не до подробностей, главное — где МакБрайд. Я так и сказал Майеру. Он перешел на МакБрайда:
— МакБрайд ждал меня с заднего хода, не хотел, чтобы полиция видела. Когда я вошел, он разговаривал по телефону наверху. Я свистнул, он спустился вниз. Кажется, в доме еще кто-то был. МакБрайд спустился. Я прикинулся возбужденным. Сказал, что у меня в машине на улице свидетель по Розмари, что он не хочет заходить в дом. Он сказал, что ожидает тебя, но все же вышел со мной. Он… — Майер всхлипнул. — Он мне доверял. В машине сидел сам Джо Горгон и еще его громилы. Рэйс, я не думал, что они будут его пытать. Правда.
— И они тебе поведали, куда повезут полковника?
— Нет-нет. Но я… Но у меня за углом стояла машина коллеги. Знаешь, информация — ценный товар. Вот, пригодилась. Жизнь…
В этом я с ним согласился. Что ж, вполне в его манере. Тип скользкий, никому не доверяет. Всегда карта в рукаве.
Он назвал адрес, по которому прибыла машина с полковником. Гараж Рикорро. Известный гараж, круглосуточный, все время движение, ворота никогда не запираются. Похоже на правду. В таких случаях чутье меня не подводит.
Еще один вопрос:
— Что заставило тебя продаться Микеле? У него на тебя компромат?
— Нет, это не шантаж. — Майер быстро приходил в себя. Он уже поднялся на ноги, дрожащими руками вынул сигарету, закурил. — На меня компромата не добудешь. Микеле действовал проще. Он заявился ко мне и ткнул меня пальцем в грудь. И сказал: «Майер, вы мне нужны. Я плачу хорошо. Никто не жалуется. Те, кто со мною не согласны, тоже не жалуются. Так что вы или согласны, или покойник». Больше ему ничего не нужно было говорить. Я город знаю. И знаю, кто здесь сколько весит. Смертный приговор суда для жизни менее опасен, чем слово Микеле. А я очень хотел жить.
Хуже всего то, что он не врал.
Больше тянуть нельзя. Не слушая причитаний Майера, я лишил чемодан ремней, содрал пояса с халатов и связал его, как свинью перед убоем.
— Это ты еще сможешь содрать, — изрек я, оценив свою работу. — А вот это… — И я защелкнул на его лодыжках никелированные наручники. — Так надежнее. Молись! Твоя жизнь зависит от моего успеха.
Вряд ли ему понравилась его сбруя, но он все же добавил:
— Джо сегодня там. Микеле не будет. Джо, конечно, сидит в гараже не один, но вряд ли у него большая компания. Он не очень доверяет в таких вопросах своей публике.
В благодарность за ценное сообщение я заткнул Майеру рот кляпом. Глаза его, однако, меня беспокоили. Он часто поглядывал на чемодан, освобожденный мною от ремней. Я попробовал — заперт. Обыскал Майера и в жилетке нашел ключ на солидной часовой цепочке.
Щелкнув замком, я сразу понял причину особого интереса Майера. Чемодан до краев заполняли пачки долларов. Сплошь крупного достоинства. Очевидно, мой друг Майер собрался в весьма длительное путешествие. Я закрыл чемодан, засунул его в шкаф под кучу шмотья.