Кровавый закон
Шрифт:
— А что, пора?
— Нет, тут все спят, когда захотят. Просто я подумала…
— Нет, не сплю, — не дала ей договорить Олиф и снова отвернулась к стенке.
— Не волнуйся, скоро привыкнешь.
«Нет», — про себя отрезала девушка.
— Да, кстати, скоро принесут еду, — добавила рыжая. — Знаешь, тебе пора осваиваться. Сегодня, скорее всего уже никто не придет, но завтра будут Бои, и тебе так или иначе придется доставлять кому то удовольствие. Кстати, есть и хорошая новость: ты можешь сама решить, кто это будет.
Олиф зажмурилась. Она никому и никогда не будет
— Скажи, а этот воин, на которого я наткнулась недавно… как его зовут?
— Как его зовут? — опешила «лапочка».
— Да, он мне понравился.
— О не-ет, подруга, — рассмеялась рыжая. — Даже не думай. Ринслера нельзя выбирать.
Олиф удивленно села.
— Почему? — недоуменно подняла она брови.
— Потому что… ну, потому что это он. Только он может кого-то выбирать.
— Он что, особенный? — усмехнулась девушка.
— В каком-то смысле — да. Слушай, даже не думай об этом, — с какой-то угрожающей интонацией предупредила рыжая.
— И что он сделает, если я выберу его?
Олиф затаила дыхание.
— Тебя накажут, он такого не потерпит!
— И что, сильно накажут?
— Конечно, сильно! Это же Ринслер!
Девушка облегченно улыбнулась уголками губ.
— Я хочу, чтобы это был он.
— Пушок, не смей! Это против правил! — пыталась отговорить ее «лапочка».
Против правил? Это хорошо. Олиф не будет терпеть эти правила. Интересно, какое наказание полагается за их нарушение?
— Ваши правила хотят, чтобы я кого-то выбрала. Я выбираю его. — Олиф сама поражалась, с какой настойчивостью и вместе с тем спокойствием может говорить.
— Ты не можешь!
— Ты же сама сказала, что могу выбрать кого-то. Я и выбрала.
— Но… но… не его же!
Олиф открыла рот, чтобы ответить еще одной холодной фразой, как дверь в их комнату плавно открылась. В нее вошли несколько Песчанников, расступились по обе стороны от входа, и впустили своего главаря.
Олиф непроизвольно передернуло. При свете многочисленных свечей его лицо выглядело еще более ужасающим: вместо кожи тысячи песчинок. Казалось, будто вот-вот все они рассыплются и останутся лишь кости, если они вообще там были. Хозяин противно ухмыльнулся, оглядел комнату и в привычном для себя тоне весело заявил:
— А вы я смотрю, куколки, подружились. Как это прекрасно! — умилился он. На губах играла задорная улыбка, а в глазах светился лишь ледяной холод. — Ну-с, посмотрим… — Он сложил свои песочные пальцы вместе и приставил их к подбородку. Недолго подумал, рассматривая девушек, а потом ткнул двумя указательными в Олиф. — Ты. Хм… а ты мне нравишься. Такая забавная, прямо чудо! Как хорошо, что мои питомцы нашли тебя! Жаль, правда, с тобой был этот… как его там? Ну этот…ким… джим… лит… Ну же, как его звали? — Главарь принялся щелкать пальцами, пытаясь освежить в памяти имя. — Ах да. Лекстер. Славный Лекстер. Наш славный Лекстер.
Олиф сидела с мертвенно-бледным лицом, стараясь изо всех сил не показать, как стынут в ужасе поджилки.
— Ты наша удачливая! — Еще сильнее залебезил Хозяин. На секунду девушке даже показалось, что он вот-вот подойдет к ней и подергает за щечки. — Надеюсь, тебе тут оказали достойный прием. Понимаешь ли, они все тут такие нервные, прямо аж иногда самому страшно ходить рядом с ними! Хотя нет, вру, не страшно. Но тебе должно быть страшно. Так вот, о чем я? Ах да, я, как ты уже поняла, тут что-то вроде папочки. У тебя был отец? Да? Вот и славно! А у меня нет, и у них тоже нет, поэтому я им его заменяю. Ты знаешь, папуля может быть и добрым и злым, в зависимости от поведения его детишек. И знаешь, тебе повезло! Снова! Я добренький! Но ненадолго. Проси все, что хочешь. Кроме котлет. О, еще не стоит просить… ммм… эти, как их там, всякие безделушки. Вообще, знаешь, я по твоим глазам вижу, чего ты хочешь! Ты хочешь себе мужчину! Я прав? Прав? О, ну конечно прав. Выбирай. Папуля не против.
Главарь обнажил желтые зубы в явно наигранной улыбочке. Она была настолько противной, что хотелось просто заехать чем-нибудь ему по лицу.
— Хозяин, — встряла побледневшая рыжая, — Пушок хотела поп…
— Я что-то не понял, — перестал улыбаться Песчанник, — ты что — эта девочка? А? Я спрашиваю: ты эта девочка?
— Нет, — покорно склонила голову «лапочка».
— Тогда почему я слышу твой голос? Я что, тебя о чем-то спрашивал? Спрашивал?
— Нет…
— Вот поэтому закрой рот. И ты откроешь его только после того, как я скажу, поняла? Поняла?! Тебе, похоже, надоел твой язык. Эй ты, — он кивнул на одного из своих подопечных Песчанников, — если эта дура скажет еще хоть слово в моем присутствии — отрежьте ей язык.
Рыжая вцепилась пальцами в тумбочку. Олиф заметила, как у девушки подкосились ноги.
— Я прошу прощения за нее. — Главарь сложил ладошки вместе в примирительном жесте. — Они все тут такие… непослушные! Ну что же ты молчишь? Выбирай мужчину! Или… стой, наверное, мне стоит сделать это за тебя.
— Нет! — воскликнула Олиф.
Хозяин удивленно замолчал. Поднял брови, прожигая девушку холодным взглядом.
— Что ж, воля гостя — закон для меня. — Он склонился в шуточном поклоне.
— Я могу выбрать любого мужчину?
— Конечно, хоть меня. Хотя нет, меня нельзя. Но можешь выбрать его. — Главарь кивнул на Песчаника, стоявшего рядом с ним.
— Хорошо. Тогда я выбираю Ринслера.
Глава 10
— Что, прости? — поперхнулся Хозяин.
Наверное, таким растерянным Олиф его видела впервые.
— Я выбираю Ринслера, — повторила девушка, понимая, что начинает играть с огнем. — Вы сказали любого. Я выбрала его.
— Постой… ты не можешь его выбрать.
— Потому что это он?
— Ну, в общем, да, — кивнул главарь, сложив губы дудочкой.
— Вы сказали, что я не могу выбрать вас. И не могу выбрать его. Он что, такой же, как вы? — Олиф понимала, что пудрить мозги этому Песчанику не стоит, но уступать не собиралась.
— Нет! Конечно, нет! — Хозяин медленно приблизился к девушке, его свита двинулась за ним. Он наклонился к маленькому девичьему ушку и тихо прошептал: — А ты умненькая. Что ж! — заявил он так, чтобы все услышали. — Ринслер, так Ринслер!