Кровная добыча
Шрифт:
Дальше всю дорогу Виктор, взбудораженный встречей, рассказывал о сестре и брате. О том, что приехали они из Пятигорска еще месяца три назад, собирались дальше, в Крым, но почему-то застряли здесь.
– Не на что им ехать, видно. Да и жить тоже. Видел, в какой халупе комнату снимают? А ведь три месяца тому еще такого наплыва людей не было, можно было найти приличную квартиру. Она подрабатывает, уроки музыки дает. – Искренне изумился: – Надо же, кто-то сейчас ребенка музыке учит. Повезло ей. Мальчишка тоже в порту работает, на погрузке. Вот ногу рассек железом, я уже приносил им бинты, йод, аспирин.
Они почти прошли ряды и строения Торговой площади, пробираясь сквозь толпы расположившихся здесь лагерем беженцев, как что-то тормознуло внимание. Митя увидел явно наспех сколоченные подмостки, с обеих сторон от них стояли повозки без лошадей. Это были походные балаганы, крытые брезентом, и на одном висела яркая, крупными буквами писанная афиша: «Феерическое представление каждый вечер! Театр-варьете «Сад Тиволи» Виктора Жаткина».
– Виктор! – Митя придержал за рукав торопящегося вперед товарища. – Смотри, это же наш театр, из Харькова! А господина Жаткина я лично знаю!
– Да? – Уржумов взглянул мельком, не останавливаясь. – Кого здесь только нет. Ладно, пошли, некогда. Может, вечером и заскочим…
Они вышли к Цемесской бухте. И сразу наткнулись на заграждения и баррикады.
– Смотри, – Виктор показал на военный корабль, стоящий совсем недалеко, – вот он, эсминец «Беспокойный». Хорош! Ваши на каком уплывут, еще не знаешь? А то давай со мной, я организую, и вещи заранее туда забросим. – Тут Виктор засмеялся: – Да у тебя и вещей-то нет. А мои чемоданы уже там пристроены. А то ведь я предчувствую: такая давка будет при посадке…
Митя увидел за баррикадами сине-белые цвета Алексеевского полка, попрощался с Уржумовым и поспешил к своим.
Вечером Виктор вернулся домой с большим пакетом бинтов, ваты, пузырьками йода, какими-то еще лекарствами.
– Нет, – сказал со злым напором, – на этот раз я сам отнесу все ей! И скажу, что помогу ей и брату уехать в Крым, а потом и дальше. Пусть поймет, что за мной – как за каменной стеной. И будет благодарна.
Дмитрий молчал, хотя грудь сдавливала тягучая боль. Но что он мог сказать? Он был в городе всего один день и Елену видел первый раз. Да, ему показалось, что Виктор девушке не нравится и даже неприятен. Но так ли это? Тяжело думать, но, может, он ошибается?
Виктор вышел, а Митя поспешил в свою комнату, к окну. И увидел, что от деревянного дома через двор, к скамейке, идет парнишка. Идет, заметно хромая. Догадался: «Это брат Елены». Наброшенный на плечи тулуп не скрывал его юношескую хрупкость, непокрытые волосы были густыми и длинными. Скамья стояла как раз на полпути между входами двух соседних домов, там и встретились мальчик и Уржумов. Разговор у них был недолгий. Виктор явно рвался пройти в дом, но Всеволод – Митя помнил, что так зовут паренька, – говорил что-то, и Уржумов останавливался. Вновь делал шага два вперед и вновь возвращался. Брат Елены не пытался удержать его или преградить дорогу – просто что-то спокойно говорил. В конце концов Уржумов сунул ему в руки пакет, повернулся и пошел к себе. Митя поторопился вернуться в столовую, где они расстались. Боль в груди незаметно исчезла, он с трудом сдерживал улыбку.
– Проклятый мальчишка! – бросил яростно Виктор,
– Отчего? – осторожно спросил Митя, стараясь не выдать своего настроения.
– Ясное дело, ревнует к сестре. С младшими братьями это случается часто, особенно когда они входят в такой возраст, а сестра молода и не замужем. Бывают и взаимные чувства, и даже общая постель. Инцест…
– Я знаю, что такое инцест, – жестко оборвал его Дмитрий. – Не читай мне медицинских лекций. Ты говоришь о конкретных людях, о Елене… – голос его предательски дрогнул. – Зачем же так гадко!
Уржумов поднял на него взгляд, криво усмехнулся, явно хотел что-то сказать. Но после паузы черты его лица смягчились, и он махнул рукой:
– Ты прав, конечно, здесь и близко ничего подобного нет. Но мне обидно: стараюсь, стараюсь для нее…
Тут он вдруг засмеялся и хлопнул в ладоши.
– Я со злости пугнул мальчишку, взял и сказал: «Рану ты мне перевязать не даешь, я ее даже не видел. Может, эта рана вовсе не у тебя? Может, вы подпольщика раненого прячете?»
– Какого подпольщика? – не понял Митя.
– Да ищут в городе одного – руководителя большевистского подполья. Они тут были, все время чего-то устраивали. Саботаж на железнодорожной станции, вагоны с оружием не туда отправляли, а то и просто расхищали. А месяц назад взорвали прямо на рейде английский корабль с боеприпасами для армии. Вот этот самый руководитель подполья самолично взорвал, да сам был при этом ранен. Это наша контрразведка выяснила, но взять его не смогли. Вообще-то хорошо сработали: повязали большевичков-героев, все подполье. А главного взять не смогли, хотя даже награду назначили за голову. Кто-то прячет его, раненного… Вот я и постращал мальчишку, уж очень он рассердил меня. «Сестра, – говорит, – занята, вы мне медикаменты отдайте». Я ему: «Сам ей отдам». Он: «Вас что, хорошим манерам не учили». И смотрит так… не мигая.
– И что, испугался он?
– А знаешь, и правда испугался. – Уржумов словно только сейчас это понял и удивился. – Заморгал, даже растерялся вроде… Или нет? Снова сказал своим ледяным голосом: «Спасибо, наверное, мы обойдемся своими силами». На него мне плевать, но Елену я сердить не хочу. Потому я постарался все в шутку обратить и всучил ему пакет. Он, гаденыш, вежливо так сказал: «Благодарю вас, господин подпоручик».
Это все произошло в первый день пребывания Дмитрия в Новороссийске. За минувшие четыре дня он несколько раз встречал Елену, здоровался, каждый раз хотел спросить, не нужна ли помощь, но каждый раз терялся, ругал себя. Вот так же, как и теперь, когда она вышла на крыльцо, а он, не найдя слов, снова шел мимо. Но вдруг девушка негромко окликнула:
– Простите… Дмитрий… Ваша фамилия Кандауров?
Признаться, он ожидал, что она сама его окликнет. Каждый раз, проходя мимо Елены, ждал… Теперь, обернувшись, быстро подошел к ней.
– Да, – произнес. – Кандауров. Вам Виктор сказал?
– Нет. – Она смотрела ему прямо в глаза. – Не он. Другой человек.
Митя не успел удивиться, как она тут же продолжила:
– Давайте зайдем в дом. Но сначала скажите, ваш товарищ, он где?
– Его еще нет, – растерянно протянул он.