Кровное дело шевалье
Шрифт:
…Жанна де Пьенн подошла к крестьянскому домику. Бой башенных часов возвестил полночь, и на повороте тропинки, шагах в трех от девушки показался Франсуа… Она узнала его и бросилась навстречу. Влюбленные обнялись и долго молчали, задыхаясь от переполнявших их чувств.
— Любимая! — прошептал наконец Франсуа де Монморанси. — Нынче у нас мало времени: в замок только что прибыл гонец с известием», что через час возвращается мой отец. К приезду коннетабля я должен быть дома… Так скажи мне, любимая, что так мучает
— Супруг… О, Франсуа, какое замечательное слово! У меня даже закружилась голова.
— Ты моя жена, Жанна, и я клянусь тебе в этом тем славным, незапятнанным именем, которое я ношу!
— Хорошо, — волнуясь, проговорила она. — Так слушай же…
Франсуа склонился к ней, и девушка положила голову ему на плечо, подбирая нужные слова…
Но в этот миг ночную тишину разорвал вопль: человек кричал так, словно сама смерть глядела ему в глаза.
— Это голос моего отца, — прошептала испуганная Жанна. — Франсуа, Франсуа! Его убивают! Он умирает, Франсуа!
Девушка вырвалась из ласковых рук возлюбленного и побежала к своему дому. Дверь и окно были открыты. Жанна вбежала в столовую и увидела отца, который стонал и что-то хрипло шептал, скорчившись в кресле. Она бросилась к нему и, рыдая, обхватила руками седую голову:
— Батюшка! Батюшка! Это я, твоя Жанна!
Старик открыл глаза и пристально посмотрел на дочь. Та невольно замолчала и даже попятилась: взгляд господина де Пьенна был очень красноречив. Жанна поняла, что отцу все известно. Не в силах больше таиться, Жанна, потупившись, проговорила:
— Простите меня, батюшка, простите! Я полюбила его и буду любить всегда! Не смотрите на меня так укоризненно! Или вы хотите моей смерти, хотите, чтобы я умерла здесь, у ваших ног, от горя и отчаяния?! Я ни в чем не виновата, я просто люблю его… Нас влекло друг к другу, и мы не могли противиться этой неодолимой силе… Ах», отец, «если бы вы знали, как я люблю его!
Пока она говорила, господин де Пьенн медленно поднялся на ноги и выпрямился во весь рост. Молча, с застывшим от горя лицом, он довел девушку до порога и, указав рукой в ночную темноту, произнес:
— Уходите, у меня нет больше дочери!
Жанна пошатнулась, и негромкий стон вырвался из ее груди.
Но тут прозвучали слова, которые вернули ей силы:
— Вы ошибаетесь, сударь, у вас есть дочь. Ваш сын клянется вам в этом!
И к господину де Пьенну приблизился Франсуа де Монморанси. Жанна слабо улыбнулась, и в ее глазах загорелся огонек надежды. Однако старый дворянин, отступив назад, гневно воскликнул:
— Любовник моей дочери! Здесь, предо мной!
Франсуа с достоинством поклонился, никак не выдав своего волнения.
— Милостивый государь, согласны ли вы, чтобы я стал вашим сыном?
—
Франсуа нежно взял Жанну за руку и вновь повернулся к сеньору де Пьенну.
— Сударь, окажите мне честь и согласитесь на законный брак Франсуа де Монморанси и вашей дочери Жанны, — ясным голосом произнес юноша.
— На законный брак?! Вы, наверное, бредите… Да ведь наши семейства!..
— Я все знаю, сударь! Я женюсь на Жанне, и справедливость будет восстановлена. Ваши беды останутся в прошлом… Я жду… От вашего ответа зависят наши с Жанной жизнь и судьба!
Волна радости охватила старика, и он улыбнулся, готовый благословить свою дочь, но тут его внезапно поразила страшная догадка: «Этот человек знает, что я скоро умру, а после моей смерти он посмеется над бедняжкой точно так же, как смеется сейчас над ее отцом!»
— Решайте же, милостивый государь, — настаивал Франсуа.
— Батюшка, не молчите, скажите хоть что-нибудь! — умоляла Жанна.
— Вы и впрямь собираетесь жениться на моей дочери? — негромко спросил старик.
Юный Монморанси понял, что тревожит человека, завершающего свой жизненный путь, и твердо сказал:
— Я женюсь на ней завтра же!
— Завтра! — тяжело вздохнул господин де Пьенн. — Я чувствую, что завтра меня уже не будет в живых.
— Да нет же, вы ошибаетесь, уверяю вас! Вы проживете еще долгие годы, благословляя наш союз.
— Завтра! — не слушая его, повторил старик. — Поздно, слишком поздно! Все кончено. Я ухожу… Силы и надежда оставили меня!
Франсуа оглянулся и увидел, что вся немногочисленная челядь собралась, разбуженная шумом, у порога и с любопытством наблюдает за ними. Молодой человек решительно встряхнул головой, знаком велел двум слугам усадить умирающего в кресло и торжественно произнес:
— Отец, полночь уже миновала. Ваш капеллан может начать первую службу… Так» пусть же он немедленно соединит род де Пьеннов и род де Монморанси!
— Господи! Неужто это не сон? — прошептал старый воин, и сердце его окончательно оттаяло. Глаза господина де Пьенна наполнились слезами, и слабой рукой он перекрестил благородного отпрыска ненавистного ему рода.
Спустя десять минут в крохотной часовне Маржанси началась церемония бракосочетания. Франсуа и Жанна стояли перед алтарем. За ними, в кресле, в котором «его и принесли в церковь, сидел господин де Пьенн, а сзади, затаив дыхание, замерли две женщины и трое мужчин — прислуга из Маржанси, свидетели этого странного и трагического венчания.
Влюбленные обменялись обручальными кольцами, и руки их соединились.
Священник произнес заключительные слова обряда:
— Франсуа де Монморанси, Жанна де Пьенн, именем Бога Живого, вы соединены навечно…