Кровные узы
Шрифт:
— Если надо какое-то содействие в его тренировке, наш народ поможет, — снова заговорил Шантант. — Я сегодня же доложу верховному и мы подготовим всё необходимое для работы юного хранителя.
Его поддержали голоса других магов.
— Народ, у него возврат зла, какая регистрация? — засмеялся Далак, а из-за его ноги выглянула девочка в том же облачении, что и во время столкновения с тёмными, только цвет бантика на шлеме изменился на красный. — Вы о чем? Вы еще недавно все кричали, что никогда не зарегистрируйте моего бешеного птенца, который Асмоэя прибил. Так вот, это Колдун был главным в той заварушке, а не Бантик.
Вновь в зале наступила тишина. И только зоу в алом угрюмо прокомментировал:
— Мне следовало догадаться по его расцветке и боевой раскраске…
Затем последовал робкий вопрос из зала:
— Но он же может лечить адманов?
— И озеленять миры? — раздался еще один.
— Возвращать разрушенные города? — спросили смелее.
— Да, сможет, после обучения, которое он еще не прошел, — подтвердил Джимиус, сложив руки за спиной.
— Зарегистрируем обоих, — опередил всех Шантант. — Я настаиваю на их регистрации, несмотря на риск. Нельзя относиться предвзято к юным хранителям только из-за их дара. Они еще себя никак толком не проявили.
Олегу очень хотелось хмыкнуть на его слова и припомнить им их отношение к наследнику веронов, но смолчал.
Остальные маги присоединялись к Шантанту не так быстро, как в прошлый раз, но вскоре в зале снова все проголосовали «за».
После голосования Олегу поставили на запястье регистрационный символом с именем Колдун.
— С тобой у меня будет отдельный разговор, — сказал брату Джимиус. — И куда это ты его собрался унести?
— Домой. Он сам придет. Помнишь? — напомнил Далак, вновь беря Олега за основание крыла, пока девочка ловко взобралась ему на спину.
— Чтобы наша пигалица снова сбежала с его помощью?
— Так мы запечатаем его. В чем проблема?
Не дожидаясь ответа брата, Далак перенесся в человеческий мир. Хмурый Джимиус последовал за ним и в тот же момент на руках и теле Олега возникли символы, похожие на те, что были у Воскрешенной.
— Попробуешь сам снять, больше я церемониться не буду, и ты отправишься в наш мир, — предупредил мальчика Джимиус, на что Далак закатил глаза и исчез вместе с подопечной, обронив пару перьев, которые сразу забрал.
Некоторое время они просто стояли. Джимиус хмуро сверлил взглядом, словно Олег собирался снова выкинуть какую-то глупость, а мальчик не знал куда деться.
— Извините, — выдавил Олег. — Она попросила меня. Я не знал, что она собирается сделать.
— Это не оправдание, — строго возразил хранитель. — Она — ребенок и не понимает, что её дар не гарантирует ей безопасности. Как и ты. Творишь, что хочешь и ни капли не задумываешься о последствиях.
— Вы про сломанные рога Лиева, про столкновения с тёмными или про сегодняшнюю казнь? — уточнил Олег. — Я этих магов даже не знал. Им ведь даже оправдаться никак не дали. Я знал про смертную казнь, но не думал, что их так быстро казнят из-за меня.
Взгляд хранителя смягчился.
— А тебе они оправдаться дали? — наклонился к нему Джимиус. — Хочешь знать их оправдания? Они хотели объявить, что ты — наследник веронов с возвратом зла и представляешь угрозу для благополучия союза миров.
— То есть, в их понимании я виноват просто за то, что родился таким? — поник Олег.
— Да. Поэтому Шераин и завалил их обвинениями до такой степени, что их бы никто и слушать не захотел. Ну, а у тебя теперь есть официальная работа.
— Исцелять адманов?
— Да. И сдерживать заражения в больших масштабах. Скоро нас завалят прошениями на твое вмешательство. Летать будешь со мной, так как Далак занят Кьярой. За двоими ему будет тяжело уследить. Работы будет тьма.
— Я понимаю…
— Это твоя боевая раскраска? — указал на лицо мальчика Джимиус.
— Нет, мы с семьей были в парке аттракционов… веселились…
Суровое лицо хранителя стало еще пасмурнее:
— Ты знаешь, насколько сильно я хочу тебя в подвале запереть?
— Подозреваю, что очень сильно, — потупился Олег.
— Ваша «веселая» выходка могла закончиться вашей гибелью. Тебе рано сталкиваться с погасшими, особенно с кем-то вроде Азаделя.
— Азадель не погасший… — возразил Олег и тут же прикусил язык.
Джимиус поднял угольную бровь.
— Это не делает его светлым. Он их палач, и ему плевать, кого убивать. Он ни к кому не чувствует сострадания. И то, что он вас не убил, его сентиментальная прихоть, как дань уважения к моей матери и её наследнице. Он не боится бездны и возврата зла.
— Так значит, мне не показалось? Он пощадил Воскрешенную?
— Он никогда не трогал мою семью и девчонку сам не убьет. И наша пигалица это знает, потому сама и полезла. Кроме меня, Далака, Кантора и Миши его никто не способен одолеть, а драки со мной Азадель всегда избегает. И ты бездумно встал на его пути. Не сомневайся, при следующей встрече, он тебя прикончит.
— По-моему, они и так все этого хотят, и не имеет значения перешел бы я им дорогу или нет… — пробурчал Олег.
Впервые за всё время Джимиус превратился в мальчика, сравнявшись с Олегом по росту.
— Я не знаю, что задумала наша пигалица, но я бы тебя все-таки спрятал в мирайском мире, — сказал хранитель.
— Как их это остановит?
— Никак, но хотя бы даст спокойно тебя подготовить.
— Почему не поставить такой же барьер здесь, как у вас? Или покажите мне, я его поставлю. Какая разница, под каким барьером мне сидеть?
— И ты будешь его поддерживать? — снова поднял бровь Джимиус. — Ведь наш барьер поддерживают миллионы обыкновенных мирайя. Если его не поддерживать, хорошо, если он продержится год.