Шрифт:
Эдуард Иннокентьевич прогуливался по семейному крытому ботаническому саду с друзьями, такими как он, коллекционерами-фитофилами и хвастался новым пополнением:
– А тут господа, у меня Банксия, привезли буквально на прошлой неделе.
– Да, – удивлялись коллекционеры: Редкое растение. Не подскажете, где нам такое же приобрести?
– Есть у меня один знакомый человек. Но сами понимаете, что перевозка подобных растений незаконна и баснословно дорога. А посещение моего сада с такими растениями только для избранных. – с
– Позвольте узнать, во сколько обошёлся Вам этот экземпляр? – поинтересовался один из коллекционеров: Возможно, я мог бы и себе такое позволить.
– Анатолий Андреевич, дорого. Очень дорого…
– Всё же?
– Двадцать один миллион.
– Так, вполне доступно…
– Не рублей… Долларов.
Анатолий Андреевич потупил взгляд и кашлянул в кулак:
– Я, пожалуй, пока не готов к таким тратам.
– Я и говорил, что очень дорого.
Эдуард Иннокентьевич провёл по дорожкам, показывая другие редкие растения:
– Тут у меня Додонея, за Макрозамией у меня находятся Вертикордия крупная и Непентес. Немного дальше Изопогон лесорогий, Анигозантос приземистый и Дендробиум биггибум. А вот к этому растению вообще рекомендую не подходить близко. Это жалящее дерево. Надеюсь, вы наслышаны о нём. А вот тут у меня жемчужина моей коллекции: Ризантелла Гарднера.
Эдуард Иннокентьевич наклонился над несколькими бутонами цветков, которые без стебля и листьев торчали прямо из земли.
– А это у Вас Раффлезия арнольди? – восхищённо приблизился к огромному красно-коричневому цветку с белыми мелкими язвами на листьях ещё один коллекционер.
– Да, она самая. – начал гордиться коллекцией Эдуард Иннокентьевич: Мне её доставили из Индонезии в прошлом году, а в этом как видите, зацвела.
– Я слышал, они вырастают до десяти килограмм?
– У моего знакомого вырос до двенадцати с половиной, а радиус цветка сто десять сантиметров. Хорошая подкормка делает их огромными. Но лучше его не нюхать, давайте не будем портить аппетит, а то стол уже накрыт.
– А я готов попробовать. – произнёс Анатолий Андреевич: У меня крепкий желудок. Просто раньше не доводилось с ним встречаться. А слухи – это всего лишь слухи. Лучше иметь своё представление. Разрешите?
– Извольте. – указал на цветок-паразит Эдуард Иннокентьевич.
Коллекционер подошёл к цветку и занюхнул, затем поморщился и немного прослезился от такого запаха:
– Фу! Какая мерзость. Гнилым мясом воняет. Я читал о нём, но не думал, что настолько всё ужасно…
– Пройдёмте к столу, господа. – улыбнулся в лицо Анатолию хозяин сада.
Все направились на выход из оранжереи, а Анатолий Андреевич продолжал глубоко дышать:
– Я к вам присоединюсь позже.
Немного продышавшись, он присоединился к трапезе.
– Как Вам Раффлезия арнольди? – спросил его Эдуард Иннокентьевич.
– В своём благоухающем саду точно не стану выращивать.
– Разве для этого мы высаживаем у себя редкие растения? Это напоминание нам, что мы одни среди десятков избранных, у которых они есть. В живой природе эти растения не так быстро размножаются, как в условиях, которые мы им предоставляем. Это мы являемся хранителями редчайших творений природы. Мы! Понимаете господа?
Все согласились с Эдуардом Иннокентьевичем. Коллекционеры-фитофилы разъехались сразу после обеда, а Эдуард Иннокентьевич вернулся в свой сад с брызгалкой-распылителем в руках и тряпочкой начал протирать листья растений от пыли. Он долго копошился среди растений, рыхлил почву маленькими грабёлками, любовался красотой своих растений. В сад заглянул его помощник по хозяйству:
– Эдуард Иннокентьевич, к Вам Дмитрий Витальевич пришёл.
– Пригласите его сюда, пожалуйста.
Помощник ушёл и через некоторое время в сад вошёл мужчина в военно-полевой форме:
– Добрый день, Эдуард Иннокентьевич.
– Дмитрий Витальевич, и Вам добрый день. – поздоровался с ним коллекционер.
– Как Банксия?
– Отлично прижилась. Хорошо, что Вы и родной почвы привезли предостаточно.
– За Ваши деньги любой каприз. – улыбнулся Дмитрий.
– Такая работа должна щедро оплачиваться. Или я не прав?
– Вы, как всегда правы. Я вот чего пришёл: Приехала партия растений из Австралии.
– Что-то особенное?
– В основном росянки…
– Этих хищников у меня уже больше пятидесяти видов. А что не из основного?
– Библис гигантский и Золотая акация.
– Это у меня уже есть. Мне бы что такое, чего у остальных нет.
– Даже не знаю, что Вам ещё предложить. Хотя, слышал я от своих людей, что есть одно растение, которое растёт только на островах Маманука, вернее всего на одном и очень маленьком.
– Какая-то разновидность орхидей?
– Кровохлёбка. По крайней мере, так её аборигены называют.
– Sanguisorba officinalis? Спасибо, тогда не надо. Мне в институте вырастили гибрид больших размеров.
– Это другое. Говорят хищное растение, внешне напоминает кувшинки. Цветы никогда не вянут. Только тот остров аборигены охраняют и никого к нему не подпускают.
– Сколько?
– Дело не в деньгах, а в возможности проникнуть на остров.
– Я и спрашиваю, сколько нужно, чтобы привезти мне этот цветок?
Конец ознакомительного фрагмента.