Кровосос
Шрифт:
– Впрочем, как и на украинском. Серёга, не обращай внимания на этих идиотов, давай лучше выпьем, – сухо сказал недавно приехавший из Украины рабочий.
После этих слов беседа перешла в нормальное русло, спиртное полилось рекой, а напряженная обстановка сменилась дружеской атмосферой. Суровая реальность в сознании Сергея постепенно сменялась сладостной эйфорией, образы вокруг становились расплывчатей, а музыка и голоса сливались в один неразборчивый шум. Этот интернациональный пир продолжался, пока способность мыслить окончательно не покинула пределы мозга Пацкевича…
Пришел в себя Сергей от сильного чувства холода и головной боли. Поднявшись на ноги и осмотревшись
«С правой били», – пришёл к сложному умозаключению Сергей и побрел по пустынным улицам спящего города.
Через два часа пешей прогулки, он подошёл к парадному входу своего места жительства, минут двадцать просидел на лавочке. Так и не сумев придумать никаких оправданий за свой проступок, он поднялся на третий этаж. Аккуратно открыв дверь, Сергей по-кошачьи тихо прошёл внутрь комнаты и остановился. На журнальном столике в гостиной стояла недопитая бутылка коньяка и два бокала, а из спальни слышался характерный ритмичный скрип. Подойдя к двери спальной комнаты, Сергей тихонько приоткрыл её и оторопел. Он увидел на своей жене скачущего как слон на батуте Пашу, явно не собирающегося останавливаться. Пацкевич аккуратно закрыл дверь, чтобы не провоцировать двух своих злейших врагов на необдуманные поступки, уселся в кресло у столика. Схватив недопитую бутылку коньяка, он вмиг осушил её прямо из горлышка, надеясь избавиться от жуткого похмелья. Осознав всю абсурдность ситуации, Сергей взял лежащие на столике три сотни рублей и тихо удалился из квартиры. Сильная головная боль продолжала мучить Пацкевича и, недолго думая, он направился в ближайший супермаркет. Его цель была предельно проста – купить пиво. В магазине за кассой работала молодая девушка лет двадцати. Закрыв ладонями лицо, она сидела за компьютером и плакала. Сергей немного знал эту девушку, он любил поболтать с ней, покупая после работы продукты. Девушка была хороша собой, она очень нравилась Пацкевичу. Глядя на это милое, белокурое создание он часто сожалел о своём неудачном браке.
– Привет, пробей мне две бутылочки пива, – протягивая сотню, сказал Сергей.
Девушка незамедлительно «пробила» ему пиво и, отвернувшись, продолжила рыдать…
– Лена, у тебя что-то случилось?
– Да так, козел один… не важно, в общем… – утирая слезы, ответила Лена.
– Ну не важно, так не важно, – безразлично произнес Пацкевич, засовывая пиво в карманы брюк.
Присев на лавочке около супермаркета, он сразу принялся потреблять вожделенный продукт. Выпив первую бутылку залпом, он мысленно прокрутил картину произошедшего в спальне казуса. Его зацепил не сам факт измены «любимой» жены, а что это случилось именно с Пашей. Из глубоких размышлений обратно на землю его вернул внезапно раздавшийся за спиной грубый мужской голос:
– Эй, кучерявый, бухать в общественных местах запрещено!
– А здесь нет никого, – повернувшись к двум полицейским, произнёс Пацкевич, демонстрируя пустую бутылку. –
– Как это, нет никого? А мы что для тебя, не люди? – суровым голосом сказал человек в мундире. – Документы предъявляем.
– Вообще то, по закону российской федерации, вы обязаны сначала представиться, а только потом… – не успел Пацкевич закончить свой просветительский монолог, как перед его глазами засияли многочисленные разноцветные шары, а асфальт стал на порядок ближе.
– Это ты девушку ограбил, ты ограбил, скотина?! – продолжая «весело гулять» дубинками по спине, приговаривали полицейские.
– Ладно, хватит с него, в участке разберутся, – сказал один из патрульных, надевая на него наручники.
Полицейские грубо затолкали Сергея в «бобик», разбив при этом находящуюся в кармане брюк вторую бутылку пива.
– Лживая скотина, допил он… – ударив Пацкевича ещё раз и захлопнув дверь авто, со злостью процедил сквозь зубы блюститель правопорядка.
Через минуту, патрульный «бобик» несся по дороге, ловко маневрируя между постепенно заполняющими улицы автомобилями. По пути в ближайший опорный пункт, Пацкевич услышал, как один из полицейских сообщил по рации, что они везут особо опасного маньяка, и что для него нужно подготовить «люкс» повышенной комфортности.
По прибытию в участок, Сергея без излишних процедур бросили в камеру, к находящемуся в ней соответствующему контингенту.
– Никуда не уходи, дождись следователя, – с циничной улыбкой на лице сказал дежурный, закрывая замок на три оборота.
Угрюмые лица сокамерников напомнили Сергею фрагмент из старого фильма о массовых расстрелах в тридцатые годы.
– За что замели, кучерявый? – поинтересовался сидевший в углу мужчина, судя по наколкам на пальцах находившийся в подобных местах не в первый раз.
– Предупреждаю сразу, я не приемлю физического насилия! – забившись в угол, истерично крикнул Пацкевич.
– А судя по твоей разбитой физиономии, еще как приемлешь, – уголовник скорчил гримасу, отдалено напоминающую улыбку.
– Да за что, за что… пиво пил в неположенном месте, вот и замели. И теперь ограбление какой-то девицы шьют, а я вообще не при делах, – присев на скамейку и немного успокоившись, отрапортовал Пацкевич.
– Ну, это дело обычное, им для отчетности надо. Посидишь, лет пять, и воля вольная! – не без иронии продолжал «бывалый» сокамерник. – Первая ходка будет?
– Как? Как это, лет пять? Я ничего не делал, я никого не грабил… – заикаясь, пробормотал Сергей, судорожно мотая головой по сторонам.
– Ну, знаешь, все мы не виновные туда попадаем. Любого спросишь, когда сядешь, – уголовник широко улыбнулся, блеснув золотым зубом.
– Вот именно! Я, например, иду с библиотеки домой, ночью, никого не трогаю. А тут мусора меня хватают под белые рученьки! Подкинули травы полкило и всё, преступник пойман, дело раскрыто! – вмешался в разговор молодой парень, очевидно пребывавший в сильном наркотическом опьянении.
«По тебе и видно, что ты с библиотеки шел, ночью», – глядя на молодого наркомана, подумал Пацкевич.
На протяжении следующего часа, Сергей с удовольствием послушал от новых друзей несколько «весёлых» историй о прелестях тюремной жизни, о том, как правильно себя вести в местах не столь отдаленных, о несправедливости судебной системы и прочих житейских радостях. Увлекательный диалог прервал голос подошедшего дежурного:
– Пацкевич, на выход, следователь вызывает.
В кабинете следователя за столом, уткнувшись в бумаги, сидел крупный мужчина лет сорока. Маленькие, заплывшие жиром глаза, быстро бегали по тексту лежащего перед ним протокола.