Кровоточащая чаша
Шрифт:
Разумеется, всё это не предотвращало старты крупнотоннажных кораблей, и их превращение в длинные горящие полосы в небе — как знамения смерти для людей внизу. Но в городе существовали и меньшие по размеру суда, способные прорваться через карантинную блокаду. Часть космопортов еще функционировала, и где бы ни возникал слух о готовящемся к отправке челноке, туда тотчас устремлялись орды полумертвых жертв чумы, сбивающихся в кучу перед посадочными площадками и корабельными ангарами.
В большинстве случаев, корабли отсутствовали. Но когда чума достигла своего апогея, во Входном Причале 31 Картель Полиос начал готовить чудом сохранившееся невредимым небольшое исследовательское судно, достаточно большое, чтобы патриарх и его ближайшие родственники смогли улететь из Улья Квинт. Очень скоро огромные толпы жителей, с трудом сдерживаемые личной армией Картеля Полиос, стали собираться под стенами Причала 31. Залпы дробовиков прореживали людскую массу, пока шаттл заправляли и готовили к запуску. По-видимому, это была последняя надежда для всех сбежать от чумы.
Надежда являлась самым редким товаром из всех. Но когда мощный взрыв снес часть восточной стены, все надежды испарились.
Авточувства в шлеме сержанта Салка на секунду затемнили его взор, когда ослепительная вспышка взрыва прокатилась по восточной стене. С выгодной позиции, занимаемой его отделением в руинах жилого блока, подобным островку спокойствия в сгущающейся чумной толпе, он мог разглядеть обломки ферробетона, взметнувшиеся в воздух вместе с громовым раскатом. Стражей Картеля Полиос скинуло с зубчатых стен и смятыми куклами пронесло сквозь толпу, в то время как первые ряды людей силой взрыва отшвырнуло назад. Подрывной заряд Каррика сделал своё дело. Отделенному от остального отряда, для Каррика будет удачей соединиться с ними, если, конечно, вообще кому-то удастся прорваться в космопорт. Но сейчас это было уже не важно. Капитан Дрео мертв и командовал теперь Салк. Отделение захватило свою цель, и он знал, что если ему потребуется пожертвовать жизнями своих боевых братьев ради выполнения задания, он сделает это.
— Вперед! — заорал он в вокс, и шестеро оставшихся в живых Испивающих Душу возникли из выгоревших окон разрушенного жилого здания. Они приземлились посреди толпы, и Салк почувствовал гноящиеся руки, забарабанившие по доспеху, едва он нырнул, словно в океан, в бурлящую человеческую массу, Сержант вскарабкался на ноги и увидел остатки своего подразделения, борющиеся с волной людских тел — самые высокие неаугментированные жители доходили лишь до груди космодесантников, и Салк с легкостью смог обнаружить своих бойцов: Крин с плазмаганом, Дриан, Хортис и огромный Ниций, сжимающий единственного пленника.
Ницию пришлось бросить свою пусковую ракетную установку после кровавых первоначальных этапов задания, когда был потерян Дрео, и теперь он дрался боевым ножом и болт-пистолетом. На него возлагалась ответственность за сохранность заключенного со связанными запястьями и закутанной головой, которого он тащил свободной рукой.
Салк прокладывал себе путь через волнующуюся чумную орду. Лица с безумными глазами и распахнутыми ртами неясно вырисовывались на фоне человеческой массы, а руки цеплялись за него. Горожане были освещены огнями, горящими тут и там на шпилях улья, подобно маякам на горных вершинах, и поисковыми фонарями, направляющими выстрелы солдат на прорванной стене космопорта. Только вокруг восточной части ограждения собралось порядка десяти тысяч человек, и Салк видел, как они сбивались в кучи напротив баррикад под стенами, живые и мертвые. Салк пробивался сквозь них, его закованное в силовой доспех тело разбрасывало жителей в стороны. Он поднимал и отшвыривал тех, кто стоял у него на дороге. Десантник не хотел причинять вреда этим людям — они не были виноваты в том безумии, что охватило Империум, в котором были рождены — но если жертвы чумы окажутся перед ним, он сметет их и раздавит своими бронированными сапогами. Задание стало отвратительным с самого начала, и так же безобразно оно и заканчивалось.
Толпа ринулась вперед, когда первые шеренги поднялись после взрыва и стали бросаться в брешь. Оружейная стрельба сверху начала затихать, когда бойцы Картеля Полиос перенесли свой огонь на горожан, карабкающихся по грудам обломков и мусора на посадочные площадки космопорта.
Ракета прочертила воздух от ближайшей сторожевой башни и взорвалась в мечущейся толпе. Салк протолкнулся через людей и рванул к окруженной почерневшими телами тлеющей воронке, на расстоянии короткой перебежки от зияющего пролома в стене. Стена была двадцати метров в высоту и несколько в толщину, но заряд вырвал из неё изрядный кусок. Шквал огня из автопушек уже летел из-за лежащих осколков каменной кладки, пока залпы дробовиков лаяли по ту сторону горы обломков, войска Картеля Полиос расстреливали горожан, сумевших пробиться внутрь.
— Ниций, Крин, за мной! — приказал по воксу Салк, выпустив пару болтерных зарядов в пышно разряженных солдат Полиоса, присевших за укрытием из кирпичной кладки. — Остальные — огонь на прикрытие!
Могучая фигура Ниция вырвалась из толпы позади Салка, за ним по пятам следовал Крин. Некоторые из солдат уже заметили массивных десантников в фиолетовых доспехах, и направляли выстрелы в них, справедливо посчитав наибольшей угрозой для восточной стены. Пули из автоганов оцарапали плечевую пластину Салка, и он выстрелил в ответ, практически вслепую, пригнув голову и перебегая по простреливаемой области по направлению к укрытию из щебня посреди пролома.
Два космодесантника, стоящих на краю толпы, перевели свои болтганы в автоматический режим, осыпав стены градом микровзрывов. Бойцы на стенах конвульсивно задергались и рухнули, часть из них опрокинулась через ограждения на спирали колючей проволоки и баррикады внизу, их тела смешались с телами мертвых жертв чумы.
Салк скользнул в укрытие, и очередь тяжелого стаббера с наблюдательной башни прошила землю рядом с ним. Через мгновение к сержанту присоединился Ниций, на бегу ведущий огонь по башне. Наверху были ракетная установка и тяжелый стаббер, и теперь войска Картеля Полиос обозначили Салка и его десантников как свои приоритетные цели.
И не без причины. Копьё белого огня вырвалось с открытого пространства из-за спины Салка и разнесло верхушку башни, взрыв плазменного разряда, ограниченного внутренним пространством огневой точки, испепелил всех людей и все снаряжение. Крин, зарядные контуры плазмагана которого исходили слабым жаром, споткнулся от попадания автогана со стены, но добрался до убежища рядом с Ницием.
Пленник Ниция к тому времени уже перестал сопротивляться. Одетый в неброский ржаво-красный комбинезон, закопченный сажей и пороховой гарью от болтерного огня, он просто висел как тряпичная кукла на одной руке волочившего его Ниция, пока тот второй рукой сжимал болт-пистолет.
Салк присел у пролома в стене, выглядывая в брешь. Сержант Картеля организовывал из своих людей, в основном вооруженных автоганами с редкими вкраплениями дробовиков, огневую позицию вокруг пролома. Там было порядка двадцати человек, все в изумрудно-зеленой униформе Картеля Полиос, с ярко-золотыми пуговицами и пряжками, и начищенными черными ботинками до колен. Судя по кричащей одежде, большую часть времени они использовались Картелем для простой демонстрации силы, но вместе с тем патриарх понимал угрожающую ценность частной армии, и потому это были хорошо тренированные и мотивированные люди.
Салк кивнул Ницию и Крину, а затем отправил пригоршню осколочных гранат размером с монету по ту сторону каменной плиты, к которой прижимался. Раздалась серия слабых взрывов, и Салк вскарабкался по склону обломков навстречу огневой линии сквозь облако поднятой гранатами оседающей пыли.
Первые несколько выстрелов он сделал в автоматическом режиме, не давая солдатам поднять головы. Затем перевел болтер на одиночные, стреляя на ходу, его болты разбрызгивали багровые фонтанчики, отбрасывая назад головы стрелявших в ответ бойцов. Вокруг рвались снаряды, пару раз сержант ощутил вспышки боли, когда они пробивали керамит доспехов. Презрительно проигнорировав их, Салк запрыгнул в самую гущу стрелковой шеренги.