Крученый мяч

Родригез Николь

– Мама... – пытается успокоить ее Саванна, схватив ее за руку, но та вырывается.

– Эгоистка? Это ваш сынок заставлял маму избавиться от нас, но она этого не сделала! Он не был невинным свидетелем или хорошим католиком! Хотите поболтать о религии? О, да запросто! Как насчет того, чтобы напомнить вашей дьявольской семейке, что церковь говорит об абортах? – кричит Девин.

Он отодвигается и встает со стула, опрокидывает его и вбегает в дом.

– Ох, не так я представляла себе этот день, – тихо шепчет Белла.

Она

встает из-за стола и следует за Девином. Саванна смотрит на меня вопросительно, на что я киваю. Она отправляется за детьми, а я поворачиваюсь к разворачивающейся сцене передо мной.

– Это... это правда, сынок? – тихим голосом спрашивает миссис Гэвинвуд.

– Да, мама. Правда, – говорит Габриэль, покачав головой.

Его отец, проворчав что-то о том, что он не мужчина, встает и идет вглубь двора к деревьям.

– Шарлотта, мне так жаль... – начинает извиняться миссис Гэвинвуд.

Я поднимаю руку, чтобы остановить ее.

– Я понимаю ваше негодование, миссис Гэвинвуд, но оно было неуместным. Мои дети хотели тихий семейный ужин, поэтому я попросила Вас не торопиться. Вместо этого они вынуждены были сидеть здесь и слушать, как их бабушка критикует их мать. Скорее всего, им это мало понравилось. Думаю, будет лучше, если мы прервем сегодняшний ужин. Спасибо что пришли.

Когда я поднимаюсь, Габриэль хватает меня за руку. Я вырываю ладонь из его руки.

– Не надо! – говорю я сквозь стиснутые зубы. – Мой восемнадцатилетний сын лучше защищал меня, чем ты. Ты просто лопотал какую-то фигню. Тебе известно, где выход.

Я иду в дом, не оглядываясь, и направляюсь в детскую.

Прижавшись к двери, подслушиваю разговор.

– Мама... Я знаю, почему она скрывала нас от Габриэля, но почему бы ей было не рассказать тебе? Бабушка была права? Мама хотела нас спрятать? – мягкий голос Беллы подрывает мою уверенность в правильности своих решений.

– Нет, что за чушь собачья! – шепчет Девин. – Эта бабка буйно помешанная. Наш отец был любителем ввязываться во всякую херь. А она думает, что он бедная невинная душа. Да он кусок дерьма!

Раздается звук открывающейся и закрывающейся двери, и я уже хочу пройти в свою спальню, но голос Саванны останавливает меня.

– Девин, я извиняюсь за своих маму и брата. Но что бы ни случилось, я всегда буду рядом. Белла, твоя мама и я были лучшими подругами в те дни, и что бы про нее не говорили, твоя мама хорошая женщина. Если она держала вас подальше, то на это была веская причина. Я вижу, как сильно она вас любит. Я всегда знала, что однажды она станет отличной мамой.

Услышав хлюпанье, вхожу в комнату, где все взгляды устремляются на меня.

– Идите сюда, – подзываю Девина и Беллу.

Они подходят, и я обнимаю их за талию. Белла прикладывает голову мне на плечо, а Девин, будучи, как минимум, на тридцать сантиметров выше нас обеих, опирается подбородком о мою макушку.

– Просите, не так я планировала провести первый семейный ужин.

– Здесь нет твоей вины, мама, – заявляет Девин, разрывая объятия.

– Я знаю, но все равно понимаю, что вам обидно. Мы все в сложной ситуации. Попробуем позже еще раз, хорошо?

Они оба кивают, Саванна встает и направляется к двери.

– Сав, почему бы тебе не остаться? – предлагаю я, останавливая ее.

– Да, тетя Саванна, оставайся, – улыбается Белла.

Саванна переводит взгляд на Беллу блестящими от слез глазами.

– Конечно, – шепчет она.

Мы идем по коридору к двери во двор, и я слышу голоса.

– Я наблюдал за тобой, сынок. Долгие годы я следил за твоей карьерой, но мне пришлось прикусить язык, видя, как ты уничтожаешь свое будущее. Ты заработал кучу денег и не потратил ни копейки на своих детей. Мне приходилось смотреть, как моя дочь борется, плачет ночами и полностью отдает себя этим двоим. А где был ты? Я пытался защитить ее от подобной судьбы, а ты после всего не просто ушел, ты убежал! – кричит мой отец.

– Хэнк...

– Нет, Дженна, пусть слушает. Она изменила ради них свою жизнь, когда у нее не было и ломаного гроша, а у тебя было все, но ты не смог ничего удержать. В течение многих лет я хотел ворваться в твою чертову дверь и поговорить с тобой. Сказать, чтобы ты вернул сюда свою задницу и поступил правильно, но ее желание мне было важнее. А теперь? Тебе, черт возьми, лучше взять себе в руки!

– Сэр, я собираюсь все исправить. Еще не знаю как, но собираюсь.

– Да неужели! Она любила тебя, сынок. Как ты мог этого тогда не знать?

– Я тоже никогда не переставал любить вашу дочь, и теперь буду тем человеком, который ей нужен.

Я замираю, услышав слова Габриэля. Саванна поглаживает мою спину в успокоительном жесте.

– Ей никто не нужен, кроме ее детей, – парирует отец.

– Девин, почему бы тебе не прибраться на кухне, а мы с Беллой подождем тебя в вашей комнате? – предлагает Саванна, выводя меня из транса.

Девин кивает и начинает собирать тарелки, а я следую на задний двор. Мои родители сидят за столом, а Габриэль ходит туда-сюда с птичьим гнездом на голове.

Габриэль, заметив меня, замирает и пристально смотрит в глаза.

– Прости...

Я поднимаю руку, останавливая его.

– Кажется, тебе было велено покинуть дом вместе со своим отрядом? – говорю я, скрестив руки.

– Черт побери, я совсем забыла, что мне нужно повесить белье. Поможешь мне, Хэнк? – спрашивает мама, вставая из-за стола.

– Зачем ты затеяла стирку перед приходом гостей?

Мама сердито смотрит на отца, и он устало выдыхает.

Встав, папа чмокает меня в лоб и напоследок бросает на Габриэля тяжелый взгляд, после чего они с мамой заходят внутрь.