Круг Александра
Шрифт:
— Теперь я должен сыграть для них свою роль, — тихо сказал Александр, глядя на Пармениона.
— Что вы имеете в виду, сир? Но когда Парменион задал вопрос, Александр повернулся и посмотрел на ряды своего усталого войска.
— Ты думаешь, они видят во всем этом славу?
Парменион повернулся и тоже посмотрел на воинов, стоящих перед ним.
Он хорошо помнил поля сражений другого мира. Но Пармениону пришли в голову не те воспоминания, которыми он охотно делился с собеседниками в прокопченной таверне, чтобы ему поставили чашу вина или желая привлечь внимание
Глядя на лица людей, стоявших перед ним, он вспомнил ужас, леденящий душу. И страх, прорывающийся на поверхность в ночных кошмарах, вернулся к нему снова.
Парменион посмотрел на своего царя, человека, которому он преданно служил много лет, пересекшего бескрайние просторы Азии на Земле, а затем совершившего путешествие между звезд.
— Они видят в этом столько же славы, сколько и я, — ответил Парменион. — Слава появится в книгах историков или рассказах стариков у горящего очага. Но вы — Александр Великий. Вы человек из другого мира.
Александр посмотрел на Ярослава, который стоял поблизости. Но старый философ только улыбнулся и покачал головой. Александр кивнул ему и снова посмотрел на своих солдат.
— С них уже достаточно, — произнес он. — Настал черед для моего боя. Теперь я буду главным актером на этой сцене. Парменион, пошли герольда к гафам. Пусть он передаст Кубару Таге, что я встречусь с ним пешим в долине между линиями наших войск. Пусть наш поединок решит все раз и навсегда.
— Сир, вы сошли с ума, — воскликнул Парменион. — Вы уже ранены, и это помешает вам сражаться. Вы собираетесь сразиться с гафом, а сами повторяли не раз: люди могут побить их только объединившись, а в бою один на один мы обречены.
— Делай, что я сказал, — произнес Александр с отстраненной улыбкой на лице. — Этот поединок должен был состояться давным-давно. — Он посмотрел на Олимп и снова улыбнулся.
— Мой повелитель Таг, не соглашайся. Только не сейчас! — воскликнул Арн. — Мы прижали их в угол. Еще одна атака, и они обречены.
— Обречены на что? — спросил Кубар. — Треть нашей армии пала в бою, и ты предлагаешь потерять еще треть для того, чтобы все закончить. Только подумай о цене, которую придется заплатить. Эти люди ничего не сделали, кроме как доказали нам, что обладают достоинством. С давних времен аристократы относились к ним с презрением и охотились на них для своего удовольствия. Но вот они восстали, и оказалось, что у них в крови есть отвага гаварниан. Для себя я уже все решил.
— Что ты хочешь этим сказать? Но Кубар уже отвернулся от Арна и посмотрел на одинокого воина из человеческой армии.
— Передай своему повелителю Александру, что я встречусь с ним.
— Скоро уже пора, — тихо произнес Ярослав.
— Я знаю, но сначала мне нужно сделать кое-что еще.
Повернувшись, он поднялся по склону к командной палатке, вокруг которой всего лишь несколько часов назад кипело ожесточенное сражение. Оказавшись в палатке, Александр прошел во второе отделение. Он знал, что должен был отправить ее назад, в крепость, но что-то в глубине сердца подсказывало ему этого не делать.
Когда он вошел, Лиала поднялась на ноги.
— Я думаю, ты уже знаешь, что я собираюсь сделать, — тихо произнес Александр.
— Я знаю, Искандер. Ты такой же, как он, а он такой же, как ты. И значит, я уже все знаю.
— Я просто хотел сказать… — И Александр замолчал.
Она приблизилась к нему.
— Это твоя судьба, о Таг людей. Ты конечно же понимаешь, я хочу, чтобы Кубар остался жив. Но мое сердце болит и за тебя.
Она повернулась к столу и взяла стоявшую там чашу с вином.
— Это старый гаварнианский обычай, — сказала она. — Я знала, что ты придешь увидеться со мной, прежде чем выполнить свой долг. Для женщин моей расы предложить чашу с вином мужчине является поступком, который она может позволить себе только в отношении супруга, того, кого она любит, или своих братьев. Мне кажется, что, хотя мы принадлежим к разным расам, ты очень похож на моего брата и в тебе есть что-то от того, кого я люблю. Так что выпей, Искандер.
Он принял чашу из ее рук и поднес ее к губам.
Лиала, улыбаясь, проследила за тем, как он допил вино.
— Теперь, Искандер, я скажу тебе еще кое-что. Независимо от того, кто победит, у меня наступит траур.
— Если ситуация повернется против нас, тебя сразу же освободят. Скажи Кубару… — Он не смог найти нужных слов.
— Мне кажется, я знаю, что должна ему сказать, — тихо ответила она. — Теперь оставь меня, Искандер.
Отвернувшись, она закрыла лицо руками и зарыдала.
Александр вышел на яркий дневной свет.
— Если я погибну, — спокойно сказал Александр стоявшим возле него людям, — то на этом все должно закончиться. Держи людей под контролем, Парменион, и, выбросив белый флаг, встреться с Кубаром. Попытайся договориться с ним о самых благоприятных для нас условиях и проведи организованное отступление. Если мы проиграем сегодня, мир все равно уже не будет таким же, как и прежде. Люди получат свои холмы, и я уверен, ни один гаф не появится там снова. Разумеется, в будущем еще будут войны, но уже никогда они не посмотрят на нас с презрением. Ты понимаешь меня?
Александр посмотрел на Ярослава и улыбнулся:
— Меня не беспокоит, что ты скажешь или подумаешь об этом, но поединок будет проходить до конца. То, что ты рассказал мне сегодня утром… — Он сделал паузу. — Если бы я только знал раньше, кому на самом деле мне нужно противостоять. Но теперь это все в прошлом и я должен встретиться с Кубаром.
— Этого не должно быть, — произнес Ярослав ровным голосом.
— Но это будет, хотя бы ради моей и его чести. Наш поединок был предопределен с самого начала.