Круг Девятирога
Шрифт:
Мы сидели на устилающей пол прелой соломе и сквозь решётку безучастно наблюдали за стражником. А тот, подкрепившись каким-то варевом из котелка, принялся за физические упражнения: принял упор лёжа, одну руку завёл за спину, а на другой стал отжиматься. Один, два, три… пятьдесят шесть, пятьдесят семь… девяносто два, девяносто три… Без устали, без малейшего напряжения, как автомат.
– Что нас ожидает, Асий? – спросил я.
– Судя по тому, что наговорил доносчик, – смертная казнь.
– Какая?
– От того зависит, в каковом настроении
– Ни хрена себе, добренький. Послушай, Асий! А Есуча?! По его словам, он знаком со многими влиятельными людьми города. Может быть, он сможет нас вызволить?
– С чего бы ему о нас заботиться?
Я вкратце рассказал своему наставнику обо всём, что видел в Доме Отдохновения и о должностях, которые нам предложил занять Есуча.
– Невелика надёжа, – в сомнении покачал головой старик. – Ни разу не слыхивал о случае, когда привольного отпускали. Непременно всех казнили. Этот закон даже не от лад-лэда. Императорский закон…
– Но ведь я же не привольный!
– Ты в присутствии свидетеля признал, что не являешься ничьим подданным. Сиречь, ты есть привольный. Трактирщик тебя выгораживать не станет. Кто ты ему? Себе дороже. А чтобы опровергнуть его и доносчика обвинение, надо на каждого, кто показывает против тебя, найти двоих, кто бы за тебя показал, да сверх того ещё одного. Итого пять. А чтобы снять обвинения в незаконном врачевании и того больше надобно: девять.
– Где ж мы их найдём?
– То-то и оно…
– Неужели надеяться не на что?
Асий задумчиво прищурился, глядя на всё ещё продолжающего отжиматься на одной руке охранника.
– Имеется у меня одна задумка, – сказал он. – Токмо слушайся меня безоговорочно да выполняй всё, что тебе прикажу, безропотно. Согласен?
Я кивнул. Асий подошёл к решётке и обратился к стражнику:
– Усердно делаешь, служивый, но неверно. Ибо только тот труд хорош, что добрые плоды приносит.
Не прекращая своего занятия, тот повернул голову и недоумённо посмотрел на старика.
– Сей юноша покажет тебе, как надлежит делать, – продолжил Асий, после чего скомандовал мне не хуже того генерала. – Упал! Отжался!
Я не видел в этом смысла, однако же перечить не стал, как и договаривались. Принял упор лёжа. Р-раз… ручки дрожат, дыхание перехватывает, зубы стиснуты от напряжения. Д-два… трицепсы (или что там у меня вместо них?) ломит, вместо дыхания – судорожное кряхтенье, по спине словно гиппопотам побегал, коленки приросли к полу – не оторвать. Тр… тр… труп! На третьем отжимании – уже труп! Ни рукой, ни ногой не пошевелить! А сверху – голос Асия: «Отжимайся! Я кому сказал? Нешто не понял? Отжимайся!» Ну чисто сержант-сверхсрочник!
– Не могу… Устал!..
– Ты должен! Отжимайся!
– Нет, не могу. Я устал до невозможности. Не издевайся надо мной!
Тут я услышал рёв разгневанного тигра и, подняв голову, увидел, что стражник, вцепившись в решётку, яростно трясет её, с ненавистью глядя на меня. Я опешил: что случилось,
– Успокойся, сын мой, успокойся! – Асий произнес это негромко, но тот почему-то сразу стих. – Ты видишь, какое у этого человека прекрасное немощное тельце? Как мало в нём сил? Как мгновенно оно устаёт? (При этих словах стражник снова взревнул.) Ты хотел бы иметь его?
Со вздохами, похожими на судорожные всхлипы, наш цербер часто-часто закивал головой.
– А получится? – спросил он робко.
– Если нам удастся уговорить моего друга, то вне сомнений, – ответил Асий.
Ёлы-палы! Нечего сказать, хорош планчик! Подложить меня под эту озабоченную гору мышц, а самому в это время смыться! А я-то, я-то! Наставником его считал и другом! Уговорить они меня хотят! Как же! Уже бегу соглашаться! Да лучше уж смерть от топора, на виселице, на дыбе, где угодно – но не под этим бульдозером!
– Успокойся, друг мой! – услышал я голос Асия. – Что тебя так взволновало? Мне казалось, что ты готов пожертвовать своим телом…
– Ага, как же! Спешу, спотыкаясь и падая!..
– …в обмен на это, полное сил. Создавалось впечатление, что то тело, в котором ты находишься, тебя не совсем устраивает.
Ёк! Так это… Это совсем не… Ну я и балбес! Ну и кретин! Как я только мог так подумать про Асия!
– Прости, Асий. Я не то… Я неправильно тебя понял, наклеветал на тебя в мыслях своих. Прости! – Я оглянулся: стражник стоял, прижавшись лицом к решетке, с видом напряженного ожидания. Казалось, он расплачется, если я откажусь. – Но, скажи на милость, зачем ему это тело? Почему он так хочет обладать им?
– Этот человек раньше служил в одном из отрядов Неутомимых, гвардии императора. В этих отрядах служат с младенческих лет. Туда отбирают отроков покрепче, потом с ними что-то делают – я не ведаю, что именно – и для них самым наивысшим наслаждением, многократно превосходящим все остальные, становится усталость.
– Свалиться от усталости – как это прекрасно! Как я мечтаю об этом, как давно со мной этого не происходило! – умильным голосом произнес стражник.
– Да, сие их всеобщая беда. Всё время занимаясь физическими упражнениями, годам к двадцати пяти они попросту теряют способность уставать, становясь злыми и раздражительными, неуправляемыми. Одни ищут смерти, другие сгорают во хмелю.
– А я? Вдруг я тоже стану искать смерти, взяв это тело?
– Думаю, что не станешь. Ощущение, к коему стремится Неутомимый, тебе неведомо и уже недостижимо. Так не ведающий опьянения не стремится его достичь.
– Ну что ж, давай попробуем.
– Согласился, согласился! – восторженно зашептал Неутомимый, который, как я понял, особым умом не отличался. И то сказать: везде, где учат качать мускулы и преподают искусство убивать, слишком умные никогда почётом не пользовались. От возбуждения он чуть не приплясывал и несколько раз ронял ключ, пытаясь попасть им в замочную скважину. И вдруг замялся. – А только вот… Как я…