Шрифт:
Какой-то катаклизм случился в рыбьем царстве. А как же иначе, ежели за пять часов ни единой поклёвки? Николай Борисович встал затемно, надеясь на великую удачу, но.... Вот уж и солнце вылезло из-за верхушек соснового бора, засверкали весело по водной глади его лучи, заигрывая с раскрывшими крупные желтые лепестки кубышками, застрекотали над высокой травой стрекозы, а поплавок, словно издевался над рыболовом. Ну, хоть бы разок дернулся, а то спокоен, как статуя на острове Пасхи. У Николая Борисовича
– Как дела, Георгий?
– протянул участковому руку Николай Борисович.
– Беда, Борисыч, - нахмурился участковый, - сладу с этими бабами нет. Людмила Вострова сдошила меня. Иду сейчас мимо школы, а она с тряпкой в руке выскакивает и орёт: спасай Вовку!
– А чего с ним случилось?
– поинтересовался Николай Борисович.
– Я ведь, когда на твоем месте работал, ничего особенного за Людкой не замечал. В школьном медпункте у неё всегда порядок был.
– Бред сивой кобылы, - плюнул в сторону молодого бурьяна Георгий.
– Приснилось ей чего-то. Помнишь, в позапрошлом году Вадим Альметьев на мотоцикле разбился?
– А как же?
– В прошлом же году Сашка Бараев помер, а в этом, три недели назад, мы хоронили Славку Викулова.
– И чего? Бараев болел долго, а Викулов пил всё кряду: его раз пять с того света доставали, а на шестой не успели, - пожал Николай Борисович плечами, - Чего-то никак я тебя не пойму...
– Да я сам ничего не понимаю, а Людмила говорит, что все эти граждане учились в одном классе и теперь умирают строго по алфавиту.
– Чего?!
– теперь уже вытаращил глаза на молодого полицейского Николай Борисович.
– И я о том же, - развел руками Георгий.
– Третий день ей твержу: успокойся, Людмила, а она ни в какую. Вовка мой, кричит, теперь по краю ходит, потому как в алфавитном порядке класса - он следующий и маньяк на него уже глаз положил. Не знаю, чего теперь делать...
Николай Борисович потрепал участкового по плечу, терпи, дескать, и двинулся к калитке своего огорода. Дома неудачливый рыболов отведал окрошки, выпил пару кружек кваса собственного приготовления, окучил десять борозд картошки, заменил подгнившую слегу в огороде, скосил крапиву на задворке и прилёг немного отдохнуть.
А вечером Николай Борисович с женой пошёл к двоюродной сестре Дусе, у которой утром родился и это дело стали праздновать. Скоро застольный разговор свернул на странную тему.
– Боюсь, как бы маньяк тот не начал и девчонок из нашего класса убивать, - вздохнула Дуся, - а то вон как мальчишек бьёт...
– Какой еще, маньяк?
– переспросил Николай Борисович.
– А ты будто не знаешь?
– склонила голову набок Дуся.
– Уже троих наших положил. Альметьева, Бараева и Викулова. Как они в классном журнале стояли, так их и...
– Отстань, - махнул Николай Борисович, - нет в их смертях ничего загадочного, а то, что они все из вашего класса да по алфавиту, так это чистая случайность.
– Э, нет, - погрозила пальцем сестра, - мы еще на поминках Бараева эту странность заметили. Мы там почти всем классом собрались, а Славка Викулов и говорит, что, мол, по алфавиту - он следующий. А потом Востров крикнул Славке, дескать, а за тобой я, но тут же от Людки по губам получил. Поговорили и забыли, а как Викулов-то умер, тот разговор и вспомнился...
– Да, хватит вам о покойниках!
– крикнул муж Дуси, поднимая рюмку.
– Давайте, за прибавление в семействе нашем!
На том странный разговор и закончился, а через три дня скоропостижно скончался Владимир Востров.
Над поселком сразу же повисла недоуменная тревога, словно паутина в дупле старой сухой ольхи. И если вчера все говорили о загадочной череде смертей однокашников, как о неком мистически- таинственном предположении, то сегодня вся мистика улетучилась, теперь каждый был уверен, что в поселке орудует злобный маньяк.
– А куда полиция смотрит?
– часто интересовались друг у друга жители и тут же отвечали, опять же, сами себе.
– Да, на таких, как наш Гербарий, никак нельзя положиться. Людка ему все уши об опасности прожужжала, а он всё сопит да гантелю свою по огороду таскает. Надо срочно наверх сигнализировать!
Народное возмущение скоро долетело до ушей участкового, который на следующее же утро рванул в районный центр с рапортом, чтоб лично сообщить о странных событиях в посёлке и получить руководящие мнения с указаниями.
Вернулся участковый из города к полудню и чернее тучи.
– Ну, как, Георгий?
– окликнул Николай Борисович печального стража.
– Чего начальство сказало?
– А, - махнул рукой участковый, - велели выбросить из головы всякую дурь и искать свидетелей по ДТП на Никулинском повороте...
– Это, где в конце мая женщину насмерть сбили?
– уточнил Николай Борисович.
– Ну, да, - вздохнул участковый.
– У неё родственник в столице, шишкой какой-то оказался... Короче, велено мне искать свидетелей среди местных жителей и плотнее заняться бумагами, а все подозрения о маньяках засунуть себе...
И хотя страж порядка не стал досказывать подробностей всех руководящих рекомендаций, но было и так ясно, что ему начальство не поверило. Николай Борисович знал, что сейчас начальству Георгия нет никакого дела до всяких там странных совпадений, в районном отделе царствовала предгрозовая ситуация. Всё дело в том, что на позапрошлой неделе в район приезжал новый губернатор области и остался недоволен: состоянием дел вообще и лицами местных силовиков, в частности. Начальника МЧС уволили сразу, а над главным районным полицейским сгустились иссиня-черные тучи.