Круглая корзинка
Шрифт:
— В зеркало бы посмотреться! — Бабка заглянула в витрину магазина. — Ишь, стекло-то какое косоротое!
Теперь уже Юра твёрдо знал, что спорить с этой старухой — как в стену горох кидать.
Он стащил с себя аппарат.
— А мне туда смотреть? — бабка протянула руку к объективу.
— Ой, только до стекла не дотрагивайтесь — останется жир, отпечатки пальцев!
— А я, сынок, тощенькая,
Бабка принялась устраиваться на каменной тумбе.
— Бабушка, ну поворачивайтесь скорей! — выходил из себя Юрка.
— Погоди чуток, я кудри свои причешу… Ты меня, сынок, с фасоном сними, чтоб я была помоложе, покрасивше.
Только Юрка прицелился щёлкнуть, как бабка соскользнула с тумбы и выпрямилась во весь рост.
— Ну, бабушка! Я же вам голову чуть не отрезал! Сядьте обратно! — Юрка с наслаждением щёлкнул бы бабку вовсе без головы, но эта «симпатичная» старушка тогда совсем житья ему не даст!
Старушка замерла, приняла серьёзный вид, потом вдруг передумала и улыбнулась.
— Ещё и рожи строит! — прошипел Юрка потихоньку. — Бабушка, сделайте какое-нибудь одно выражение!
Бабка въелась глазами в аппарат, голова ушла вперёд на вытянутой шее, как будто старушка просовывала голову в форточку или в дырку забора.
— Вот так, замрите! А то я могу вам полноса отхватить! Или две головы сделать!
«Ровно два часа. Если пропустить журнал, на картину ещё можно успеть…»
— Батюшки, будь они неладны, — охнула бабушка, — чулки гармошкой съехали!
— Да аппарат чулки не берёт!
— А ну как захватит! Сраму не оберусь!
Бабушка сползла с тумбы, спряталась за водосточную трубу и стала поправлять чулки.
Юрка весь взмок, шапка съехала набок.
Наконец бабка была отснята.
В кино Юрка опоздал.
— Ну, сынок, спасибо за хлопоты.
Юрка вяло напяливал на себя аппарат.
— Погоди маленько. — Бабка полезла в карман и вытащила мелочь.
— На, сынок, на троллейбус. За десять минут в кино поспеешь. В самый раз!
…Назавтра, когда ребята отчитывались в пионерской комнате, Юра рассказал, как он помогал маме мыть посуду, ещё какие-то мелочи, но про старушку не обмолвился ни единым словечком.
Загадочное занятие
Ещё в прошлом году Володя был намного старше Андрюши. Андрюшка был просто малышом, а Володя учился в четвёртом классе.
А сейчас Андрюшка уже и сам школьник, ученик первого класса.
И всё-таки ему очень трудно поспевать за Володей, когда они идут в школу. Ещё бы! У долговязого Володьки длиннющие ноги, и он вымахивает ими такие шажищи, что кругленький Андрюшка едва поспевает за ним, хотя почти бежит.
— Шире шаг, шире шаг! — командует Володя. — Ты не семени, а ноги вперёд выбрасывай, понимаешь? Вот так!
Но, как Андрюшка ни выбрасывает ноги вперёд, быстрее не получается, и он только начинает шмыгать носом.
— Ну, чего засопел, пузырь? Я же из тебя человека делаю! Крупней шагай! Ты же мужчина.
Володя — настоящий старший брат. Вот вчера он доказывал приятелю Котьке, что считает своим долгом каждый день воспитывать Андрюшку. И вправду: даже если он сидит спиной к Андрюшке, он и то каким-то чудом видит, чем занимается его брат. Частенько Володя ему говорит: «Ты парень ничего, вот только много рассуждать любишь».
Андрюшка много раз слышал от мамы, что ей с Володей трудно. «Он у нас раздёрнутый какой-то, — говорит мама. — Проносится где-то целый день, потом над уроками сидит, носом клюёт. Учебники вечно всклокоченные… Играет он своим портфелем в футбол, что ли?.. Уж очень он у нас живой и разбрасывается».
Насчёт того, что он живой, никто не спорит, а вот разбрасывается он, наверное, когда Андрюшки нету дома.
Сегодня мама уже с утра беспокоилась и предупредила Андрюшку, что у Володи завтра контрольная работа, что ему надо усиленно заниматься:
— Смотри, не мешай ему!
Сейчас Володя вместе с Котькой сидят над тетрадками. Наверное, они занимаются каким-нибудь очень трудным предметом — оба прямо вспотели, а Володя дугой согнулся над столом.
Андрюшка уже кончил свои уроки и теперь может с чистой совестью вникать в дела брата.
Оказывается, то упражнение, которое они делают, называется «шпа-гра»… нет… «шпа-лга»… Ага! «Шпа-р-га-лка».
Ну и мудрёное слово! Его и не выговоришь сразу. Язык узлом завяжется.
Жалко Володьку! Наверное, ему очень трудно.
Сидят они с Котькой, пыхтят, что-то строчат, строчат не отрываясь.
Андрюшка, полный уважения к старшему брату, ходит по комнате на цыпочках.
— Понимаешь, — говорит Володя Котьке, — можно так хорошо приготовить шпаргалку, что Андрей Иваныч ни за что не заметит. — И Володя, повертев зачем-то перед Котькиным носом своей длинной ладонью, хитро засмеялся.
Вот это здорово! Учат-учат урок и радуются, что учитель не заметит, что учили! Андрюшка удивлён.
— Что же это за шпаргалка такая особенная? — спрашивает Котька.
Смешной он, этот Котька, — говорит так, как будто нос у него зажат двумя пальцами. Андрюшка тоже попробовал, зажал себе нос — получилось!
Наверное, Володя очень умный, потому что Котька всегда и во всём его слушается.
— А ничего особенного, — отвечает Володя, — пишешь на бумажке, а потом прикладываешь к руке, всё и отпечатывается, только в другую сторону. Вроде рука просто измазана, а на самом деле… — И Володя прищёлкнул языком. — Чуть что заело — тыкайся носом в ладошку и валяй себе дальше. Красота!