Круглый болван

Утгер Майкл

— Это моя тюрьма, Крис. Здесь я провожу все свое время. Все то время, что думаю о тебе.

Я повернулся к ней. В ее синих глазах стояли слезы.

— Веда!

— О, Крис! Ведь уже так давно… Поцелуй меня. Я целовал и целовал ее, крепко прижав к себе.

Мое сердце неистово колотилось.

— Любимый мой!

Она отстранилась, чтобы взглянуть мне в лицо, затем подошла к выключателю, и свет погас. Танцующие отблески огня в камине придавали всей комнате какую-то особую интимность и умиротворенность.

— Так

лучше, Крис?

Я закрыл дверь и, прислонившись к ней спиной, стал смотреть на Веду. Я всегда удивлялся быстроте, с какой эта женщина скидывает одежду… Через несколько мгновений она стояла передо мной обнаженная и прелестная.

— Ты самое совершенное создание на свете! Она повернулась ко мне спиной, встала на колени перед камином и протянула к огню руки. Я приблизился к ней и опустился рядом, обняв ее за талию.

— Я живу лишь ради таких мгновений, — прошептала она. — Мне кажется, что земля перестает вращаться, что мы существует только вдвоем и больше никого…

Утомленные, мы лежали, утопая в ворсе ковра. Голова Веды прижалась к моему плечу, я гладил ее шелковистые волосы.

Люстра вспыхнула внезапно. Яркий сноп света ударил мне в лицо. Мы вздрогнули одновременно. Веда отпрянула Я взглянул на дверь. На пороге возвышалась фигура Дагера в темном плаще с непокрытой головой. Серые глаза его напоминали раскрытые зимой окна — такой холод шел от них, он пронизывал насквозь.

— Не думал, что буду натыкаться на свои рога в собственном доме.

Я все еще не мог прийти в себя. Веда вскрикнула и, схватив платье, прикрыла им наготу.

— Не шевелитесь.

В правой руке Дагера появился револьвер.

— Тэд! Ты не сделаешь этого!

— Удобный случай избавиться от жены. Не так ли? — прохрипел Дагер и шагнул в комнату.

Я вскочил и загородил собой испуганную женщину.

— Не играйте с огнем, Дагер. Он сделал еще шаг.

— Отойдите в сторону, или вы будете первым.

У меня не было сомнения, что он встретит меня огнем, стоит мне шевельнуться.

— Считаю до трех.

Он вытянул руку. Черный зрачок револьвера смотрел мне в грудь и казался пушечным жерлом.

— Раз… Два…

Раздался выстрел — сильный грохот с детонацией, яркая вспышка и звон в ушах.

Дагер качнулся и рухнул на пол. На пороге появился Луки.

— Что ты сделал? — завопил я.

Веда прижалась ко мне и заплакала.

— Боже, что же теперь будет?!

— Он хотел вас убить. Вы что, не поняли этого?

Я оттолкнул Веду, подскочил к итальянцу и с размаха ударил его в челюсть. Он пошатнулся, но удержался на ногах.

— Подонок! Это же убийство!

— Убийство было неизбежно, — холодно проговорил Луки. — Он прикончил бы вас обоих.

Я хотел кинуться на него с кулаками, но почувствовал, как на плечи мне опустились руки Веды. Я обернулся.

— Он прав, Крис… Прав! Тэд убил бы нас. Ты же видел,

в каком он был состоянии. — Слезы залили ее лицо, глаза стали совершенно прозрачными.

Я обнял ее.

— Успокойся, любимая. Мы что-нибудь придумаем.

— Нечего думать, надо сматываться! — услышал я голос Луки за спиной.

Я резко обернулся и крикнул:

— Убирайся к дьяволу!

— Я жду вас в машине. — Он сунул револьвер в кобуру под мышкой и ушел.

— Этот человек прав, Крис. Тебе надо уходить.

— Как уходить? Без тебя? И не подумаю…

— Да, да, да! Крис! Надо уходить! Это — самое лучшее…

— Ты пойдешь со мной. Мы убежим…

— Нет. Нас все равно поймают. Тогда нам уже ничто не поможет. Крис, милый, уходи, умоляю!

Я хотел возразить, но она закрыла мне рот рукой.

— Слушай меня… Здесь тебя никто не видел, выстрела не слышно. Ты уедешь, а я спустя час позвоню в полицию и скажу, что вернулась из города и нашла труп мужа.

— Они тебе не поверят, — промычал я.

— Поверят. Никто не знает, в каких мы с ним отношениях. Все считают нас идеальной парой. Тэд скрывает от всех свои шашни. Он дрожит за свою репутацию.

— Ты говоришь так, будто он жив.

— Это все неважно. Главное — у полиции нет повода подозревать меня. Если мы попадемся вместе, им все станет ясно. Понимаешь? Тебе надо уходить, так будет лучше для нас обоих… Мы все потом обсудим, уходи, милый!

Каким-то уголком измученного разума я понимал, что Веда права. Если узнают, что мы любовники, ни один адвокат не возьмется нас защищать. К тому же речь идет не о каком-то бродяге, а о Дагере, крупном ките в этом поганом болоте.

— Хорошо, Веда. Я ухожу. Будь осторожна. Помни, если с тобой что-нибудь случится, я сознаюсь в убийстве Дагера.

— Торопись, Крис, умоляю!

Что— то внутри говорило мне, что ее нельзя оставлять одну.

— Любимая…

— Крис, торопись.

Я круто развернулся и выскочил из комнаты.

Луки гнал машину с такой скоростью, что мне казалось, мы взлетим, как лайнер, в воздух. Лицо его окаменело. Я сидел рядом на переднем сиденье и разглядывал его физиономию, пытаясь разобраться в этом типе. Злость изводила меня. Я заметил царапину под его носом, он ее заполучил, очевидно, когда сбривал свои отвратительные усы.

— У тебя во время бритья дрожат руки. Ну и типа мне подсунули. Комплекс кастрата: властная мать и страх перед одиночеством. Разве не так ты решаешь свои проблемы?

— Я знаю таких, как вы, Крис. Я их слишком много видел, — цедил он сквозь зубы. — Вы так боитесь жизни, что отгораживаетесь от нее любыми способами. Вы можете утешить несчастного и в то же время ради удачной остроты продадите мать родную.

— Моя мать давно умерла, и я не умею удачно острить.

— А мне говорили, вы крепкий парень, — сказал он холодно.