Кругом измена, трусость и обман. Подлинная история отречения Николая II

Мультатули Петр Валентинович

Труфанов был связан с каким-то мощным оккультным сообществом. Именно ему принадлежат воспоминания об отрезанной голове убиенного Императора Николая II, которую он якобы видел в «небольшой тайной комнате в Кремле»^{423}.

А. Н. Хвостов, однако, не только собирался воспользоваться услугами Труфанова, но и был готов предоставить ему полное оперативное прикрытие. По сведениям А. С. Семановича, Хвостов собирался убить не только Распутина, но и «высших лиц, ему протежирующих».

Кто были эти «высшие лица»? Конечно, в первую очередь таким лицом была Императрица Александра Федоровна. После февральских

событий Хвостов признал, что по его приказу была организована слежка за императрицей. Он утверждал, что на подкуп дворцовых служителей были затрачены громадные деньги^{424}.

Интересно, что 26 декабря 1916 года, то есть через десять дней после убийства Распутина, в департамент полиции из Берна была доставлена шифрованная телеграмма: «Бибиков из Берна переправил письмо на французском языке графа Михаила Тышкевича, живущего в Лозанне. Письмо это было получено баронессой Кноринг, урождённой графиней Изволовой, живущей в Монтре, которая послала его Бибикову. Содержание письма: „Вы знаете, что убит Распутин, я не знаю, к кому обратиться, чтобы предупредить, что имеются намерения убить императрицу Александру. Надо предотвратить несчастье. Я знаю только вас, кому могу довериться. Революционеры подкуплены и чёрная сотня также принимает в этом участие. Если можно, телеграфируйте в Петроград. Партия Милюкова указывает на Императрицу“»^{425}.

После убийства Распутина Государыня говорила лейб-медику Е. С. Боткину, «что после убийства нашего Друга, они планируют убить Анну Вырубову и меня»^{426}.

Организаторы убийства Распутина были хорошо осведомлены и о предстоящем свержении царя. Г. Е. Боткин приводит разговор своего отца, лейб-медика Е. С. Боткина, с офицером

Генштаба капитаном Сухотиным, родным братом поручика С. М. Сухотина, одного из убийц Распутина, что «революция произойдет в феврале 1917 года»^{427}.

Особенно интересна в деле убийства Распутина роль правоохранительных органов, прежде всего Охранного отделения и министерства юстиции. Как мы уже видели, министр внутренних дел Хвостов лично готовил убийство Распутина, другой министр юстиции А. А. Макаров делал всё, чтобы запутать и помешать следствию по убийству Распутина. Макаров откровенно признавался, что испытывал к покойному ненависть^{428}. Министр юстиции долго уверял, что найденная во дворе резиденции Юсупова кровь принадлежала собаке. Когда же ему сообщили, что по результатам биологической экспертизы, проведённой по способу Уленгута, доказана принадлежность крови человеку, Макаров с досадой воскликнул: «Вот неприятно, что такой способ открыт!»^{429}.

И снова встаёт вопрос: что такого сделал сибирский мужик царскому министру юстиции?

Когда читаешь воспоминания деятелей политического сыска Императорской России А. И. Спиридовича, К. И. Глобачёва, А. В. Герасимова, не можешь не заметить одну странную особенность. Пока речь идёт об их профессиональной деятельности, структуре департамента полиции, работе охранных отделений, агентурной работе, характеристике революционеров — всё логично, интересно и правдиво. Но как только речь заходит о Распутине, начинается повторение общих, набивших оскомину старых сплетен и басен, а порой просто цитирование чужих тенденциозных произведений. Складывается такое впечатление, что мемуаристы боятся о чём-то проговориться, стремятся что-то скрыть.

Редким исключением в этом ряду жандармских мемуаристов является генерал П. Г. Курлов, который писал, что сплетни о Распутине были «преувеличены до крайности», они «послужили всем русским противоправительственным партиям средством для борьбы, направленной к дискредитированию монархического принципа и личностей Государя и Императрицы»^{430}.

Известны прямые попытки полицейского руководства убить Распутина в конце 1915 г., двусмысленно выполняли свою роль приставленные для охраны Распутина агенты Охранного отделения, много неясного в поведении этих же агентов 16 декабря 1916 г.

В записке неизвестного журналиста, которую он составил со слов агентов, охранявших Г. Е. Распутина, тот «в четверг в начале восьмого часа вечера на автомобиле охранного отделения и в сопровождении двух агентов охранного отделения Козлова и Макутова прибыл в Д. 56 по Офицерской улице к вдове одного полковника, которую он за последнее время довольно часто навещал».

Доставив Распутина в адрес, агенты охранного отделения, зная, что ранее часа ночи Распутин не уедет, «решили, дабы не мерзнуть, сходить на время к своим знакомым. Один из агентов отправился к проживающему здесь же на Офицерской улице в Д. 48-бис надзирателю охранного отделения, а другой агент вместе с шофером отправился в чайную. В начале 11-го часа они вновь собрались у дома и, к удивлению своему, узнали у швейцара, что Григорий Распутин ещё час тому назад вышел, отъехав от дома на лёгком извозчике. Оба агента, потеряв Распутина, к первому часу ночи прибыли в охранное отделение, где заявили, что Распутин приказал им уйти. Между тем, уезжая от знакомой, узнав, что автомобиля нет, Распутин звонил старшему из агентов, прикомандированных к нему, и заявил, что автомобиль почему-то уехал»^{431}.

Вскоре стало известно об убийстве Распутина, и агентам Охранного отделения пришлось говорить правду.

О чём говорит нам этот документ? Во-первых, он расходится с официальной версией, утверждающей, что Распутин был увезён из своего дома князем Ф. Ф. Юсуповым. Мы уже писали, что Распутин посещал какую-то женщину на Офицерской улице и помогал ей с устройством её дочерей в казенную гимназию. Не к этой ли женщине ехал Распутин 16 декабря?

Офицерская улица находится недалеко от Юсуповского дворца (набережная реки Мойки, 94). Распутин мог сразу же проследовать с этой улицы на набережную реки Мойки. Но там же, на набережной реки Мойки, 72, находилась явочная квартира министра внутренних дел А. Д. Протопопова. Не к нему ли ехал Распутин?

Из записки очевидно, что агенты Охранного отделения совершили четыре должностных преступления: 1) оставили охраняемый объект без наблюдения, 2) лишили охраняемый объект средства передвижения, 3) не сообщили немедленно о потере наблюдения за охраняемым объектом и 4) сообщили ложные сведения о причинах оставления охраняемого объекта без наблюдения.

Были ли действия сотрудников охранного отделения умышленными или нет, но они, если только дело обстояло именно так, как изложено в этой записке, несут прямую ответственность за убийство Распутина.

Имеется множество нестыковок в показаниях свидетелей и подозреваемых в убийстве. Впрочем, подозреваемыми они являются по сути, так как официально ни Юсупов, ни Пуришкевич, ни тем более Великий Князь Димитрий Павлович никогда не были признаны ни подозреваемыми, ни обвиняемыми. Даже неизвестно, являлись ли названные лица участниками убийства или только соучастниками? Ведь об их участии в преступлении известно только с их же слов. Было ли убийство Распутина совершено в Юсуповском дворце, или это тоже результат сговора группы лиц для сокрытия настоящих убийц и истинного места преступления?