Круиз 'Розовая мечта'
Шрифт:
...
– А я знаю, что вы доктор наук и к тому же - преуспевающий врач. Как бы невзначай бросил реплику Аркадий, возвращая меня к реальности. Путешествие движется к концу и я могу раскрыть вашу тайну.
– Не сомневалась, что Ася сразу же проговорится.
– Похвасталась подругой. Это редкость у женщин - такая солидарность. Но ведь у вас есть ещё кое-какие секреты?
Я сняла очки, присматриваясь к его темным, лениво жмурившимся глазам что там, - ловушка или легкое подтрунивание, имитирующее флирт? Ничего, кроме блаженства, пустого, полусонного трепа.
–
– "Солнечный удар", - перевел Аркадий.
– Так назвал Бунин свой известный рассказ. Вспышка бешеной страсти. Между прочим, на пароходе. Две сумасшедшие ночи - и случайно встретившиеся, сраженные наповал любовью, люди расстались навсегда...
– В приволжской гостинице, кажется. Последнюю ночь они провели в провинциальной гостинице, - уточнила я и поднялась. Накинув на плечи легкий длинный халат в сине-белую морскую полосу и бросив в соломенную сумку едва пролистанный "Штрек", кивнула.
– До встречи за обеденным столом.
Очевидно, А. Р. Т. сделал какой-то знак Игроку. Тот, подхватив Ваську под локоток, тут же направился к нам.
– Новый русский поймал золотую рыбку и спрашивает: "Чего тебе надоено, золотая рыбка?" - Доложил он прямо с лету.
Никто не засмеялся, только Аська снисходительно потрепала шутника по смуглой щеке:
– Вот уже третий раз от тебя эту сказочку слышу и все не пойму, когда смеяться?
– Я же тренируюсь! Чем чаще рассказываешь, тем лучше запоминаешь, а то я иногда все байки путаю.
– Хорошо, что не "бабки".
– Заметил Юра, с трепетом провожая взглядом брошенный в урну "бычок".
– Как финансист ты у нас вне конкуренции. А вот как юморист... "Встречает новый русский старого. "Как дела?" - спрашивает.
– "Плохо, - отвечает старый.
– Три дня уже ничего не ел". "Так нельзя, старик, нужно себя заставлять".
Игорь с недоумением обратился к Аське:
– Это про что?
– Юрочка хотел сказать, что у "старого" вообще жрать нечего... Не очень-то смешно, конечно, - согласилась та.
– Но зато прямо к обеду. Возбуждает дикий аппетит. Сегодня я, кажется, покажу высокий пилотаж. Так на этих железках умотался.
– Продемонстрировал позу бодибилдинга Аркадий.
– Боюсь, если срочно не верну пару-тройку килограммов, могут в кино забрать. Буду есть за двоих. И за "старых" и за "новых".
– Ну, тогда и за меня. Я, пожалуй, пропущу обед. Что-то и впрямь голова кружится.
– Я закинула сумку за плечо и сделала всем ручкой.
– Чао, друзья, до вечера!
– Не забудьте, госпожа Баташова, - крикнул мне вслед Аркадий, - у нас сегодня вечером маленький банкет по случаю прощания со Средиземным морем.
– Странновато все же, почему ты опасаешься произносить её имя? Спросила Аркадия Аська и я удивилась не столько присутствию ревности в её тоне, сколько тому, что эта мысль пришла в голову наблюдательной Ассоль только сейчас.
Глава.2
"Зачем я здесь?" - вот над чем стоило задуматься. И я честно все время пыталась этим заняться, но атмосфера круиза категорически противопоказанна умственным усилиям, особенно, в области самоанализа. Размышления получались вялые и лживые.
Сбросив одежду на ковер в своей просторной, нарядной каюте, я погрузилась в теплую ванну и включила форсунки, - вода забурлила, стимулируя поток мыслей. Итак, что толкнуло меня в круиз с насмешливым названием "Голубая мечта"? Жажда новых впечатлений, желание отвлечься от профессиональных проблем, неумение противостоять натиску Аськи? А может быть, что-то новое в интонациях поддержавшего идею путешествия мужа? Что же, в самом деле, что? Оказалось, что в разное время суток и в зависимости от "освещения" ответ выглядел по-разному, как озеро на картинках импрессионистов - серо-угрюмое вечером, оно радостно золотилось под утренним солнцем. "Эффект хамелеона", хорошо известный опытному психологу, каковым я себя считаю.
Когда я объявила Сереже, что собираюсь махнуть с Аськой в морскую прогулку, он неожиданно подхватил идею:
– Давай, давай! Катись, детка. Ты должна насытиться этими туристическими деликатесами. По-моему, ещё кусочек - и тебя стошнит. Где моя любознательная женушка не побывала?
– Он крутанул надувной глобус, на котором наша дочь Софья прокладывала маршруты поездок красным фломастером. Красные линии, причудливо виляя, добрались до всех материков.
– Ты хочешь сказать, что скоро наступить момент, когда я высокооплачиваемый специалист и жена преуспевающего чиновника, стану отплевываться от "сладкой жизни"? Попрошусь на работу в районную поликлинику и вызову из английского лицея дочь, чтобы стать примерной матерью и активной зрительницей телесериалов?
– Ринулась я в бой, понимая, что Серж, как всегда, прав, - удовольствия начали меня утомлять.
– Это непременно случится, дорогая. Не обязательно, конечно, идти в районную поликлинику, можешь вернуться и в свой Центр. А Софка и так через год вернется. Ты просто ещё сама не знаешь, чего хочешь, Бубка. А я знаю. И поэтому буду встречать тебя через десять дней с хризантемами и ухмыляющейся рожей, на которой так и написано: "а я оказался прав!" - Сергей посмотрел ласково-настороженно. Так он смотрел на свою умирающую мать - с улыбкой скрывая смертельный диагноз.
– Так что, что ты уже знаешь, Серж? Что мне ещё предстоит понять? встрепенулась я.
Он обнял меня за плечи - по-товарищески, по-доброму, и сказал куда-то в сторону, почти без выражения - просто проговорил свои мысли:
– Ты убедишься, что очень счастлива. Здесь, с нами. Со мной и Софкой... И что больше ни-че-го тебе не надо... Ведь так, Бубка?
– Он заглянул мне в глаза.
Этот печально-мудрый взгляд и прозвище "Бубка" означали следующее: мы - крепкая пара, свои ребята, с полуслова понимающие друг друга. И если одному из нас понадобится испытать крепость каната, держащего "связку", то другой, а именно - Сергей, надежно и вовремя подстрахует.