Крупицы галактики. Наследие Гра'шиидов
Шрифт:
– Может… пока не прилетели, попробуешь выспаться? – осторожно предложила Ния.
– Потом! – вновь напрягся Арсен. – Сначала перекус, броня, и дела с учеными. А там… посмотрим. Меня этой темой не доставай, прошу. Договорились? За еду еще раз спасибо, как всегда вкусно и сытно, не говоря уже сколько души ты в это вложила.
– Тебе надо…
– Не надо.
– Тело должно отдыхать! – вскочила со стула девушка, – Броню ты можешь доделать попозже!
– Попозже у меня не будет времени на это и мне надо будет отдать Активированные Крупицы в том количестве, что мы уже имеем профессору Хупу. Точнее
– А это разве не обман?
– Нет, никакого обмана. Я указал в договоре, что при прибытии отдам «… все оставшиеся…» Активированные Крупицы. Не придерёшься. Конкретной цифры названо не было. Да и кто бы дал? Поэтому я могу без сомнений, зазрений совести использовать их энергию для своих нужд: кораблю на ремонт, и мне на нормальное обмундирование. Лишь бы материала хватило. Ещё раз спасибо, Ния.
Арсен отряхнул руки от остатков крошек, встал из-за стола и вернулся к верстаку.
Девушка флорианка еще раз осмотрела землянина и ее взгляд приковался к спине, а конкретно к области вокруг Инъектора – устройства формы четырех конечной звезды и кругом пробирок в центре, заполненных Красными, Синими и Белыми Крупицами. Сейчас на спине ничего необычного не было, обычная здоровая кожа. Но, буквально несколько часов назад в той области тело было в жутких кровавых ранах, и выглядело словно пересохшая земля в жаркую погоду. Ния смогла исцелить землянина, в силу своих навыков, но все равно ее беспокоила мысль о чрезмерном использовании Арсеном Крупиц, хранящиеся в этом Иньекторе. И чувствует она сердцем – эта поездка грозит Арсену очередным приключением.
***
Профессор Хуп, сидя в кресле, на капитанском мостике корабля «Тилус», смотрел через лобовое стекло постоянное смешивание изменение цветов за бортом. Таким образом мозг воспринимал Коридор между Разломами – буйство бесформенных красок. На его лице было задумчивое выражение, но мысли были точно не о красоте снаружи.
– Привет, старик! Что вызывал? Давай кратко и по делу меня ждет еще одна пачка глупых студентов и до фига и больше дел в инженерном. Чтоб я еще согласился замещать Моно, – в овальное помещение вошел красноперый далимир Иераузер – главный инженер. Вслед за ним уверенным шагом, следовал его любимый студент Сэд.
– Ах. И тебе привет, Иераузер. Как успехи с Императрицей и кубом с данными ИИ? – Старик плавно развернул свое кресло в их сторону.
Иераузер уставился на молодого далимира с голубым оперением, вопросительно выгнув бровь.
– Мозг императрицы Мэз, в полном порядке. Мы провели обследование и заменили биогель в её емкости. Также мы взяли тело одного из списанных роботов и настроили совместимость с головой императрицы и её элементом питания. – отчитался Сэд.
– Это была ваша инициатива, молодой далимир? – обратился профессор.
– Да сэр. Во время разговора, она жаловалась, что землянин Арсен, выбросил её тело, когда они спасались из города. Так что я постарался сделать, что-то приемлемое. Она была счастлива, никаких осложнений не возникло.
– Умница, – с гордостью похвалил его профессор, – вполне неплохой подарок. Это внушит ей некоторое доверие к нам. А что скажешь насчет данных ИИ?
–Никаких следов самовоспроизводящихся
Профессор Хуп одобрительно кивнул и развернулся спиной к своим собеседникам. На возникшем перед ним голографическом мониторе он открыл несколько окон с данными и обратился к главному инженеру.
– Все верно, – подтвердил старый далимир, найдя нужный файл. – Ты видел содержимое этих записей, Иераузер?
– Не-а. Не успел. Я разбирался со студентами и питанием щитов, – отрицательно покачал головой он, – Этот курс ещё не компетентнее чем предыдущий. Я вообще не понимаю, кто вообще допустил на корабль этих пухоперых, желторотых, пустоголовых уе…
– Следите за вашей речью, мой друг. Сохраняйте професионализм… – С осуждающим взглядом перебил его Хуп, пока тот не наговорил ничего лишнего. Иераузер, в ответ, закатил глаза. Профессор повернулся к молодому далимиру. – Скажи, Сэд, что ты думаешь об этих записях? Ты успел что-то в них просмотреть.
Студент стыдливо почесал затылок.
– В основном я был занят расшифровкой данных, профессор Хуп, и не обратил особого внимание на содержимое. Там в основном однотипные записи планетарного ландшафта.
– Понятно, молодой далимир. Ах, и ты наконец прибыл.
Два далимира проследили за взглядом профессора и обернулись к выходу. В помещение вошли ещё двое: далимир с оранжевым опереньем в белом мундире, а за ним с черным опереньем в форме охранника.
– Дэт-Сулмиг доставлен согласно приказу! – доложил черноперый.
– Спасибо, Бивс. Но я могу и сам за себя говорить, – ворча, повернул голову в его сторону Сулмиг.
– Таковы правила, – тихо сказал охранник и равнодушно пожал плечами.
– Что же. Теперь можем начинать, – Профессор повернул свое кресло к ним спиной и открыл большой голо-монитор.
– Что начинать? – Спросил Сулмиг.
Ответом послужила переместившиеся к ним голографический монитор с рядом открывшихся окон видеозаписей. На них было запечатлены события на планете Ромикси за последние двадцать четыре часа. А если еще точнее моменты, где был запечатлен Арсен.
Он, одетый в порванный скафандр, в слабо освещенном, затопленном до колен коридоре, отбивался от орды обезумевших роботов-ромиксианцев. Примитивная конструкция, головы прямоугольные с антеннами в виде плавников по бокам и на макушке, единственный монокуляр спереди. Они волной за волной шли в атаку на одного единственного противника. Арсен, окутанный синим свечением, разрубал их своим энерго-мечом из адамантового металла, двигаясь в ограниченном пространстве с дикой скоростью и оставляя синий призрачный след за собой.
– Это что? Синие Крупицы?.. – пораженно спросил Иераузер
Следующее два видео, увеличились и перешли на передний план на мониторе. На том, что слева, Арсен лежал прибитый к земле железным куском металла в живот. Половину изображения перекрывало сухая мертвая трава, но основные моменты разглядеть можно. Рана землянина выглядела смертельной. Но землянин встал! Более того, он выдернул железный прут, истошно крича от боли и яростно выражаясь на незнакомом языке. Затем его тело окружило красное свечение, особенно ярко было свечение раны на животе, которое быстро зарастала.