Крупнейшее поражение Жукова Катастрофа Красной Армии в Операции Марс 1942 г.
Шрифт:
Из аннотации издательства: «Одна из наименее известных страниц Второй мировой войны, операция „Марс“, закончилась провалом поистине колоссальных масштабов. Операция, целью которой было выбить немецкую армию с плацдарма к западу от Москвы, стоила Советскому Союзу потери приблизительно 335 тысяч убитых, пропавших без вести и раненых и более 1600 танков. Однако в советской литературе эта битва вообще не упоминается: исторический разгром был упрятан послевоенной сталинской цензурой…»
В книге на странице 479 имеются «Дополнения к приложениям» (как указано в книге, «В эти дополнения вошли материалы, не включенные в английское издание книги 1999 года и любезно предоставленные автором в период работы над переводом»), среди них особый наш интерес вызвало следующее: «Из донесений 6 танкового корпуса» (стр. 500); «Из донесений 2-го ГвКК» (стр.506), а также «Бой 20-й армии на рубеже р. Вазуза» (стр.540). Все эти материалы взяты с нашего сайта, но без нашего согласия! 5 июля 2006 г. в наш адрес пришло письмо от Девида Гланца с извинениями по поводу этого недоразумения — извинения приняты! «I should indeed have contacted you before forwarding them to AST (which I did late in the publication process). In this case, I did so because I thought they were important to the subject and would be to readers as well — and I assumed the aim of those who placed them on the web-site were similar to mine — that is, to expose as many details as possible about this operation. In my enthusiasm to include the documents, I simply forgot to give due credit to where they came from. David Glantz»
http://www.1942.ru/book/glants/glants_mars42.htm
Потерянное звено
Если обычная цепочка лишается одного или нескольких звеньев, то это легко заметить — она попросту разваливается. Если же вырвать не одно и не два, а все десять звеньев из цепи исторических событий, то на первый взгляд целостность картины в глазах последующих поколений не нарушается. Многие десятилетия в массовом сознании 1942 год, второй год Великой Отечественной войны, ассоциировался только с битвой за Сталинград. Для тех, кто интересовался историей войны более серьезно, это был год драматичных поворотов контрнаступления под Москвой в январе-апреле, год неудачных сражений под Харьковом и в Крыму в мае. Иногда также вспоминали завершившуюся окружением попытку прорыва блокады Ленинграда силами злосчастной 2-й ударной армии; командарм А.А. Власов в плену стал предателем. В брежневскую эпоху, когда высоких государственных постов достиг А.А. Гречко, страна довольно много узнала о битве за Кавказ. Так или иначе, история войны была написана и внешне казалась цельной и незыблемой.
Однако в действительности из поля зрения историков выпали весьма значительные по своим масштабам и значению сражения. Из цепи операций на советско-германском фронте были вырваны не просто отдельные звенья, но целые фрагменты, куски связанных одной целью операций. Сравнить это можно, например, с исключением из истории Первой мировой войны сражения за Верден, одного из символов позиционной «мясорубки» на Западном фронте. Верденом советско-германского фронта стал город Ржев, вокруг которого почти год велись ожесточенные бои позиционного характера. Действия советских войск в районе Ржева были настолько глубоко спрятаны от посторонних глаз, что внятное их описание отсутствует даже в закрытом грифом «секретно» четырехтомнике «Операции Советских Вооруженных сил в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», изданном в конце 1950-х годов. У постороннего наблюдателя могло сложиться превратное впечатление, что на западном направлении летом и осенью 1942 г. царили тишь и благодать, а бог войны целиком переключил свое внимание на южный сектор советско-германского фронта. Стихотворение А. Твардовского «Я убит подо Ржевом» оставляло странное чувство. С одной стороны, Ржев интуитивно воспринимался как фронтовой город. С другой стороны, у подавляющего большинства отсутствовали сведения о сколько-нибудь заметных военных действиях, связанных с этим городом.
История войны длительное время была инструментом идеологии. Хотя целесообразность тотальной лакировки действительности при этом отнюдь не была очевидна. Сокрытие боевых крупномасштабных действий было попросту нереальным. Многие из участников сражений за Ржев написали мемуары, эпизоды боев на Западном фронте в 1942 г. приводились в качестве тактических примеров в учебниках. Был даже снят фильм «Корпус генерала Шубникова», сюжет которого вполне однозначно ложится на действия 1-го механизированного корпуса М.Д. Соломатина подо Ржевом в конце ноября и в начале декабря 1942 г.
Распад СССР привел к падению ранее непреодолимых барьеров между независимыми историками и оперативными документами армий, корпусов и дивизий, участвовавших в различных операциях Великой Отечественной войны, хранящимися в Центральном архиве Министерства обороны в Подольске. Это позволило провести анализ событий по всем правилам, с учетом документов и мемуаров с обеих сторон. И пока отечественная военная наука пребывала в некотором ступоре вследствие отсутствия ориентиров для дальнейшего развития, возможностью сделать научное открытие воспользовались иностранцы. Наиболее результативно это сделал Дэвид М. Гланц, исследовавший самое большое сражение за Ржев — операцию «Марс», проводившуюся в ноябре-декабре 1942 г. К тому моменту он был отставным полковником американской армии (вышел в отставку в 1993 г. после тридцати лет службы). Полковник Гланц не был новичком в изучении военных действий на советско-германском фронте. Еще в 1979 г. он принял участие в создании Института изучения военных действий армии США (US Army's Combat Studies Institute), где занялся анализом операций Советской армии. Первая его работа была посвящена наступлению Красной армии в Маньчжурии в августе 1945 г. В 1983 г. он стал директором по советским операциям в Армейском военном колледже (USArmy War College). Весомым достижением Гланца на этом посту было проведение недельных конференций по боевым действиям на советско-германском фронте с привлечением непосредственных участников событий (по понятным причинам тогда это были только бывшие офицеры вермахта). Изданная по итогам одного из этих симпозиумов книга «Начальный период войны на Восточном фронте. 22 июня — август 1941» (The Initial Period of War on the Eastern Front, 22 June — August 1941: Proceedings of the Fourth Art of War Symposium, Garmisch, October 1987 (Cass Series on Soviet Military Experience, 2) является на сегодняшний день одним из наиболее информативных исследований событий лета 1941 г. В 1987 г. Гланц основал «Журнал советских военных исследований» (Journal of Soviet Military Studies), переименованный в связи с распадом СССР в «Журнал славянских военных исследований» (Journal of Slavic Military Studies). Достаточно известной на Западе работой Гланца является краткое описание всей Великой Отечественной войны «Когда титаны сталкиваются: как Красная армия остановила Гитлера» (When Titans Clashed: How the Red Army Stopped Hitler), вышедшее в 1993 г. Из названия книги можно сделать вполне однозначный вывод о действительном отношении Гланца к Красной армии и ее роли в войне. Одним словом, научное открытие сделал опытный исследователь. Во-первых, как историк, хорошо владеющий изучаемым вопросом, во-вторых, как профессиональный военный, понимающий механизм развития операций.
После того как во многом благодаря Гланцу события подо Ржевом осенью 1942 г. перестали быть тайной за семью печатями, была сделана попытка представить «Марс» в качестве «отвлекающей операции», направленной на сковывание немецких резервов, чтобы они не были переброшены под Сталинград. Приведенное в представляемой книге Гланца обоснование его позиции по этому вопросу выглядит следующим образом:
«Здесь, в центре, численность объединенных войск Калининского и Западного фронтов при поддержке сил Московской зоны обороны достигала почти 1,9 миллиона человек, здесь же было сосредоточено свыше 24 тысяч орудий и минометов, 3300 танков и 1100 самолетов. Все это, как отмечал Жуков, составляло 31 % людских ресурсов, 32 % артиллерии, почти 50 % танковых войск, более 35 % всех советских войск, и эти огромные ресурсы собраны на участке, составляющем 17 % от общей протяженности фронта. С другой стороны, более чем миллионные людские ресурсы трех советских фронтов в районе Сталинграда поддерживало около 15 тысяч орудий и минометов, 1400 танков и чуть более 900 самолетов». Смысл приводимых Гланцем цифр вполне очевиден: в отвлекающем маневре не может быть задействовано больше сил, чем в операции, которая считается главной. Официальные отечественные оппоненты Гланца, например А.С. Орлов (доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Института военной истории Министерства обороны РФ), возражают: «Численность непосредственно наступавших войск была далека от цифр, приводимых Гланцем. Они насчитывали 362 тыс. человек, 1300 танков, 3940 орудий и минометов» (Мир истории, № 4, 2000).
Попробуем разобраться, кто в данном случае считает лучше. Воспользуемся изданным Институтом военной истории статистическим справочником (Боевой и численный состав Вооруженных сил СССР в период Великой Отечественной войны (1941–1945 гг.). Статистический сборник № 5 (20 ноября 1942 г.). М, 1997). Согласно этому справочнику, общая численность только боевых войск Калининского и Западного фронтов, смежными флангами которых проводилась операция «Марс», составляла 552 714 и 769 436 человек соответственно. Не будем складывать эти две цифры просто из-за чрезмерности получающегося результата. Посчитаем только ту часть войск двух фронтов, которые были так или иначе задействованы в операции «Марс» — либо в качестве активных участников, либо перекрывая промежутки между наступающими армиями. Если суммировать численность войск армий по периметру Ржевского выступа, то мы получим следующие данные: 5-я (71 249 человек, 73 танка), 20-я (95 602 человека, 301 танк), 22-я (70 275 человек, 272 танка), 29-я (54 073 человека, 93 танка), 30-я (50 199 человек, 63 танка), 31 — я (74 158 человек, 90 танков), 33-я (78 490 человек, 196 танков), 39-я (92 135 человек, 227 танков) и 41-я (116 743 человека, 300 танков) армии двух фронтов объединяли более семисот тысяч солдат и командиров и более тысячи семисот танков, а именно 702 924 человека и 1718 танков. Из вышеперечисленных армий 5-я и 33-я армии не вели наступательных действий в конце ноября и декабре 1942 г., но еще 19 ноября, за неделю до начала наступления войск двух фронтов, они получили директиву № 00315 штаба Западного фронта на уничтожение гжатской группировки противника. Ранним утром 25 ноября 5-й и 33-й армиям была назначена дата перехода в наступление — 1 декабря. Намеченное наступление этих двух армий не состоялось только вследствие неудачи первого этапа операции. Поэтому исключение из наряда сил на «Марс» 5-й и 33-й армий неправомерно. Одновременно я намеренно исключаю из расчетов войска правого крыла Калининского фронта, участвовавшие в окружении Великих Лук, которые в принципе можно рассматривать как проводившие частную операцию в рамках общего наступления Западного и Калининского фронтов. Цифры по Калининскому фронту почерпнуты со страницы 72 указанного справочника, а по Западному фронту — со страницы 79. Принимавшие участие в операции «Уран» под Сталинградом Юго-Западный, Донской и Сталинградский фронты насчитывали 33 1948, 192 193 и 258 317 человек соответственно. Невооруженным глазом видно, что общая численность войск трех фронтов «Урана» существенно уступает численности двух фронтов, проводивших «Марс». Эту статистику можно детализировать, рассмотрев численность задействованных в контрнаступлении под Сталинградом армий. Если суммировать численность войск 1-й гвардейской армии (142 869 человек, 163 танка), 21-й армии (92 056 человек, 199 танков) и 5-й танковой армии (90 600 человек, 359 танков) Юго-Западного фронта, 24-й (56 409 человек, 48 танков), 65-й (63 187 человек, 49 танков) и 66-й (39 457 человек, 5 танков) армий Донского фронта, 62-й армии (41 667 человек, 23 танка), 64-й армии (40 490 человек, 40 танков), 51-й армии (44 720 человек, 207 танков) и 57-й армии (56 026 человек, 225 танков) Сталинградского фронта, то получим 66 7478 человек и 1318 танков. То есть строгие подсчеты говорят о меньших силах, задействованных под Сталинградом, в сравнении с наступлением, предпринятым против Ржевского выступа. При этом хочется заметить, что Московская зона обороны в расчетах не учитывалась вовсе. Гланц был вынужден включить ее за отсутствием точных данных по фронтам и армиям, опубликованным в указанном статистическом сборнике. Численность войск Московской зоны обороны составляла 92 522 человека и всего 9 танков. Так что включение войск МЗО на результат принципиально не влияет.
Сокрытие истинных масштабов и роли «Марса» в советское время было возможно: тогда числились секретными даже самые примитивные справочники. В частности, вследствие очевидного дисбаланса сил, привлекавшихся для боевых действий на западном направлении и под Сталинградом, долгое время грифом «секретно» закрывался справочник «Боевой состав Советской армии». Открыв его, можно узнать, что в составе Калининского и Западного фронтов на 1 декабря 1942 г. насчитывалось 113 стрелковых, 7 кавалерийских дивизий, 54 танковых, 12 механизированных и 27 стрелковых бригад. В составе Юго-Западного, Донского и Сталинградского фронтов на ту же дату числилось 74 стрелковых, 8 кавалерийских дивизий, 30 танковых, 12 механизированных и 16 стрелковых бригад.
Сомнительным также представляется еще один тезис А.С. Орлова, выдвигаемый в качестве доказательства «второстепенности» операции: «Именно он, убедившись, что стратегическая задача — сковать до 30 немецких дивизий на Ржевском направлении и заставить командование вермахта еще усилить Ржевско-Сычевский плацдарм резервами группы армий „Центр“ и ОКХ (четыре танковых и одна моторизованная дивизия) — решена, приказал прекратить ставшую уже ненужной операцию „Марс“» . Этот тезис парируется даже без привлечения дополнительных источников. Гланц довольно подробно описывает вторую фазу наступления 20-й армии, когда был сменен ее командующий. Место руководившего наступлением 20-й армии в конце ноября 1942 г. генерал-майора Н.И. Кирюхина занял генерал-лейтенант М.С. Хозин, командовавший до этого 33-й армией Западного фронта. Приказ о возобновлении наступления Западного фронта был подготовлен утром 8 декабря 1942 г., то есть уже после того, как указанные А.С. Орловым резервы группы армий «Центр» были использованы для отражения советского наступления, в частности окружения 1-го механизированного корпуса М.Д. Соломатина под Белым. Причем задачи 20-й армии ставились не только на прорыв обороны противника, но и на продвижение в глубину, до соединения с 41-й армией Калининского фронта. План наступления детализировался по времени и глубине продвижения до 20 декабря 1942 г.
Гланц только несколько ошибся в отношении операции, которая должна была стать развитием «Марса». Он называет ее по аналогии с другими операциями Красной армии того периода именем планеты солнечной системы — «Юпитер». Гланц предполагал ее форму и задачи в следующем виде: «Две-три недели спустя за ней („Марсом“. — А.И.) должно было последовать наступление на вязьминском направлении силами центрального участка Западного фронта, идущими на сближение с победителями операции „Марс“ и полностью окружающими немецкую группу армий „Центр“. Второй этап операции Жукова носил кодовое название „Юпитер“…» То есть, согласно предположениям Гланца, планировалось окружить всю группу армий «Центр», вплоть до Смоленска. Однако операции «Юпитер» в том виде, как ее обрисовал Гланц, просто не существовало. 5-я и 33-я армии, которые Гланц числит в качестве ударной группировки «Юпитера», должны были начать наступление 1 декабря 1942 г. с целью уничтожения гжатской группировки немцев, оставаясь в рамках операции «Марс». Это в явном виде озвучивалось в приказах штаба фронта командармам 5-й и 33-й армий. Впоследствии задачи фронтов не изменились. Директива Ставки ВГК командующим войсками Западного и Калининского фронтов № 170700 от 8 декабря 1942 г. ставит следующие задачи на развитие наступления: «В дальнейшем иметь в виду: после перегруппировки войск Калининского и Западного фронтов разгромить к концу января месяца 1943 года гжатско-вяземско-холмжирковскую группировку противника и выйти на наш старый оборонительный рубеж. С занятием войсками Вязьмы и выходом на прошлогодний оборонительный рубеж западнее <линии> Ржев-Вязьма операцию считать законченной и войска перевести на зимние квартиры» (Русский архив. Великая Отечественная. Т. 16 (5(2). М.: Терра, 1996. С. 463). То есть предполагался выход не к Смоленску, но к рубежу, на котором в сентябре 1941 г. в тылу Западного фронта стояли армии Резервного фронта.