Крутая фишка

Шахов Максим Анатольевич

– Что видишь, Второй?

– Визуального контакта нет!

– Точно?

– Да.

– Отбой… Здрасьте! – наконец кивнул Панкратьев Лельке. – Ничего подозрительного не было?

– Не-не-не было… – держась за сердце, проговорила Лелька.

– Вот и хорошо. Отдыхайте, – гостеприимно махнул пистолетом Панкратьев.

– Ага… – оглянулась Лелька на Арефьева, – спасибочки. А Иванов-то где?

– Тут я.

– Ты есть-то будешь?

– Попробую.

– А на кухню-то мне можно? – посмотрела на Панкратьева Лелька.

– Конечно,

можно. Будьте как дома.

– Ага, спасибочки, – обрадовалась Лелька, двигая на кухню. – А то я тут пельмешек купила… Ой! Боже ж ты мой, сколько вас! Только ж на всех не хватит. Предупреждаю заранее!

– Ниче! – отозвался из прихожей Панкратьев. – Мы люди привычные, на службе, так что…

– Ой! – вдруг вскрикнула на кухне Лелька. – Че это?..

– Назад! – тут же заорал кто-то из собровцев. – Руки! На пол! Ну!

Глава 80

Сюрприз всем нам Клоун преподнес еще тот. Я к тому времени не удивлялся уже ничему, но тут поневоле удивился. В своей сумке Лелька наткнулась на небольшую пластиковую коробку. По счастью, сразу она не взорвалась.

Панкратьев тут же эвакуировал всех нас в соседнюю квартиру и доложил о находке Динозавровичу. Динозаврович приказал ничего руками не трогать и прислал минера с собакой. Собака понюхала коробочку, минер немного повозился с ней, а потом позвал Панкратьева.

Коробочка оказалась обычной электронной записной книжкой. Без отпечатков пальцев, зато с сообщением. Текст, высветившийся на жидкокристаллическом экранчике, был прост и незатейлив: «Если хочешь жить жду кэшем завтра десять Пушкинской НИИ той самой Клоун».

Когда Панкратьев дал мне прочитать это сообщение, я почти не удивился. К тому времени я уже начал понимать, что чем-то в этом роде все и должно закончиться.

Динозаврович с Гавриловым провели на пару экстренное совещание и решили, что коробочку Клоун подсунул Лельке в троллейбусе. Совещание длилось около часа, и в результате нас с Арефьевым и Панкратьевым скрытно эвакуировали с Философской. Пельменей я так и не попробовал, но засада осталась в квартире, так что особых проблем с лишними ртами у Лельки не предвиделось.

Зато проблемы предвиделись с Клоуном, и свет в кабинете на Кропоткинской горел до двух часов ночи. Вооружившись циркулем, Динозаврович поминутно тыкал им в план центра города, размахивал руками, а потом вскакивал и в очередной раз обегал вокруг стола. Гаврилов, Панкратьев и Арефьев не бегали и все время просидели, склонившись над планом. Кончилось это тем, что Динозаврович едва не повыкалывал им всем троим глаза, но план предстоящей операции они все же согласовали.

Я все это время помалкивал в сторонке, дремал и старался не думать о предстоящей встрече с Клоуном. Получалось это у меня не очень, но я успокаивал себя тем, что в любом случае шанс прорваться и на этот раз у меня будет. Проблема только в том, чтобы этот шанс не упустить…

Глава 81

Ровно

без одной минуты десять я опустился на ту самую скамейку и оглянулся вокруг. Все было точно так же, как и в тот день. Пушкинская жила своей обычной жизнью, и никому вроде бы не было до меня дела. Но это, разумеется, была только видимость.

– Четвертый Первому! Объект прибыл на место! – доложил откуда-то со стороны Дома быта Арефьев.

– Третий Первому! – прогундосил в рации Панкратьев от Воропаевской. – Объект на месте!

– Третий, Четвертый! Объект наблюдаю! Конец связи! – квакнул Динозаврович с восьмого этажа НИИ.

Эта болтовня в эфире меня ничуть не успокоила. Динозаврович, как и накануне, панически боялся только одного – спугнуть Клоуна. И на этой проклятой скамейке я отрабатывал свой смертельный номер практически без подстраховки.

Арефьев, правда, торчал где-то у Дома быта, а Панкратьев топтался на углу Воропаевской, но толку от них было не больше, чем от Динозавровича, засевшего на восьмом этаже НИИ. Главные силы – собровцы и оперативники – располагались в машинах почти в километре от сквера, а Гаврилов с лучшими бойцами вообще торчал на стадионе в вертолете.

По замыслу Динозавровича, вся эта армада, дремавшая до поры до времени вне зоны прямой видимости, в час «Х» должна была блокировать сквер со всех сторон в течение двадцати секунд. Все было просчитано и выверено до секунды с циркулем в руке. Я был, конечно, не специалистом по части таких операций, но по всему выходило, что на этот раз Клоуну не уйти.

Все это было замечательно, но за двадцать секунд Клоун мог успеть двадцать раз превратить меня в решето. Поэтому у меня был свой абсолютно засекреченный контрплан. Плохой он или хороший, я не знал, но другого у меня просто не было.

В мучительном ожидании тянулись минуты. Я ежился, словно от холода, и оглядывался по сторонам, а Пушкинская жила своей обычной жизнью. В пять минут одиннадцатого Динозаврович упавшим голосом напомнил, что все остаются на своих местах вплоть до особого распоряжения. Было слышно, что он прямо извелся на своем восьмом этаже и близок к отчаянию. Но впасть в него Динозаврович так и не успел…

Глава 82

Все началось точно в то же время, что и в первый раз. Я посмотрел вправо и увидел, что от Дома быта к скверу катит обычный тинейджер на роликах. Он был в бейсболке, сдвинутой козырьком назад, с рюкзаком за плечами и с плейером.

После этого я еще посмотрел влево, а потом снова повернул голову к Дому быта. И вдруг увидел, что этот самый тинейджер остановился в начале аллеи и что-то делает со своим лицом. Внутри у меня все прямо перевернулось. На какой-то миг я просто оцепенел и привел меня в чувство только раздавшийся в рации вопль Арефьева:

– Первый, Первый! Вижу Клоуна! Клоун в начале аллеи! Двинулся к объекту!

– Я тоже его вижу! – без позывного заорал Панкратьев. – Движется в мою сторону к объекту!