Круто ты попал!
Шрифт:
– Как думаешь, поверил? – обеспокоенно спросил через какое-то время Третий. – Я старался, но кто же думал, что он таким дотошным окажется?
– Главное, чтобы дошёл, – помолчав, вынес вердикт Второй, – нужно ему, чтобы хоть с кем-то кроме нас можно было поговорить, а Мортимер-то, сам знаешь, кого угодно уговорит и разговорит. Этого у него не отнимешь.
Как ни странно, дверь с табличкой «Психологическая помощь» обнаружилась именно там, где и говорил Первый: на втором этаже, если подниматься по правой лестнице. Нужно всё-таки потом выяснить, откуда у его сундуков столь специфические знания. Но это после, а сейчас нужно как-то заставить себя в эту самую комнату войти. Ведь совершенно непонятно, как там себя вести, о чём говорить… Жаловаться? А смысл? Вряд ли сидящий там психолог сможет сделать так, чтобы Огюст снова оказался в столице, в снятой для него отцом роскошной квартире, где нет тренировок, ужасных утренних пробежек и говорящих сундуков. Но раз уж пришёл…
Огюст нерешительно постучал в дверь и услышал доброжелательное:
– Входите, входите! Открыто!
Обречённо вздохнув, Огюст толкнул дверь и оказался в достаточно уютной комнате: настольная лампа с бежевым абажуром излучала неяркий свет, который создавал в комнате приятный полумрак. Два больших и даже на вид уютных кресла стояли неподалёку друг от друга: как раз на таком расстоянии, чтобы собеседники могли без проблем разговаривать вполголоса. Помимо кресел в комнате был большой письменный стол и огромный книжный шкаф, в котором поблёскивали золотом старинных переплётов толстые книги.
За столом обнаружился мужчина средних лет, с аккуратно подстриженными каштановыми волосами и небольшой бородкой, в камзоле элегантного кофейного цвета и в белоснежной рубашке. Наряд дополнялся шейным платком в тон и очками в тонкой золотой оправе. Огюст в своей пропотевшей тренировочной форме моментально почувствовал себя неуютно. Ему захотелось выйти из этого элегантного помещения, от этого стильно одетого мужчины и запереться в своей комнате, предварительно выкинув из неё сундуки.
– Добрый вечер, Огюст, – мягким, каким-то бархатным голосом проговорил мужчина, доброжелательно улыбаясь молодому человеку, – проходи, присаживайся.
– Да я, наверное, пойду… – неуверенно сказал Стендридж и замер на месте, когда человек душераздирающе вздохнул.
– Ну, иди, конечно, – мрачно проговорил мужчина, – а я-то так рассчитывал, что смогу хоть с тобой поговорить… Но если ты занят, то ступай, чего уж… Я не стану тебя задерживать…
Тут благообразный господин вынул из кармана камзола безупречно чистый носовой платок и промокнул глаза, в которых блестели самые настоящие слёзы.
Огюст немного помялся у дверей и всё же сделал пару шагов в сторону кресел.
– Ты остаёшься? Правда? Спасибо тебе, – господин в кофейном камзоле резво выскочил из-за стола и схватил юношу за руку, – тогда давай присядем, хорошо? Тебе какое кресло больше нравится: которое справа или которое слева?
– Мне совершенно всё равно, – растерянно ответил Огюст, а хозяин кабинета между тем уже как-то незаметно усадил его в кресло. Сам он расположился в другом и внимательно посмотрел на молодого человека.
– Прости, я тут со своими проблемами, а ты ведь, наверное, пришёл поговорить о своих, да? Ах, как я невежлив, прости, пожалуйста! Кстати, я не представился: меня зовут Мортимер, и я бог.
– Бог? – растерянно переспросил Огюст, припоминая, что что-то такое ему уже говорили, но не смог вспомнить, кто и в связи с чем. – Настоящий?
– Ну а какой… – вздохнул мужчина. – Самый натуральный…
– А почему тогда вы здесь? – удивлению Огюста не было предела. – Мне всегда казалось, что у богов как-то по-другому жизнь организована, разве нет?
– Знаешь… – начал Мортимер, вздохнув, и уточнил, – я не сильно отвлеку тебя, если чуть-чуть пожалуюсь на жизнь?
– Да нет, конечно, пожалуйста, – поспешно ответил Огюст, подумав, что беседа с божеством это, пожалуй, даже круче, чем длительный разговор с его величеством. И всё же, что может делать в этой академии настоящий бог? Каким-то шестым чувством он понимал, что это не шутка, и этот господин действительно тот, кем себя называет.
– Спасибо тебе, – искренне поблагодарил Мортимер, прижав к груди руку, – видишь ли, жизнь божества достаточно сложна и не так привлекательна, как принято думать. Ты наверняка тоже думаешь, что мы сидим себе на облаке и поплёвываем вниз?
– Нет, – абсолютно честно ответил Огюст, так как до сегодняшнего дня вообще никогда не задумывался о том, как проводят своё время боги. – Я никогда так не думал…
– Спасибо, – прочувствованно всхлипнув, ответил бог Мортимер, – я так почему-то и думал, что именно ты сможешь меня понять и поддержать. У нас ведь как, у богов: если ты божество, то ты должен выглядеть идеально, понимаешь? Образцово-показательно, можно сказать. Представляешь?
– Ну так вы, мне кажется, именно так и выглядите, – Огюст посмотрел на красиво и модно одетого психолога, – камзол так вообще шикарный.
– Я могу тебе доверять? – помолчав, спросил Мортимер и почему-то посмотрел на дверь. – Ты ведь никому?
– Можете, – Огюст хотел сказать, что ему кроме сундуков и поговорить-то не с кем, но промолчал.
– Это иллюзия, – трагическим шёпотом произнёс бог, – мой идеальный вид — это просто качественная иллюзия. А на самом деле… – тут Мортимер громко всхлипнул и снова полез за платком, – на самом деле я… толстый…и чешуйчатый…
– Толстый? – ошарашенно повторил за ним Огюст, – и что?
– Как что? Я переживаю по этому поводу, знаешь, как?! Надо мной остальные боги даже иногда смеются, представляешь?
– Представляю, – помолчав, тоже вздохнул Огюст, посмотрев на свои пухлые пальцы и заметный даже в тренировочной форме живот. – Я вот тоже… толстый.
– И как ты с этим борешься? – заинтересованно спросил бог, пряча платок в карман. – Поделись со мной опытом, а я с тобой. Я вот каждый день что-то делаю, но, может, ты знаешь какие-то новые для меня способы? Я был бы тебе очень признателен!
– Никак не борюсь, – прошептал Огюст, которому вдруг стало ужасно стыдно, что он не делает совершенно ничего для того, чтобы выглядеть лучше.
– Вообще никак?! – изумился Мортимер. – А я-то думал, что найду в тебе товарища по несчастью, и мы вместе начнём бороться с этой проблемой. Как жаль, что ты не хочешь… Мне одному тяжело, я не очень организованный…
– Да я не отказываюсь, – поспешно сказал Огюст, – я просто не знаю, с чего начинать надо…
– Точно не отказываешься? Как здорово! Тогда давай худеть вместе? Ты и я? Вот я тебе точно скажу: ты ещё никогда в жизни не худел в компании с богом. Верно?