Крутой и два баклана
Шрифт:
– Идем ко мне.
– А-а, это… ну, родители…
– Никого нет, – улыбнулась Вика, беря Андрея под руку и поворачиваясь к подъезду. – Родители на неделю в Рязань уехали…
– В Рязань?
– Да. У меня там бабка живет, по матери. Я туда в этом году в институт поступать буду, на экономический. Сегодня на работе последний день отработала, теперь буду готовиться к экзаменам…
Глава 19
Едва войдя в темную квартиру, они снова слились в затяжном поцелуе, а дальше
Широкая двухспальная родительская кровать еще не испытывала на своем веку ничего подобного. Они любили друг друга ненасытно и самозабвенно, как будто эта первая в их жизни ночь должна была стать последней.
Они любили друг друга во всех мыслимых позах и с таким азартом, что пружины протестующе гудели, а кровать ерзала ножками по паркетному полу. Разбуженная шумом одинокая соседка снизу поначалу решила, что произошло землетрясение, и едва не выскочила в одной ночнушке на лестницу. Сообразив, что к чему, она еще долго не могла уснуть, поражаясь бешеному ритму и зеленея от зависти.
Вика, конечно, оказалась не девочкой. Андрей тоже был далеко не мальчиком. Любовью он занимался и раньше, благо на Соцгородке податливых «герл» было в избытке. Однако только в эту безумную ночь Андрей наконец понял, что такое настоящая любовь.
Вика с закатившимися в полузабытьи глазами и оскаленными белыми зубками была ненасытна. Она откидывалась на спину, переворачивалась на живот и запрыгивала на него верхом. Она была великолепна, и единственные слова, которые срывались с ее искусанных губ, были: «Еще! Я хочу тебя еще!..»
Грудь у Вики была маленькая, торчком, соски большие и твердые. Животик слегка выпуклый, лобок обрит наголо. Когда Андрею казалось, что он уже ничего не может, Вика тихонько смеялась, порывисто наклонялась и обхватывала своими горячими губами головку его члена. Андрей откидывался на подушку, негромко постанывал и уже через минуту был готов к новым подвигам…
Эта вакханалия любви закончилась только к рассвету, когда они, вконец обессиленные и счастливые, уснули в объятиях друг друга на скомканных простынях. Щербатый месяц вскоре заглянул в приоткрытую балконную дверь и коснулся голов спящих странным красноватым светом, словно предвещая беду…
Глава 20
Владимир Архипов, или Архип, как называли его друзья, был таким же бандитом, как и Пантелей, и начинали они в одно и то же время. Разница между ними состояла только в одном – весил Архип намного меньше Пантелея, но настолько же был его умнее.
В результате с годами Архип прибрал к рукам не только центр, но и добрую половину города, а Пантелей и ему подобные оказались кто не у дел, а кто в сырой земле. Архип давно обзавелся связями во властных структурах, кормил с рук добрую половину городских чиновников и стал преуспевающим бизнесменом, так что называли его теперь чаще не «Архипом», а «Владимиром Степановичем».
Проблем у Архипа в последнее время было всего две – трения с ворами-«законниками» из областного центра и придурок брат. Ивану Семеновичу Архипову недавно стукнуло двадцать два. Невысокий и жилистый, статью он пошел в старшего брата, а вот умом – неизвестно в кого.
Само собой, вокруг Архипа-младшего роем вились прихлебатели и собутыльники, но это было еще полбеды. Главное, что в подпитии Ивана тянуло на подвиги, поскольку он считал, что при таком брате ему все позволено и все сойдет с рук.
Архипу же старшему заминать эти бесконечные истории давно надоело, но родственные чувства заставляли его это делать. Иван был хоть и дурак, но все же родной брат. Несмотря на это, история в сквере на углу Октябрьской и Карла Маркса просто взбесила Архипа.
Примчавшись по звонку, он выслушал сбивчивое блеянье пьяного Ивана, но не поверил ни единому слову. Оттащив в сторону Воцу, Архип надавал дружку брата оплеух и выслушал чистосердечное признание.
– Сука, урод, падаль! – набросился Архип на Ивана с кулаками. – Тебе что, блядей мало, дигем?
В результате Иван схлопотал добавки и оказался под домашним арестом, Воце Архип пообещал переломать ноги, если еще хоть раз увидит с младшим братом, а Бобра с сотрясением отправили в больницу.
Немного отойдя от бешенства, Архип все же приказал своему ближайшему помощнику Сеченому найти тех, кто «отоварил» Ивана, и наказать – но по-тихому и без крайностей. На придурка Ивана ему в данном случае было наплевать, просто речь шла и о его, Архипа, авторитете.
К тому времени, когда Сеченый взялся за дело, большинство посетителей кафе уже разбежалось, а те, что остались, толком никого не рассмотрели. Иван же с Воцей были в дупель пьяными, а Бобер после удара по башке вообще не помнил, как он оказался в сквере.
Глава 21
Жуткий сон приснился Андрею в это утро. Он стоял на крыше многоэтажки, и ему зачем-то нужно было пройти по тонкому тросу, натянутому над двором.
Бездонная пропасть двора ощерилась прутьями арматуры и осколками железобетонных блоков. Ветер свистел в натянутом, как струна, тросе, и Андрей никак не мог заставить себя сделать первый шаг.
А потом кто-то толкнул его сзади и сказал голосом Пантелея:
– Иди, Андрюха, она тебя ждет. Не бойся, пацан, все будет путем, по-людски…
И только тут Андрей вдруг увидел на противоположной крыше фигурку Вики. Она протягивала к нему руки, и он шагнул вперед. Трос гудел, ветер норовил сбросить его вниз. Он почти дошел, когда сзади послышалось подозрительное повизгивание. Андрей оглянулся и увидел, что Пантелей с кривой ухмылкой пилит трос ножовкой.
– Беги! – крикнул кто-то, и Андрей увидел рядом с Викой Володьку.
Он бросился вперед, но трос уже лопался, и проволочные пряди со свистом рассекали воздух, устремляясь ему вслед. В последний миг он все же успел прыгнуть и уцепиться за парапет.