Крутой сюжет 1995, № 4
Шрифт:
— Не двигаться! — усиленный матюгальником голос раздавался из серой «Волги», чуть дальше зеленел «москвичевский» пикап, на капот которого облокотился детина со снайперской винтовкой Драгунова.
— Еще что, — пробурчал Сашка и подхватил Сэта под мышки, — Ленка, пересядь на заднее сиденье!
Лена выскочила из машины вслед за Зубом, но все происходящее настолько оглушило, что, как замерла столбиком, так и не могла сдвинуться с места. Сашка подтащил Сергея к задней дверце, мгновенно сориентировался и выдал любимой две увесистые пощечины:
— Очнись, уходить надо!
Подействовало. Лена метнулась в салон и помогла втащить Сэта на заднее сиденье. Сашка перемахнул на водительское место и врубил обратку.
Чудом разминувшись с осветительной мачтой на углу Фрунзе, Зуб погнал машину вдоль чугунной ограды парка, на одно лишь надеясь — успеть оторваться, пока те, во дворе, не опомнились. Встречный ветер пронизывал салон насквозь, вокруг скрежетали осколки стекол, но скорости не снижал, наоборот, выжимал из движка все соки. К счастью, движения в этом респектабельном районе города почти не было, тихие переулки только удивленно хлопали глазницами окон и челюстями парадных, но на перехват никого не выставляли.
Вырвавшись к началу улицы Карла Маркса, Сашка притормозил. В деловой части города появляться на изувеченной пулями тачке никак не светило, и надо было что-то решать.
— Он ранен, — Лена прикоснулась к Серегиной груди и показала Сашке окровавленную кисть. — Ой, Сашенька! Он же умирает!
Но Сэт пока держался.
— Уходите, — скрипнув зубами, он полез под рубашку. — Вот ключ от сейфа, код «гросфатер», банк и номер ячейки ты знаешь… — никелированный ключик на серебряной цепочке упал на пол салона, звякнув об осколки заднего стекла, и Сэт потерял сознание. Сашка решился. Проклиная всех и вся, выжал сцепление до отказа и погнал «шестерку» под «кирпич», вверх по брусчатой мостовой. Плевать, что там здание парламента, омон, толпы тиха рей в штатском, гаишник на каждом шагу — главное вытащить друга.
Наглость — второе счастье, и бросок удался. Спустя две минуты «шестерка» свернула на улицу Ленина и понеслась вниз, к «клумовской» клинике. Никто из сновавших вокруг парламента сексотов так и не понял, что за машина промелькнула у них под носом. А кто и повелся, не успел среагировать — меньше ста двадцати Зуб не выжимал.
Во дворе больницы царили тишина и покой. Редкие врачи и медсестры, пробегавшие по своим делам, никакого внимания на осторожно въехавшую в ворота машину без лобового стекла не обращали — мало ли, кто и зачем сюда приезжает. Четвертый год шла реконструкция и персонал привык, что территория клиники превратилась в проходной двор.
Сашка загнал «шестерку» в щель между какими-то сараями и обернулся к Лене:
— Ну как он?
— Ой, Сашенька, я не знаю, — Лена крутила в руках автомобильную аптечку, но действительно не знала, что делать. — Кровь прямо ручьем.
Сэт вдруг открыл глаза и, как-то очень спокойно и уверенно, заявил:
— Все, ребята. Я приехал… Саня, бумажник возьми, там деньги. Пригодятся тебе… Попробуйте связаться с Шабукевичем, в записной визитка с его реквизитами. Поможет вам уйти.
— Вместе уйдем, — Сашка перегнулся через спинку и пощупал пульс.
— Ленка, делай перевязку. Будь что будет, но пусть его здесь штопают. Или я этих врачей передавлю.
— Не суетись, старина. Береги Лену, — Сэт сглотнул и
— Сергей? — Сашка приподнял веко вверх и понял, что Сэт кончился. И еще понял, что главное теперь спасти Лену.
Сообщение о том, что «шестерка» растворилась в неизвестном направлении, Черепцова взбесило. Все рухнуло, ситуация вышла из-под контроля, а отвечать придется только ему. И за стрельбу в центре города, и за привлечение к операции наемников, оказавшихся не такими уж «профи», шефам вряд ли понравится его закулисная игра в казаки-разбойники с уголовниками, тут уже погонами не отделаешься. Но не напрасно Валентин Петрович полжизни просидел в окопах невидимого фронта — чего-чего, а прятать концы в воду умел. Главное — никаких свидетелей, все можно вывернуть наизнанку и представить, как не совсем удачную операцию против террористической группировки. Похвалить не похвалят, но и не казнят, а там видно будет, как быть.
Действовать Черепцов начал по всем направлениям. Руководство комитета получило официальный рапорт. Дескать, из агентурных источников поступила информация о приезде в Минск трех киллеров-профессионалов, нанятых одной крайне правой организацией. Решили — ни много, ни мало — расстрелять Президента Беларуси в момент возложения венков к памятнику Победы 9 мая, подготовку начали загодя. При попытке задержания все трое убиты на базовой квартире организации. Там же обнаружен труп их минского контактера, бывшего инженера-электронщика, убитого почему-то самими террористами.
Спустя два часа во дворе третьей клиники в автомашине «Жигули» шестой модели обнаружен труп бывшего офицера спецвойск — хозяина вышеупомянутой квартиры. Идет активный розыск оставившего в машине и квартире отпечатки пальцев последнего из террористов, некоего Александра Зубенко, особо опасного рецидивиста, два месяца назад освободившегося из мест лишения свободы и каким-то образом ввязавшегося в политику. С ним может находиться неизвестная пока молодая женщина, явно не посторонняя в этой преступной компании.
Настоящим своим шефам, тайным руководителям республики, подполковник сообщил, то же самое, но с некоторыми дополнениями. Москвичи, мол, прислали убийц не только по президентову душу, кой-кому из них тоже предназначалось по пуле. Поэтому он и задействовал свою спецгруппу, хотел сперва выпотрошить наемников, узнать кто конкретно на прицеле, но не получилось. Но он обязуется отыскать последнего из террористов, Зубенко, в двадцать четыре часа и впредь не ошибаться.
Сообщение Черепцова дошло до администрации президента и вызвало соответствующую реакцию. Город взорвался телефонными звонками, на ноги подняли все силовые структуры. Такого розыска в Минске еще не проводилось. К вечеру Сашкины фотографии имели тысячи высыпавших на улицы гебешников и милиционеров, снабдили ими и вооруженные армейские патрули, привлеченные к невиданной охоте на человека. Оперативники тормошили свою внештатную агентуру, сотни стукачей, кое-кто из которых совсем недавно делил с Зубом место на нарах, забегали-зашустрили по блатхатам и прочим злачным местам, отыскивая срочно понадобившегося «папам» рецидивиста. Сашкину фотографию периодически показывали по республиканскому и коммерческим каналам ТВ, его и Ленины приметы сообщили по радиотрансляционной городской сети — в общем, шансов, по мнению Черепцова, у Зуба не оставалось. Единственное, что теперь волновало подполковника — не допустить, чтобы рецидивиста с подругой взяли живыми. Черт с ними, с ценностями покойного еврея, своя шкура дороже. Всем участникам розыска категорически было объявлено — преступник вооружен и особо опасен при задержании, поэтому оружие следует применять едва ли не в обязательном порядке.