Кряк и Белоглазые карлики
Шрифт:
– Я могу приглядеть также и за Мартинкой, – улыбнулась тётя Гертруда. – Если её родители, конечно, согласятся.
– Если Мартинка хочет учиться в городе, то мы не возражаем, – сказала мама. – Тётя Гертруда вполне может присматривать за ней и Кряком. Ну а мы будем приезжать в выходные.
– Ура, – обрадовались дети. – Мы все вместе едим учиться в город!
– Только пообещайте, что будете старательно учиться и слушаться тётю Гертруду.
Дети с воодушевлением согласились.
– В таком случае мы уже завтра уезжаем в город, поэтому нужно собираться. – констатировала тётя Гертруда. – Мы должны прибраться в новом доме и успеть подать документы в школу.
Ну что же, никто и не возражал, собираться, так собираться. Если бы они могли только предположить, что их ожидает в городе…
Новый дом, который купила тётя Гертруда, был просто великолепен. Крепенький каменный двухэтажный особнячок с красной черепичной крышей и маленьким, но уютным садиком был расположен на окраине городка.
– Крыша старая, но очень прочная, черепица к черепице, – важно рассказывала тётя Гертруда, с гордостью демонстрируя своё приобретение. – В садике мы посадим шпалерные розы и лилии. Внизу есть подвал, на первом этаже – кухня, гостиная и библиотека, а на втором этаже находятся три спальни. Есть ещё и чердак.
Дети с любопытством вошли в дом. Полы сверкали свежей краской, на стенах наклеены новые обои пастельных тонов, потолки покрашены белой краской. В просторной гостиной находился большой камин. Белая с цветным витражом дверь вела на кухню, там ещё явно не хватало мебели и посуды. Из прихожей отдельный вход вел в библиотеку, где старинные дубовые шкафы ломились от книг.
– Эти книги нам остались от прежнего владельца, – похвасталась тётя Гертруда, явно довольная своим новым приобретением. – Тебе нравится, Язенька? Пойдемте на второй этаж, я вам покажу ваши комнаты.
Дети заинтересовались. Они поднялись по дубовой резной лестнице.
– Я буду жить в этой комнате, – тётя Гертруда показала довольно большую и светлую комнату, в которой красовалось трюмо и стояла старинная кровать с балдахином.
– Вот здесь может расположиться Кряк, – женщина продемонстрировала довольно маленькое, но уютное помещение. – А вот и комната для девочек, побольше. Мы туда поставим дополнительную кровать для Мартинки.
Девочки с любопытством вошли в длинную и узкую, г – образную комнату. Через секунду красная от возмущения Язя выскочила в коридор.
– Тётя Гертруда, вы с ума сошли, да? Вы же купили дом рядом с кладбищем. И окна нашей комнаты выходят прямо на его аллеи!
– И что такого? – удивилась тётя Гертруда. – Подумаешь – кладбище! Да оно старинное, это уже, скорее, памятник истории. Зато дом продавали очень дёшево.
– Я даже знаю – почему! – сказала Язя.
– Я и не рассчитывала такой дом купить, – как ни в чём не бывало продолжила тётя Гертруда. – Но хозяева спешно куда-то уезжали и продавали за полцены. Разве он не хорош? И даже с садиком.
– И ещё рядом с кладбищем! – фыркнула Язя.
Тётя Гертруда обиделась и поджала губы. Пауза затянулась. Обстановку разрядил Кряк.
– Отличный дом! – с энтузиазмом сказал мальчик. – Просторный, красивый, тут даже чердак есть. А если не хотите жить с окнами, выходящими на кладбище, то я спокойно могу, меня это не напрягает. А вы можете устроиться в другой комнате, она хоть и меньше, но с видом на улицу.
Язя, поняв, что деваться некуда, пошла на компромисс, но всё равно весь вечер сильно сердилась. Тётя Гертруда старательно делала вид, что ничего не происходит.
Несколько последующих дней прошли в интенсивных хлопотах. Кряку поручили привести в порядок садик. Он с энтузиазмом принялся выкапывать сорняки, пустившие глубокие корни.
– Надо же так запустить садик, – возмущалась тётя Гертруда, высаживая купленные на рынке саженцы роз и кустик жасмина. – Весной мы тут разобьем ещё и небольшой огород, будем выращивать зелень, огурчики и клубнику.
Девочки выдраивали дом, а поскольку он был двухэтажным, то работы было непочатый край. Тетя Гертруда купила вторую кровать для Мартинки, а также необходимую мебель в гостиную и кухню. Чтобы как-то загладить свою вину перед Язей, недовольной выбором дома, тетка раскошелилась на подарок. Купила племяннице миленькое платье, синее с белоснежным кружевным воротничком. Язя холодно поблагодарила и по секрету сообщила Мартинке, что наряд ужасно старомодный. Тогда неуёмная тетя решила повести племянницу в парикмахерскую, чтобы навести красоту перед школой. Мартинка, которая до этого ни разу не была в парикмахерской, тоже сильно хотела пойти. Но девочку оставили дома рыхлить в саду грядки.
Недовольная Мартинка выкапывала сорняки, когда вдруг услышала странные звуки. Она прислушалась, подумав, что показалось, но звуки не прекращались. Мартинка бросила тяпку и зашла в дом. Около двери в библиотеку дежурили озабоченные Кряк и тётя Гертруда.
– Что случилось? – спросила изумленная Мартинка.
– Язя заперлась в комнате, рыдает и никого не хочет видеть, – сообщил Кряк.
– Язенька, что с тобой случилось? – позвала Мартинка.
– Кажется, её неудачно подстригли в парикмахерской, – пояснил Кряк.
– Очень даже хорошо её подстригли, – встряла тётя Гертруда. – Не понимаю, что ей опять не понравилось. Сделали такую аккуратненькую стрижечку, убрали эти её ужасные косички.
– Стрижечку? – ужаснулась Мартинка, знавшая, как гордитсяся подруга своими длинными волосами. – Язенька, пусти меня, пожалуйста!
Дверь тихонько приоткрылась, Мартинка зашла внутрь и ужаснулась.
Язю было не узнать. Вместо аккуратных косичек у неё теперь была новая прическа – прямая, очень короткая челка и длина, чуть прикрывающая уши. Новая стрижка настолько не шла девочке, что у Мартинки даже не возникло никаких лишних вопросов.
– По-моему, очень даже живенько, – сказала подоспевшая тётя Гертруда.
Язя, похожая на общипанного воробышка, весьма невежливо предложила своей тёте покинуть помещение. Ситуацию спас Кряк. Он подошел к красной от злости Язе и что-то потихоньку ей начал говорить. Девочка сначала ничего не хотела слушать и мотала головой, но постепенно начала успокаиваться. Тетя Гертруда и Мартинка с облегчением вздохнули.
– Что тебе сказал Кряк? – спросила удивленная Мартинка, когда все ушли спать, и подружки остались вдвоём в своей комнате.