Крылатая пантера
Шрифт:
– И не будут слишком жалеть о расставании со старыми накоплениями.
Она молча глядела на него. Тихо проговорила:
– Слушай, милый, у меня нехорошее предчувствие.
– Да к чёртовой матери твоё предчувствие, плевал я на твоё предчувствие, да если бы я хоть раз в жизни послушал своё предчувствие, то уже даже тропа к могиле давно бы заросла. Помоги одеть сканер.
Она помогла укрепить на спине радар заднего обзора.
– И запомни, бояться должен я. Точка. Ты не при каком раскладе не попадаешь в поле
Она подошла к нему и, обняв, прижалась с трепетом безысходности. Он слегка отстранил её. Негромко сказал:
– Ты забыла? Никаких аффектов во время работы. Иначе – смерть.
– Нет, я помню. Но… Мне сегодня почему-то страшно…
– Я тебе сказал, что бояться буду я!!! Я! А не ты. Ты будешь показывать, какая ты красавица. Ведь ты и в самом деле красавица. Я даже иногда люблю тебя.
Помолчал.
– Хоть ты и сука. Но это тебе к лицу. Помоги закрепить датчик.
Она помогла ему установить на груди детектор сверхдлинных волн.
– И помни всегда, - продолжал он. – Мы не грабители. Мы ювелиры. Мы хакеры реала. Ты же знаешь, что к банку я не подойду ближе, чем на километр. В банк пойдёшь ты.
– Я всё знаю, - печально сказала она. – И не подведу тебя, можешь не сомневаться.
– Помоги закрепить модулятор.
Она помогла. Сказала:
– Неужели мы будем постоянно, всю жизнь забирать эти деньги? У меня на счетах одиннадцать миллиардов. Но я не могу отойти от дел из-за тебя.
– Мы будем грабить до тех пор, пока не ограбим всех, - отрезал он и подключил питание к бронежилету.
– Но зачем?
– Для того, чтобы жизнь продолжалась. Ты не можешь себе представить, что станет с тобой, когда ты «отойдёшь от дел». Ты просто рехнёшься от тупости и бессмысленности жизни. Ты удавишься в петле у себя в мраморном туалете, ты выпьешь литр цианида, и бледной тушей мертвяка станешь валяться под картинами Ван Гога. Ты выстрелишь себе в рот из Магнума-44, и остатки твоей головы забрызгают мебель Людовика 16, на которой ты сейчас развлекаешься с кем хочешь. Рождённый убивать, могилы рыть не будет.
Неужели тебе до сих пор это не понятно?
– Я не верю.
– Верь мне. Ты помнишь, сколько раз в этой жизни я оказывался прав?
– Помню.
– Помни.
Он открыл "дипломат" и стал настраивать находящуюся там аппаратуру. Пробурчал:
– Они поставили на бирже новый хост и думают теперь спать спокойно. Нет, я из принципа сегодня переведу все активы, которые окажутся в поле нашего компьютера. Все, без исключения. Это не менее пятнадцати миллиардов. Они рехнутся. Я доведу эти дилерские морды до сумасшествия. Я заставлю их менять наличные деньги на биржевой площадке, как двести лет назад.
– Милый… - Она снова обняла его. – Если сегодня явится твоя пуля, она будет и моей. Без тебя я работать не смогу, а пить цианид мне не хочется.
– Цианид можно заменить мужским членом. Но это ненадолго. Всё, конец разговора. Хватит о смерти, хватит о жизни, хватит о деньгах, хватит о цианиде. Мы сейчас с тобой собираемся Жить. Ты это понимаешь. И когда вернёмся из пасти льва, то ещё некоторое время, по инерции, будем живыми. Но недолго.
Он поцеловал её в губы. Добавил:
– Живых очень мало, крошка. Но нам повезло, мы одни из них.
Удача чёртовой бабушки
Бэкфаер, ревя форсажем двигателей и отбрасывая столбы голубого пламени длиной в пятнадцать метров, оторвался от взлётной полосы и под углом в сорок пять градусов, устремился в тёмное, ночное небо.
– Давай, Вася. Удачи!
– проговорил командир приводной станции в микрофон.
– К чёртовой бабушке, и её хвостатому сынишке, эту блятскую удачу, - ответил пилот, холодно глядя на приборы и вжимаясь в кресло под восьмикратным G.
– И то верно, - ответили с приводной.
– Просить не надо. Особенно её, падлу.
Связь отключилась.
Гигантский самолёт быстро преодолел звуковой барьер, затем удвоил скорость звука.
Пульт управления перед пилотом горел как живое существо, переливаясь тысячью огней светодиодов и индикаторов, живущих своей, фотонной жизнью.
Пилот запросил у штурмана:
– Дай коридорный разброс.
– Семь сотых от нулевой отметки.
– Следи за струйным течением.
Машина поднялась выше десятикилометровой отметки.
Цель приближалась со скоростью 2М.
__________
В командной рубке авианосца играли в карты. Капитан выигрывал. Старпом проигрывал. Был поздний вечер, Средиземноморье, жара и прохладное пиво.
– Ты слышал?
– спросил капитан у старпома.
– Милошевич умер не сам.
– Слышал, - пробурчал старпом, следя за картами. Добавил:
– Если бы он не умер, то умерла бы Генеральный прокурор Гааги. Пришлось выбирать.
– Мда. Выбрали. А ну-ка - валетик черви!
– Дама.
– Ещё валетик!
– Ещё дама.
– А ещё валетик!
– А ещё дама.
– Чёрт, как я её пропустил. Бито.
– Капитан стал перебирать карты. Старпом тоже.
– Как ты думаешь. Надолго мы здесь?
– спросил капитан у старпома.
– Тебе бы лучше знать, - ответил тот.
– Да ничего не знаю. Знаю только одно - русские должны принести нам мирительную грамоту.
– Нам?
– Ну, не нам лично, а в овал доставить.
– Принесут. Не впервой.