Крыло бабочки
Шрифт:
А Чарли почти смеется.
– ...тебя изнасиловали, – так вот откуда боль внизу. Почему она сейчас не ощущается? – И убили.
– Убили? – Чарли поднимает голову, которая почему-то опущена и почему-то смотрит на бледно-холодные ладони.
– Ну да, ты мертва. А ты ведь хочешь вернуться? Хочешь им отомстить? Смотри, давай заключим магический контракт, – вдруг веселеет демон. – Ты знаешь, что это такое?
– В курсе, – коротко и с вызовом бросает Чарли.
– Отлично же, – расплывается в улыбке Аларихаба. – Сейчас ты опустошена. Морально разбита. Уничтожена.
– Верно... – кивает Чарли.
Ее обнимают черные тени-волосы демона, который прижимается к ней телом, словно пытается проникнуть внутрь.
– И ты хочешь подняться, желаешь отомстить. Веди меня, я стану твоим орудием. Ты попала туда, куда попадают люди, которых опустили на самое дно, которых окунули в чан с грязью. Но я сорву для тебя черные розы и сделаю королевой. Ты шагнешь на их трупы и отомстишь. Ты ведь все что угодно готова отдать, лишь бы вернуться и отомстить, да?
– Да... Вернуться...
– И готова отдать свою душу? – уточняет Аларихаба, который так и вьется вокруг усталой Чарли, что уже не может даже на четвереньках стоять. Что падает на живот, больно ударяясь грудью. Ударяясь о пустоту. Но ее мягко поднимает Аларихаба.
– Готова, – встряхивает головой она.
– Тогда заключим контракт. Я помогу тебе. И верну тебя. Ведь ты – всего лишь человек, – демон уже готов опутать и себя, и Чарли голубыми нитями, как вдруг та поднимает голову и устало шепчет:
– Но я не человек...
Аларихаба останавливается.
Чарли чувствует, как внутри что-то собирается. Что ее выдергивают. Пошла реакция и запустились механизмы. Цветы начали распускаться. Наконец-то, Дракон, наконец-то! Чарли чуть приподнимается в пустоте.
– Что за... Девочка, что ты такое? Мне кажется, или ты... – Аларихаба выглядит обескураженным. И с каждой секундой – более раздраженным и разъяренным.
– И мои родители – не люди. Мы... – Чарли не договаривает, потому что из нее вырывается серебристый свет, медленно ее обволакивая. Демон отбрасывает себя в сторону, он с недоверием и нечеловеческой злобой смотрит на Чарли. На то, как исчезает желанная душа. Или не совсем душа.
– Ты человек. Определенно человек, но не...
– Да, во мне есть человеческое, – кивает Чарли, еле шевеля губами. – Но я другое. Ты еще не встречал. И не встретишь. Во мне есть... Нужная сила. Так что даже не старайся, – слабо ухмыляется она. – Не получишь мою душу.
– Кто ты? – Аларихаба в явном шоке, все еще не веря, что ужин вот так запросто от него уплывает.
– Я... – но свет сияет слишком ярко, и Чарли исчезает, ее несет обратно.
А демон раздраженно испускает крик, полный ярости. Он ведь уже облизнул эту душу. Он должен ее получить! Она должна заключить с ним контракт! Она, она... Кто она?
– Что это за души, что воскресают сами по себе? – спрашивает Аларихаба.
Они – некроманты. Они балуются на досуге некрофилией и любят в дрезину напиваться. А еще любят практиковать запрещенные заклинания. То, что они применили, потом им аукнется. Но пьяные и молодые головы – головы, для которых не существует рамок и запретов. Лишить девушку будущего? А то. Убить ее? Всегда пожалуйста. А потом попробовать потренировать способности и воскресить? Вообще без вопросов.
Но вот именно с воскрешением что-то идет не так.
Потому что когда некроманты доходят до определенной точки, что-то меняется. Они осторожно тянутся дальше и замирают.
– Черт, Дрис, – сплевывает Карл. – Что за... Она...
– Твою мать, она сама воскресает! Твою мать, да она даже не человек. Ее нельзя убить. Мы даже ничего не... Она сама через некоторое время! Это что-то внутри нее! – вопит Дрис, ошарашенно смотря на мертвое тело.
– Что? Нахер отсюда! Не трогай ее. Что она такое вообще?!
– Не человек точно!
– Вот жопа!
– Что делать?
– Кинем ее.
– Уверен? – Дрис смотрит на друга, но тот выглядит слишком испуганным, потому что из Чарли вырывается магия. Вырывается рык. И оставляет на телах магов огромные полосы, из которых тут же сочится кровь.
– Валим, валим! Сейчас же! – Карл, забывая о боли, забывая о друге, мчится вперед, прочь с кладбища, прочь отсюда. Дрис едва поспевает за ним. Испуская ругательства и покрываясь холодным потом, они бегут прочь от неизвестного.
А мертвое тело девочки воскресает под дождем.
Поднимает само себя из небытия, выдергивает заблудшую душу из царства мертвых, возвращает обратно в чужой и враждебный мир.
Когда Чарли открывает усталые глаза, по ней хлещет дождь. Серый и скучный дождь из ночных и дрожащих туч. Никого нет – некроманты ушли. Но Чарли не хочет их догнать – злость не той системы. И даже не злость. Нет желания мстить, нет раздирающей на части боли.
Есть только серое, душащее отчаяние. Лишенная всего. Дома. Родителей. Друзей. Своей реальности. Надежд и мечтаний. Нормального существования, в конце концов. Тело еще болит, одежда – насквозь мокрая, волосы прилипают ко лбу. Встать, а уж тем более переместиться, сил нет.
На этом кладбище тихо. И пусто. Не хочется ничего. Лучше бы, наверное, умереть. В раз отняли все и всех. Слишком отчаяние, слишком пустота. Когда от отвратного нет никаких эмоций.
Только вроде как хочется защитной реакцией горько засмеяться. Слез в глазах нет. Нежданчик, как говорится. Чарли смотрит на небо и засовывает ладони в карманы джинс, чтобы хоть немного согреть озябшие руки. От ее одежды не осталось ничего нормального. Ладони прижимаются к плотной ткани. Правая рука что-то нащупывает.