Крылья гремящие
Шрифт:
– В детство не впади.
Старичок весело хихикнул.
– Пожалуй, на паука ты не тянешь – мелковат, – задумчиво произнес Светлан. – Скорее пиявка.
– Меня трудно обидеть, – отозвался колдун. – Зря стараешься. Лучше слушай дальше… Итак, способ есть. Но где взять девушек? А ведь их немало надо – хотя бы по одной каждые два месяца. Чаще – лучше. Что делать? Покупать, сватать, воровать? Можно, но хлопотно – я пробовал. Эдак ни на что другое времени не остается – зачем тогда стараться? Вот и пришлось оглядеться внимательнее. Раньше-то мне до людей дела не было: ну, живут себе и пусть живут, лишь бы не мешали. А тут вдруг оказалось, что мне без них не прожить. Осмотрелся я и обнаружил под боком многолюдное королевство, где девочки растут, как цветы на лужайке, – только выбирай. Начал я приглядываться и понял, что с королем мне по-доброму не договориться – не тот человек. Одному против королевства идти? Трудно, года не те. Да еще, не дай бог, позовут против меня другого колдуна – того же Оттона, например, полукровку, игруна ненасытного… Нет, думаю, тут надо осторожнее, с подходцем. Проскочить в короли за спиной драконов? Тоже не выход. Драконы почти все заносчивы, сумасбродны, обидчивы, ладить с ними трудно. И прожорливы очень, свирепы неразумно. Полкоролевства сожрут, остальное пожгут да потопчут. Стану я королем без королевства – вот радости-то! Я от одного огневика не знал, как избавиться, а тут еще других звать? Нет, не то, да и Оттон их в королевство бы не пустил – из вредности, очень он меня не любил. Что ж делать-то?
– Удавиться, – сказал Светлан.
– Зачем? Решил я поближе королевский двор рассмотреть. И представь, нашел, что искал. Человека сильного, жестокого, готового за власть мать родную отдать, не то что сопливых девчонок.
– Карла?
– Вот теперь угадал, молодец! Сговорился я с ним, колдовством помог. Сила за ним уж немалая была, да все же недостаточная. Очень народ старого короля уважал, не потерпел бы переворота. Сперва надо было условия создать – чтоб людишки через своего короля тяжкие лишения претерпели. Вот и пошел я свататься к королевской дочке. Знал, что откажут, и не ошибся. Целое представление устроил: сердился, грозил, пугал. Выгнали с позором, – старичок посмеялся. – И пошел слух в народе о бедах грядущих, тут уж слуги герцога постарались. Да и мои помощнички людям кровь попортили, потешились. А как дракон к городу подступил – того пуще. Очень народ на короля обиделся за несчастья свои, как сухие дрова стал – лишь огонь поднеси. Всем сильной руки захотелось, чтобы от дракона спасла. Тут герцог и выступил. Короля ночью с башни спихнули, никто и не пикнул. А утром еще обнаружили на полянке мертвого дракона и в такой восторг пришли, что герцога готовы были на руках носить.
– Чего мелешь, старик? Ночь не кончилась – какое, к дьяволу, утро!..
– А ты куда залез, витязь, не ведаешь? В Подвал Безвременья! Как еще за трое суток обернулся, другие годами не появляются…
– Все равно врешь! Дракона разве герцог убил?
Старичок тихонько посмеялся.
– Ты-то по скромности своей на подвиг молчком пошел, а Карл на всех углах трубил, что огневика одолеет, – вот вся слава ему и досталась. Но я твоих заслуг не умаляю. Как раз с твоей помощью я герцога возвысил, а Оттона с драконом, дружков своих беспокойных и нелюбезных, убрал. Вот за это тебе спасибо!
– Так это ты меня затащил сюда?
– Я, голубь, я. Долго я тебя искал, ох, долго! Но нашел, разбудил, помог, чем сумел. Оружием, к примеру.
В ярости Светлан ударил кулаком по подлокотнику, поняв наконец, кого напоминал ему колдун. Кузнеца! Его глаза, его интонации. Вот кому доверил он свой секрет!
– Есть в народе мастера, есть, – покивал старичок. – И тот, кого я тебе показал, не выдуман. Живет такой, бьется над механизмами, пытается лбом стену прошибить… Может, прошибет. Кладенец твой его бы порадовал. Да и мне сгодится. А вернее – герцогу. Мало ли? С соседями вздумает воевать или народ взбунтуется. В жизни всякое бывает, дружок.
Светлан молчал, кусая губы. Его трясло от ненависти, мысли метались. Как мальчишку – вокруг пальца! А он-то старался, героя из себя корчил… Кукла! Колдун за ниточки дергал, а ты и рад… Добился! Помог прорваться к трону маньяку-властолюбцу, за спиной которого – Паук-колдун… Куда как весело!
– И необременительная это дань, – говорил тем временем старичок. – Дюжина девчонок в год для такой страны – пустяк, мое покровительство дороже стоит. А я многое могу: и погоду устроить, и злодеев отвадить, и мор отвести. Всех ублажу, не сомневайся, это же мне самому на руку. Или ты за принцессу опасаешься? Да бог с тобой, забирай ее и делай, что хочешь, – заслужил. На что она мне теперь, когда я королевством владею? Хочешь, я…
Оттолкнувшись от кресла, Светлан прыгнул на колдуна, на лету выхватывая кинжал. Но клинок пронзил пустоту, старик исчез. Светлан крутнулся, озираясь. Колдун стоял в дальнем углу комнаты и укоризненно качал головой.
– Ай-яй-яй, – сказал он. – Я-то хотел с тобой по-доброму…
Светлан бросился на колдуна, но тот снова пропал и продолжал с другого места:
– Напрасные старания, витязь, поверь старику. Не страшен ты мне, силу только зря тратишь. Много ее у тебя, так ведь есть и посильнее. Колдовству ты плохо поддаешься, мне ли это не знать, но сила силу ломит. Давай по-хорошему, а?
Светлан тщетно пытался подавить ярость.
– Просчитался ты, колдун! – заговорил он негромко. – Лихо все разыграл – как по нотам, но в конце глупость сморозил, перевыпендривался. Не уйду я теперь, не надейся. Герцога я скину, тут моих сил хватит. И до тебя доберусь – не сейчас, так позже. Ошибся ты!
– Эх, витязь! – вздохнул старичок. – Это ты ошибаешься и, кажется, непоправимо. А я и такой поворот предвидел – рассчитал, как ты говоришь. Последний раз спрашиваю: уберешься без скандала?
– Выкуси! – рявкнул Светлан.
– Ну, воля твоя, – кротко сказал старик и повернулся ко входу. – Гробби! – позвал он. – Иди сюда, сынок.
Пол задрожал под тяжелыми шагами, из темноты коридора выдвинулась чудовищная фигура. Пригнув голову, исполин вступил в зал. Анджелла сильно польстила Светлану, назвав его великаном: в этом росту было за три метра, а вес – никак не меньше тонны.
Человекоподобная махина неторопливо приблизилась, остановилась рядом с колдуном. Грубые черты огромного лица были равнодушны и странно неподвижны, в руках игрушками зажаты меч и кинжал, в которых Светлан с содроганием узнал свое сверхоружие рукопашного боя.
– Ну, как? – ехидно спросил колдун – рядом с великаном он казался гномом.
– Выкуси! – повторил Светлан упрямо.
– Гробби, малыш, – сказал старичок ласково. – Этот человек мне мешает, убей его!
И что-то жалостливо бормоча, отошел в сторону.
32
Великан вздохнул, будто пробуждаясь, огляделся и двинулся на человека. Для пробы Светлан бросил в него кресло. Стремительный взмах меча – и оно разлетелось в щепки. Светлан попятился. Великан сделал еще шаг и занес руку с мечом.
– Х-ха! – выдохнул он, и меч обрушился вниз. Светлан метнулся в сторону.
– Х-ха! – сбоку на него уже летел кинжал. Светлан опять увернулся.
Ноги Гробби переступали неторопливо, но руки были проворны и неутомимы. Меч непрерывно летал вверх-вниз, сокрушая подвернувшуюся мебель, не давая Светлану ни секунды передышки. И продолжаться долго это не могло.
Пригнувшись, Светлан проскользнул под мечом так близко, что тот ободрал ему плечо, и ударил снизу. Но металл зазвенел о металл: Гробби успел подставить свой кинжал. Противники застыли, окаменев в напряжении. Одной рукой Светлан вцепился в толстое, как бревно, запястье гиганта, не давая подняться мечу, второй давил так, что мышцы сводило от боли. И не мог сдвинуть эту глыбу, пересилить исполинские мускулы.