Крылья пегаса
Шрифт:
– Как пожелаешь, – Болин поклонился и вышел в коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Ему предстояло много работы.
***Сильфия проснулась незадолго до рассвета и с удовольствием потянулась. В замке всё ещё было тихо, лишь слышно было, как приглушенно звонит посуда на кухне – повара уже проснулись и принялись за приготовление завтрака. Девушка легко поднялась, касаясь босыми ступнями холодного пола, и подбежала к окну, раздвигая шторы. Только начинало светать, небо у линии горизонта едва заметно посветлело. Первые лучи нового дня разгоняли сумрак ночи, готовя небосвод к появлению светила.
Сильфия радостно улыбнулась, почти бегом направляясь к двери. Подхватила со спинки кресла легкую домашнюю накидку и вышла в полумрак коридора, тускло освещенного светильниками, находу завязывая ленты на одежде. Е"e путь лежал на смотровую башню. Нужно было торопиться, нужно было обогнать солнце. Бегом преодолела портретную галерею, прошелестела юбками мимо библиотеки, почти взлетела по ступенькам наверх. Дверь скрипнула проржавевшими петлями, которые никто не удосужился смазать. На вершину башни в последние годы наведывалась лишь Сильфия. Порыв ветра растрепал белые, словно снег, волосы девушки. Она подбежала к краю, опираясь ладонями на влажный от росы парапет. Разгоряченное дыхание вырывалось из груди облачками пара.
Краешек солнца уже показался из-за гор, разгоняя туманную дымку, вынуждая её прятаться в низине, стелиться полупрозрачным покрывалом возле рек, скрываться в тени деревьев, дожидаясь заката, чтобы снова расползтись по всей долине, окутывая горы своим покровом. Клочья тумана, не успевшие уползти в долину, растекались едва заметной пеленой, растворялись, создавая неповторимую игру туманной дымки и света. Солнечные лучи яркими бликами оседали в каплях росы, отчего казалось, что весь двор усыпан драгоценными камнями. Новый день разбудил птиц. Из городка неподал"eку доносилось пение петухов, неизменно соревнующихся в том, кто громче возвестит людей о приходе нового дня. Поднялись в небо почтовые голуби, рассекая воздух своими белыми крыльями. Сильфия взглядом летела за птицами, ощущала себя ветром в их крыльях, чувствовала кожей едва уловимое тепло первых лучей солнца. Хотелось подняться в небо вслед за ними, хотелось парить в облаках, наслаждаться потоками ветра в волосах, но ей запрещали летать…
Однако в сердце девушки теплилась искра надежды. Сегодня особенный день. Сегодня ей исполняется пятнадцать лет. Она наконец-то стала совершеннолетней, а значит набер"eтся смелости и попросит у дядюшки права свободно передвигаться хотя бы неподал"eку от замка. А может удастся уговорить и на целую долину… Да, она определенно начн"eт с долины, и в случае чего «уступит» до окрестных земель. Сильфия улыбнулась, довольная своей идеей, и продолжила смотреть на то, как из-за гор поднимается солнце, освещая долину.
Туманная долина – княжество её дяди – располагалась почти в центре империи, немного восточнее столицы. Высокие горы и сопки обрамляли е"e кольцом. Холодные реки, берущие начало у заснеженных горных пиков, дикими потоками неслись вниз, срываясь искрящимися водопадами с каменных уступов, а после растекались широкими голубыми полотнами, мерно несущими свои воды по долине. С высоты смотровой башни реки казались небольшими, словно синие ленты пересекали лоскутное полотно полей и пашен.
Маленькие, словно детские игрушки, домики примыкали к берегам рек и небольших оз"eр. Водяные мельницы размеренно крутили кол"eса. Мощеные дороги из серого камня и такого же цвета ратуша в ярком свете нового дня казались бел"eсыми. Медленно заполнялся торговцами пятачок ярмарки. Живущие там люди занимались своими делами – разогревали доменные печи, выгоняли скот на пастбища, шли работать в полях и садах. Кто-то закидывал в воду удочки, в ожидании утреннего покл"eва. Сильфия надеялась, что теперь чаще сможет бывать в этом городке, а, может, посетит и другие поселения. Е"e душа, истосковавшаяся в однообразии замковой жизни, мечтала о путешествии. Так хотелось увидеть мир, что за пределами долины, но дядя был непреклонен.
Сильфия понимала, почему её так берегут. Увы, годы обучения и наставлений не оставили места наивным мечтам. Она – племянница князя, а значит представляет ценность для рода. Начиная с сегодняшнего дня, она считается невестой, е"e выдадут замуж за другого представителя княжеского рода. Много вечеров, л"eжа в кровати, Сильфия представляла своего будущего супруга, но так и не пришла к выводу о том, кто бы ей понравился. Высокий или низкий? Блондин или брюнет, а может рыжий? Из какого рода? Хотелось, чтобы его зверь тоже летал. Может грифон или мантикора… Хотя грифон вс"e же лучше. Мантикору она видела лишь однажды, когда к дяде прилетел князь Бескрайних степей, и до сих пор помнила тот страх, что вызвал этот зверь. А ещё было бы чудесно, если бы будущий супруг любил путешествовать, тогда она могла бы путешествовать вместе с ним. И читать. Книги были ещё одной страстью Сильфии, они давали ей ощущение свободы даже тогда, когда она была заперта в стенах своей комнаты, позволяли путешествовать по миру, оставаясь при этом на одном месте. Вместе с героями она проживала радости и горести, вместе с героями извлекала опыт из ошибок и становилась мудрее. Родные смеялись над этой её страстью, ведь большинство девушек её возраста мечтают о платьях и украшениях, но Сильфия исправно на день рождения просила новые книги. Были в её личной коллекции и женские романы и разного рода справочники, исторические хроники и сборники легенд. Если бы Древние проявили к ней великодушие и свели её судьбу с тем, кто тоже любит читать, какой бы счастливой она стала. Сильфия не держала в сердце иллюзий, что договорной брак может привести к любви, но она постарается стать супругу поддержкой и другом. Ведь смогли же её дядя и т"eтя сохранить теплые доверительные отношения даже спустя тринадцать лет совместной жизни.
Позади раздался шелест крыльев и гулкий звук соприкосновения подков с каменной кладкой. Сильфия развернулась, стараясь удержать накидку, которую почти сдуло с плеч.
– Лунь, ты же знаешь, что дядюшка будет ворчать, – она потрепала кобылицу по серебристой гриве. – Нельзя приземляться на крышу и башню.
Пегас громко фыркнула, уткнувшись носом ей в плечо и аккуратно подтолкнула. Сильфия бегло осмотрела двор, убедившись, что внизу никого нет и никто не станет свидетелем её маленькой шалости. Девушка легко запрыгнула пегасу на спину. Лунь взмахнула сильными крыльями, рывком поднимаясь в воздух, и плавно опустилась во двор. Сильфия спешилась, бросая взгляд на окна. Шторы в кабинете и спальне дяди всё ещё были закрыты, значит никто ничего не видел. Они с Лунь изредка позволяли себе такие небольшие перел"eты, хотя она и рисковала попасть под домашний арест в случае, если кто-то донес"eт. Сильфия улыбнулась, потрепав своего зверя по гриве, и направилась в замок, легко ступая босыми ногами по влажной от росы траве.
Если бы она обернулась в сторону долины, то заметила бы, как от небольшой деревеньки в долине, той самой, что примыкала к горному перевалу, поднялась в небо яркая белая точка. Она приближалась, увеличиваясь в размерах, обретая очертания. Незадолго до обеда почтовый голубь приземлился на краешек птичьего фонтана, жадно напиваясь свежей водой и давая отдых уставшим крыльям. Мальчишка, работающий на голубятне, аккуратно отвязал послание и направился в сторону замка, вытирая грязное лицо не менее грязным рукавом, и надеясь, что новость хорошая, и князь наградит его за поспешность чем-то вкусным, а не погонит прочь.
Мечтам мальчика не дано было исполниться – ещё в холле его перехватил камердинер князя, отобрал послание и развернул на выход. Сперва маленький смотритель голубей расстроился и обиженно шмыгал носом сидя под окнами, но стоило ему услышать рассерженный бас князя, как он тут же убежал обратно к своим птицам, радуясь, что досталось камердинеру, а не ему. В небе над замком хлопал крыльями и громко ржал Охтар – огромных размеров чёрный пегас – зверь крови, принадлежащий главе рода.
***Сильфия пряталась в глубине сада, предаваясь страданиям по своим загубленным мечтам. Дядя не изволил даже выслушать её, запретив не то что летать, а даже покидать территорию замка. Это было несправедливо. Её кузенам, которые были даже на пару лет младше, можно было летать по всей долине, и кузина, которой было всего одиннадцать, часто летала в сопровождении отца в другие княжества. Так почему же именно к ней так несправедливо относятся?!
Лунь, поджав стройные ноги, лежала рядом, изредка фыркая и тычась мордой ей в плечо, словно хотела поддержать. Зверь крови способен был чувствовать настроение своего хозяина, и сейчас они грустили вместе. Сл"eзы уже закончились и сейчас Сильфия тихо предавалась размышлениям о том, как несправедлива к ней жизнь в лице дяди.