Крылья по контракту
Шрифт:
В тот же миг челюсть незнакомки разъехалась, словно жвала насекомого, между фарфорово-белоснежных зубов что-то сверкнуло, а в следующую секунду Джина осела на руки жениха с жалом, торчащим из шеи и неподвижным взглядом.
На мёртвом лице навеки застыла ревность и удивление.
Мгновение, в течение которого Харлей смотрел на мёртвую жену, показалось инкубу вечностью.
А потом зал разразился воплями.
— Немезида!
— Карающий призрак!!
— Спасайся, кто может!!!
Лицо призрака исказило от злобы, как только увидел, что жало попало не в ту мишень.
Подпрыгнув и зависнув в воздухе, она, кувыркаясь, так что лучи выстрелов, пронзая пространство, цели не достигали, ринулась прямо на застывшего напротив жениха.
Путь Немезиде преграждала вылетающая с разных сторон охрана: налету трансформирующиеся демоны, — инкубы, джинны, ракшасы.
Оглушительный гвалт, состоящий из рёва демонов, женского визга, хлопков выстрелов и свиста лазерных лучей, казался адом, обрушившимся на землю.
Куски огромных, практически бессмертных чудовищ, покрытые непробиваемыми щитками, разлетались в стороны из вихря дьявольской мясорубки.
На опустевшие столы вокруг сыпались оторванные руки, ноги и крылья.
По полу катились головы демонов, и после смерти продолжающие бешено вращать глазами.
Трансформация самого Харлея заняла секунду, не больше.
Огненное чудовище одним прыжком оказалось на столе, готовое ринуться на внезапного противника.
Но некая сила налетела со стороны, смяла крылья, вцепилась в горло, опрокинула на пол, на спину.
Нанеся сокрушительный удар сыну в челюсть, Шерлез де Вуд прогудел:
— Беги отсюда! Призрак натравлен на тебя!
Харлей стряхнул с себя отца и потёр ушибленную челюсть.
Отвратительно воющая мясорубка, оглушая, приближалась. В условиях обострённых до предела инстинктов и бегущей со скоростью света мысли Харлею казалось, месиво двигается как-то чересчур медленно, словно под водой. Даже фонтаны крови, бьющие в стороны, казались замедленной голографической записью. Шоу.
— А мама?! А ты?.. — только и спросил он.
Шерлез де Вуд взревел:
— Ты оглох?! Призраку нужен ты, или сам не видишь?! Забудь обо всём и беги! Я потерял одного сына и не потеряю второго, слышишь?!
Шерлез грубо встряхнул сына. Когтистая лапа взметнулась в воздух, отвешивая Харлею оглушительную оплеуху.
В тот момент, когда призрак расправился с последними охранниками и прыгнул, разлетелись в разные стороны и оба демона.
Последнее, что увидел Харлей на собственной свадьбе было искажённое ненавистью лицо демона Шерлеза де Вуда, когда тот атаковал карающего призрака, заслоняя сына собой.
Если отец прав и Немезида натравлена на него, Харлея, то если он скроется, призрак последует за ним, и, таким образом, удастся спасти тех, что ещё живы.
В следующий миг Харлей вытянул перед собой чёрные когтистые лапы и прыгнул прямо в прозрачную стену купола. Она разбилась с оглушительным звоном, разлетелась на тысячу осколков, врезаясь в чёрное тело крылатого чудовища.
Харлей собирался взлететь так высоко, как мог, но одно из крыльев повисло тряпкой, в бок, под рёбра с хрустом врезалось что-то острое и холодное, стеклянная крошка облепила лицо и демону пришлось зажмуриться, спасая глаза.
Он падал, переворачиваясь в воздухе, пытался вырулить уцелевшим крылом. Выходило неважно.
Чёрный асфальт приближался с невиданной скоростью.
Раздался оглушающий удар, практически одновременно — тошнотворный хруст, и чёрная фигура демона замерла, распластанная на земле.
Харлей пришёл в себя от раздирающей изнутри боли.
Попытка пошевелиться заставила заорать.
Стерев с лица вязкую красную жидкость, залепившую глаза и нос, Харлей увидел, что лежит посреди безлюдной улицы в обычной ипостаси. Видимо, удар и раны, полученные от разбитого стекла, оказался так силён, что демоническая трансформа не выдержала. Задохнувшись от ужаса, инкуб прислушался к себе и когда понял, что внутренний демон жив, правда едва-едва, облегчённо захрипел.
Регенерация демонов брала своё. Правда, не так быстро, как хотелось бы Харлею. Постепенно обезображенные руки и ноги начинали слушаться и боль от движений становилась терпимой.
Казалось, вместе с ударом что-то стряслось с кратковременной памятью демона: Харлей не мог понять, как он, который только что сидел во главе стола на собственной свадьбе, оказался здесь, на асфальте, практически искалеченным.
Память вернулась, когда сверху спикировал мерцающий силуэт с горящими красным глазами.
Позабыв о боли, Харлей вскочил на ноги и, прихрамывая, кинулся в ближайшую подворотню. Следом раздавались тяжёлые шаги.
Что-то свистнуло у самого уха и демон побежал зигзагами.
Мир сузился до надвигающихся на него стен со светящимися неоновыми вывесками, углами, за которые инкуб сворачивал и топота за спиной.
Вынеся плечом дверь ближайшего подъезда, Харлей взбежал по лестнице, рванул на себя чердачный люк, и, подпрыгнув на пару метров, оказался на чердаке. Снизу доносилась чудовищно пугающая, леденящая душу поступь.
Харлей не стал петлять по чердаку, осторожно распахнув узкое оконце, вылез в него, обдираясь о ржавый ставень, и, прикрыв за собой, сиганул вниз. Приземлившись на полусогнутые ноги, помотал головой, приходя в себя и ринулся в другой подъезд, где повторил маршрут, только на этот раз трансформировавшись наполовину, перепрыгнул на соседнюю крышу.
Боль раздирала изнутри, растекалась до границ внезапно съёжившегося и свихнувшегося мира.
Но эта же боль не давала отключиться от слабости и гнала вперёд.