Крылья Скарабея
Шрифт:
–Не знаю… Будет ли хорошо. Ты ведь не любишь его. Значит, выходишь по расчету. А представь, каково это. По квартире каждый день будет ходить человек, к которому ничего не испытываешь, да тебя начнет в нем все раздражать! Начнешь срываться. И, ты – копия своей мамы, которой так сейчас недовольна.
–И что ты предлагаешь?!
–Не торопись с замужеством. Может, встретишь своего человека
–Ну, да. Это тебе только принца подавай. Ты у нас девушка с завышенными требованиями – "Без любви не дам!"
–Маш, ты меня не поняла.
–А мы никогда не поймем, друг друга в
Маша встала и, не попрощавшись, быстро пошла в сторону гардероба.
Что же, может нам и вправду тяжело понять друг друга. На первом курсе, Машка любила рассуждать о большой и чистой любви. Зачитывалась романами Бенцони, Анн и Сержа Галлон об Анжелике. Тогда она встретила Сергея Голубева, старшекурсника с очень "подмоченной" репутацией. Он часто менял девушек, интимные отношения делал достоянием общественности, сообщая мельчайшие детали. Что привлекло Машу в нем? Неизвестно. Но она бросилась в омут любви с головой. Не обращая внимания на предостережения друзей и пересуды врагов. Девушка ходила опьяненная чувством, ничего не замечая вокруг. Сергею нравилось ее мучить, наблюдая за жертвой с удовлетворением сытого хищника.
Маша прощала ему все: рассказы о сексе с другими женщинами, сравнение с ними. Публичное унижение пренебрежением, даже рукоприкладство. Все!
Голубев, порвал с ней сам. Подойдя к нам, в студенческом кафе, он, мило улыбнувшись, сказал подруге, что женился в выходные и поэтому прощается с ней навсегда. Хорошо, что, Маша сидела, она сильно побледнела, так, что губы стали серыми. Я решила, что подруга потеряет сознание. Монстр, улыбнувшись, сделал прощальный жест рукой и удалился.
На следующий день Маша пропала, она появилась в институте только через месяц. За это время, она не ответила ни на один телефонный звонок, ни на один визит домой. Девушка ушла от всех. И явилась перерожденной, переварившей свою беду. Это был другой человек – злой на всех и, прежде всего на себя. Месть и самоутверждение стали главным в ее жизни. Но это приносило только еще большее опустошение. Маша загнала себя в угол, и не могла справиться с ситуацией. Все эти Сашки, Лешки, Олеги и так далее, были лишь слабым болеутоляющим.
Народ потихоньку покидал Дворец Искусств. Я направилась к грим уборной подруги. Она стояла в коридоре, принимая поздравления и цветы. Алиса кивнула в сторону двери, и я зашла в помещение.
Складывалось ощущение, что я попала в цветочный магазин. Пахло одуревающие! Дверь открылась, на пороге появилась Алиса, взяв цветы и улыбнувшись на прощание, она шагнула в комнату и закрыла за собой дверь.
Улыбка сошла, и я поняла, как устала подруга. Забрав цветы, я посадила ее в кресло. Девушка вытянула ноги и закрыла глаза. «Алис, тебя Бог поцеловал при рождении» – произнесла я. «Спасибо, знаю, что говоришь искренне. Только талант без труда никуда не годится. Гении – это талантливые трудоголики", – сказала подруга, не открывая глаз, – «Насть, я еще немного так посижу. Устала как собака"
–Алис, не знала, что после выступления принято дарить спиртное. Я о женщине, вручившей тебе две бутылки.
–Это, еще, что! Ко мне один из зрителей подошел и говорит: «Я Вам, мешок картошки привез, на сцену, уж не попер, тяжелый больно, в машине оставил. Так куда принесть?"
–Ну и куда принес?
–Да, вон, в углу, за цветами стоит.
–Хм
–Не смейся! Каждый стремится выразить свою признательность. Они же от чистого сердца.
Я взглянула на портрет, висящий, напротив, на стене.
–Алис, ты здесь на себя не похожа, – заметила я.
–Зато очень похожа на даму с портрета в итальянском замке.
В этот момент постучали, и я поспешила открыть дверь. Выйдя в коридор, я от молодого мужчины получила букет черных роз и конверт. Когда я передала подруге это мрачное великолепие, то не удержалась от слов: «Кто же тебе такую красотищу подарил?» Алиса, пожав плечами, вскрыла конверт и побледнела. Выхватив у нее листок, лежавший в конверте, я прочла: «Жанне Сурей. Замок Сантери, 23.00, ул. Циолковского. Д.25"А".
Выбежав в коридор, я нашла посыльного в нескольких шагах от двери. « Вы ошиблись, это не нам!» – произнесла я. Мужчина, без тени улыбки, произнес: "Правильно, цветы не вам, а ей – в знак признательности за оказанное удовольствие, а явится по адресу, вы должны вместе». Затем он пошел к выходу.
Вернувшись, я застала Алису, одевающейся. Передав ей слова посыльного, я очень пожалела об этом. Реакция подруги, мне показалась немного странной.
– Я знала, что будет продолжение этой истории с замком! – возбужденно воскликнула она.
–Алис, я никуда не поеду, и тебя не отпущу! – попыталась, я охладить пыл.
–Это, еще почему?! "– возмутилась подруга.
–Потому, что там нас может ждать кто угодно, на этой… Циолковского! Во-первых, слишком поздно. Я этот район знаю, особняки начала девятнадцатого века, стены толстые, улицы немноголюдные. Если и будем орать, то нас не услышат! Во-вторых, я не пойду туда не знаю куда, к тому не знаю кому!
–Но, ты видишь, они написали про замок Сантаре!
–А ты всему веришь! Может, завелся поклонник, которому рассказали о твоем поведении в Италии, или нас в кафе подслушали.
–Я поеду.
–Алис, ты ненормальная!
–Только, что говорила, что меня Бог поцеловал при рождении
–Ага, поцеловал, но ума не дал! Ты же говорила, что устала как собака?
–Я еду. А еще, я знаю, что ты меня не бросишь!
–Так. Пойдем кофейку попьем и все обдумаем.
Алиса, хлопнув два раза в ладоши, достала банку с кофе и произнесла: "Зачем куда-то ходить. Вот кофе – настоящий французский, а вот и чайник!"– произнесла подруга, нажав на кнопку электрического чайника.
–Не знала, что во Франции кофе выращивают.
–Не занудничай!
Налив крепкий напиток, Алиса, заглядывая мне в глаза, произнесла: "Сейчас кофейку попьем и поедем…" Я кивнула в знак согласия, беспокоило другое. Кто такая Жанна Сурей, что-то безумно знакомое?
–Алис, а кто такая Жанна Сурей?
–Не знаю.
–А я вот, знаю, но вспомнить не могу. Имя из средневековья.
– Как звали женщину, изображенную на портрете?
–Не знаю. Мне ее имя называли?
–Алис, вспоминай.