Крылья судьбы
Шрифт:
Начались дожди, и самолеты перестали летать, а рыбаки почти не выходили в море, разве что во время короткого затишья болтались у самого берега. Айван и Джинджер раз или два в неделю стали захаживать в бар у аэродрома. Там их уже знали почти все завсегдатаи, поэтому никаких проблем не возникло. Пьяные разборки среди пилотов были не в чести (мало ли, кто будет тебя искать после вынужденной посадки), так что общались все по-приятельски. Разумеется, большинство разговоров вертелось вокруг самолетов и пассажиров, но это уже издержки любой профессии.
Случались дни, когда из-за погоды выбраться в город становилось невозможно —
В качестве дополнительной нагрузки Джинджер решила немного позаниматься русским языком. Айван в совершенстве владел английским, так как учился в Штатах, начиная с младшей школы, но и свой родной язык еще не забыл. Конечно же, свободно читать русскую классическую литературу Джин после этих занятий не начала, только уверилась в том, что термин «загадочная русская душа» явно связан с правилами грамматики.
(«Прошла весна, настало лето. Спасибо Айвану за это...»)
Как только весенний ветер немного стих и тяжелые дождевые облака перестали закрывать небо, на аэродроме снова забурлила жизнь. Опять самолеты улетали рано утром и возвращались перед наступлением темноты. Режим дня вернулся к привычному распорядку, опять нужно было проводить полдня в офисе Ордена, а вторую половину тратить на свое усмотрение. И хотя бы через день можно дежурить на контрольной вышке — Айвану нравилось слышать голос Джин, когда он запрашивал разрешение на посадку.
Тесты по-прежнему не показывали ничего нового, а врач разводил руками — все в порядке, но... Жизнь есть жизнь, у каждого все индивидуально. Может, в организме витаминов каких-нибудь не хватает... Все у вас будет, только подождите немного...
Иногда Джинджер задумывалась — любит ли ее Айван? И если любит, то как? Как человека, или всего лишь как коллекционер весьма дорогую игрушку, которую очень престижно иметь рядом с собой? Ну, вроде как на фото, где счастливый владелец гордо ставит ногу на блестящий бампер своей новенькой машины... Быть игрушкой не хотелось, и Джин упорно гнала такие мысли прочь, иначе можно додуматься до очень плохих выводов... А задавать вопросы напрямую — можно и ухудшить ситуацию. Пусть уж тогда все остается, как есть...
За лето Айван успел хорошо заработать — почти новый самолет ремонта не требовал, только успевай обслуживать вовремя.
– Ну вот, еще немного, и купим себе катер для морских прогулок!
– Милый, а зачем нам катер? Его же надо укрывать в ангаре, чтобы зимой не унесло в море... Да еще и как-то обслуживать... Дорого, я узнавала... Может, если ты так хочешь, будем брать напрокат?
– Напрокат, это ведь брать чужое... А хочется иметь свое...
– Ты у меня что, собственник?
– Еще какой!
– Айван прижал Джинджер к себе и поцеловал.
– Как это называют... Скряга, вот!.. Скрудж Мак-Дак!..
– Всех денег не заработаешь, - напомнила ему Джин.
– ...Но к этому надо стремиться, - невозмутимо ответил муж, снова целуя ее.
– Только не вози больше непонятные
– Ну вот, опять ты про старые дела!.. Да ко мне больше никто из Ордена не обращался, у них там свои пилоты есть, и даже большие самолеты, так что я им не нужен. И это здорово!
– Ладно, катер, так катер...
– Мы будем катать на нем наших детей, моя красавица!
Джинджер вздрогнула и посмотрела ему в глаза.
– Ты вдруг решил заговорить о детях?
– Да вот подумал... Нужно оставить после себя не только кучу железяк, которая достанется непонятно кому...
– Мы вроде уже работаем над этим? И довольно часто, если ты не забыл.
– Как такое можно забыть!
– Айван засмеялся.
– Значит, ты не против?
– Я никогда не была против, - тихо сказала Джин.
– Время-то идет...
– Боже, какой я дурак!..
– Айван поднял взгляд к потолку.
– Прости, прости... Вот наступит сезон дождей, буду сидеть дома и выполнять любые твои желания.
– Прямо-таки любые?
– В меру скромных сил и возможностей... Кстати... Тебе придется обновить свой... особенный гардероб...
– Кто о чем, а ты об этом!
– Джин стукнула кулачком в его широкую грудь.
– А без гардероба не получится?
– Мы будем пробовать и так, и этак...
– Ну и как с тобой можно разговаривать на серьезные темы?..
– Обещаю быть очень серьезным. И вообще, можно начать тренироваться прямо сейчас! Пойдем репетировать!..
...А еще через месяц наступил тот проклятый день, когда Айван подрядился на рейс перед самым началом сезона дождей...
Глава пятая
Когда Айван не вернулся из рейса через неделю, на аэродроме забеспокоились. Диспетчер разослал телеграммы по окрестным городам, но отовсюду пришли ответы: «Не знаем, не видели, такой самолет не замечали...» Джинджер ходила сама не своя. Барменша из кабака возле аэродрома (которая не очень успешно пыталась скопировать образ Мэрилин Монро) пыталась ее утешить. Мол, ее друг-пилот тоже иногда оставался в других городах, если не успевал добраться вовремя. Утешения действовали слабо, помогала отвлечься только работа в офисе. Концентрация на скучных цифрах и названиях грузов забивала мозг, не оставляя места плохим мыслям. «Труд, который нам приятен, излечивает горе.»[7] Стучать по клавиатуре — не самое интересное занятие, но оно не хуже других. После офиса — занятия в спортзале, до изнеможения. Вечером — если оставались силы, то чтение. Незадолго до начала сезона дождей в местный книжный магазин привезли много новых изданий, самых разных жанров. К «любовным романам» Джинджер была почти равнодушна, зато любила детективы и приключения. (И в кого только она пошла, с такими интересами? Вряд ли в маму...)
Обручальное кольцо с пальца не снималось даже на ночь, будто это могло помочь вернуть Айвана домой побыстрее. Конечно, в разгар местной «зимы» с ее ураганной силы ветрами и проливными дождями это было нереально, но ведь надеяться никто не запрещает, правда?
И вот дождевые облака исчезли с неба, солнце вспомнило про свои обязанности и принялось деловито испарять накопившуюся в земле влагу. Пилоты занялись проверкой своих самолетов, а Джинджер снова попросила местных диспетчеров разослать телеграммы с запросом. Прошла неделя, но ни одного положительного ответа не пришло. «Не было, не видели, не прилетал...»