Крылья судьбы
Шрифт:
А на самом деле ей понравилось давно забытое ощущение восхищенного взгляда. Ведь она чувствовала подобное очень редко. Гораздо чаще нервы грубо дергало чужое вожделение, смешанное с похотью. Став фотомоделью, она быстро научилась определять, кто и как на нее смотрит. Кто с завистью, кто с ненавистью... Любовь не чувствовалась почти никогда. Так, чаще всего ощущалось желание поиметь красотку на несколько дней (вернее, ночей), или месяцев... И неизвестно, в результате чего появилась такая способность — от всяких прапрабабушек, или молодая женщина все-таки сумела получить некоторый жизненный опыт? Да и Бриджит, хоть и слегка ревновала, в душе гордилась, что
Дома Джинджер быстро переоделась и решила позаниматься... Простая гимнастика — это скучновато, поэтому... Надо бы вспомнить кое-что важное. Для начала — разминка с мечом, а после... Где там в кладовке лежат деревянные щиты?..
После разминки Джин уложила меч на держатель, и принялась таскать деревянные панели из кладовки на веранду. Айван не очень любил, когда его жена тренировалась метать ножи, поэтому ей приходилось тренироваться в его отсутствие. Но сейчас никто не мог ей помешать, а бурлящая в теле энергия требовала выхода. Джинджер взяла из пачки несколько листов бумаги, быстро нарисовала на них отметки и закрепила один из листов в середине щита. Принесла сверток с метательными ножами, который достала из шкафа, и положила на табурет. Ну что, приступим?..
Сначала ножи в основном втыкались по краям листа, но через какое-то время руки и тело вспомнили прежние навыки, и попадания переместились в середину. Ого, на улице уже темнеет, пора ужинать! Да и Джек заглядывает в дверь, намекает... Ладно, на сегодня хватит, можно продолжить и завтра.
(С того дня Джинджер стала тренироваться в те дни, когда не посещала спортзал. Удивлялась сама себе, но занималась хотя бы по часу. Вроде бы и не нужно, но занятия стали привычными, к тому же помогали сбрасывать скопившееся за день напряжение.)
После того, как закончились новогодние выходные, Джинджер решила посетить аэродром. Как говорится, «Мы в ответе за тех, кого приручили». Вот и решила поговорить с инструктором...
– Добрый день, мистер Хокинс!
– Добрый день, Джин! Каким это штормовым ветром тебя занесло в наши края? Погода еще долго будет нелетной, на вышке сейчас делать нечего...
– Хотела узнать у вас — как дела с обучением Алекса?
– Да все нормально. Что-то по мелочам он знал раньше, остальное изучает... Время еще есть, дожди не скоро закончатся.
– А как он... вообще? Ну, как человек?
– Он... да хороший он человек, если ты об этом. Разве что с английским языком у него не очень гладко, но со временем все обязательно исправится. А почему ты об этом спрашиваешь?
– Джим с лукавой улыбкой посмотрел на Джинджер.
– Ну... Я ведь его к вам направила... Значит, мне нужно знать,
– Если ты его выбрала, то не ошиблась. Во всех смыслах, понимай, как хочешь.
– Старый пилот внимательно смотрел на Джин и улыбался.
– И думай, что будешь делать, если он выберет тебя.
– Почему это вы решили, что я его выбрала?
– Все элементарно, дорогой Ватсон: раньше ты направляла ко мне учеников, но никогда потом не приезжала и не спрашивала. Только звонила по телефону. А если захотелось поговорить лично, значит... Твой интерес к нему гораздо больше обычного.
Джинджер покраснела, смутившись. Надо же было так неосторожно раскрыться...
– Не смущайся, я все понимаю. Только помни, что он женат.
– Это я помню... Его жена нас и познакомила...
– Вот как?.. Ну, это твои с ними дела, не буду встревать. Куда уж мне, старому пню, понять вас, такую прогрессивную молодежь, - засмеялся Хокинс.
– Все будет хорошо, только постарайся не спешить с действиями. Тут как в пилотировании — нужно ясно понимать, что произойдет, если повернешь ту или другую ручку. Но для жизни печатного руководства нет, каждый пишет свой вариант сам... И дополнительных шансов переписать все начисто обычно не дается.
Через несколько дней Джинджер решила позвонить Алексу. Он, как обычно, был где-то на работе. К счастью, в этот раз он не балансировал на стремянке, а сидел в машине, поэтому удалось поговорить спокойно.
– Здравствуй, Алекс!
– Приветствую, несравненная Джинджер!
– Как дела?
– На работе нормально, и Джим меня обучает потихоньку. Пока не ругается...
– Как там Бридж?
– А ты сама ей разве не можешь позвонить?
– Я хочу от тебя услышать...
– Джин, можно тебя попросить...
– голос Алекса стал чуть тише.
– Смотря о чем!
– Джинджер засмеялась.
– Конечно, просьба совершенно глупая, ты уж прости... Ты не могла бы успокоить Бриджит?
– Как, в чем дело?!.
– Джин явно удивилась.
– Понимаешь... Она думает, что я могу бросить ее и уйти к тебе...
– Хорошо, я заеду. Только ничему не удивляйся, ладно?
– голос у Джинджер был совершенно серьезен.
– Надеюсь, ты ничего экстремального не планируешь?
Она тихо засмеялась:
– Нет, только будь спокоен, хорошо?
– Договорились!..
На этом разговор закончился.
Вернувшись домой, Алекс увидел такую картину: на столе в кухне стояла практически пустая бутылка, на дне которой наблюдались остатки «вишневки», какие-то салатики, на плите в кастрюльке - его доля спагетти. Заглянул в спальню - подруги лежали, обнявшись, на кровати, хорошо еще, что одетые, и спали как дети. Что оставалось делать - поужинал и ушел в свою «радиорубку» - слушать далекие голоса в эфире...
Примерно через час Бриджит решила выяснить, куда запропал муж, и нашарила на тумбочке свой телефон.
– Милый, ты где?
– голос-то сонный...
– Поужинал, теперь вот радио слушаю, ты ведь занята, - он не удержался от того, чтобы не «подколоть» жену.
– Все, заканчивай свои наблюдения... Там уже нечего слушать, иди домой!
– Хорошо, иду...
Через пять минут Алекс вошел в комнату, и что же увидел? Картина почти не изменилась - разве что обе дамы успели раздеться и залезть под одеяло. И чего звали? Спали бы себе дальше... Бриджит помахала рукой:
– Вот, ложись с этой стороны, приставать не будем... Наверное...
– они обе тихонько засмеялись.