Крым-криминал. Книга 3. Заклятое место
Шрифт:
– Никаких железных Феликсов, рыцарей революции и прочих ухажеров, – возразил студент и неожиданно предложил.– Что, если потрусить твою начальницу, тогда бабок на красивую жизнь с шампанским и розами надолго бы хватило?
–Ты, ты, с ума спятил?– встрепенулась Ласка, приподняв голову с подушки.– Выкинь этот ужасный бред из головы, иначе мы с тобой расстанемся раз и навсегда…
– Не паникуй, я пошутил,– спохватился Муравич.
– Ну, и шуточки у тебя! – она удрученно покачала головой.– Не смей больше о таком способе обогащения даже думать.
Она невольно отстранилась от Эдуарда,
–Удобная философия,– упрекнула она. – Как у перекати-поле, которое носит из стороны в сторону ветром.
– Наташенька, прости родная, я ведь без дурного умысла,– поцеловал он ее теплую руку. – Ты у меня самая красивая, самая нежная и… Давай еще раз в знак примирения и согласия. Я без тебя не могу. Время, проведенное в одиночестве, считаю безнадежно потерянным.
– На первый раз прощаю, – прошептала она, учащенно дыша.– Какой же ты ненасытный и неутомимый.
Идиллию, пиршество любви прервал громкий стук в дверь, возвративший их из мира хмельных и сладких грез к суровой реальности. Грубый, скрипучий голос вахтерши развеял фимиам романтики:
– Выходи, Ласка, заочница! Твое время истекло!
Муравича, словно катапультой сбросило с постели. Он взглянул на часы 23.05 и с грустью подумал: “Неужели в любовных утехах и играх, в сладком упоении так быстро прошло время и как, порой, оно долго тянется в ожидании очередного свидания”.
– Открывайте, я знаю, что вы там,– в перерыве между стуком подала голос Жанна Артемовна и специально громко, чтобы слышали в коридоре и других комнатах.– Курсовую работу они выполняют. Образцовое общежитие превратили в бордель.
– Во, старая сутенерша, секунда в секунду пришла, поскупилась на лишние полчаса-час, даром я шоколадкой пожертвовал,– в сердцах прошептал огорченный студент.
Едва Ласка успела прикрыть наготу, как вахтерша открыла дверь. Сурово, словно скульптура работницы или крестьянки из железобетона, но без серпа, Жанна Артемовна застыла в проеме, величественно и невозмутимо. Потом бросила осуждающий взгляд на разобранную со смятой белой простыней кровать, хранящую тепло молодых тел. Медленно перевела взгляд на недопитую бутылку вина и стаканы на столе и, не обнаружила там учебников и конспектов.
–Так вот какой курсовой работой вы здесь занимаетесь. Теперь мне понятно, почему Дерюга и Злотник выскочили из общежития, как ошпаренные,– изрекла она угрожающе. – Живо проваливайте отсель! Не хватает мне еще из-за ваших свиданий больших неприятностей.
– Вам завидно стало?– ухмыльнулся Эдуард.
– Глаза, беньки твои бесстыжие, – возмутилась, подперев руками бесформенные бока вахтерша.– В мое время такой распущенности и срама не было, в строгости себя держали и парни, и девушки, за аморалку из комсомола и партии исключали.
Невозмутимо под тяжелым командорским взглядом мадам Дюрель они оставили общежитие, вышли на полуосвещенную улицу.
– Ласка, я не могу без тебя, давай поженимся, – снова заканючил студент, порываясь поймать ее хмельные губы.
– Эдик, какой ты, однако, шустрый. Наверное, считаешь меня дурой? Ты не подумал, где и на какие шиши мы будем жить, – охладила она его пыл и словно огласила приговор. – Ни двора, ни кола, типичные бомжи. Нищета к бедноте липнет, так мы никогда в белые люди не выбьемся, а в олигархи тем более. Лучше подыщи себе девицу из высшего общества. Я тоже присмотрю состоятельного жениха, чтобы не прозябать в нищете. У меня есть на примете очень симпатичный мальчик из богатой семьи.
Вопреки ожиданиям студента, Ласка осталась недовольна встречей, а может, изобразила тоску. На его предложение прогуляться по пустынным аллеям и укромным уголкам парка, она велела проводить ее домой. Эдуард не осмелился возразить. В полуосвещенном подъезде остановились.
«Хорош женишок? Когда надо подставить плечо – в кусты, – с досадой подумала Наташа. – Подруги ведь предупреждали, что он ветреный, ненадежный. Добивается от девушки интимной близости и убегает к другой, среди приятелей похваляется своей коллекцией. Правильно поется: «Сладку ягоду рвали вместе, горьку ягоду я одна». Пока не обрюхатил, разумно прекратить с ним отношения. Может, действительно, увлечься Феликсом? Из Стужиной получится добрая свекровь, а то ведь, не приведи Господь, попадется такая, как Жанна Артемовна. Тогда хоть на всю Ивановскую кричи: «Караул!»
– О чем ты задумалась, Натали?
– О судьбе, которая часто бывает суровой. Не случайно говорят: «Не родись красивой, а родись счастливой».
– При твоей красоте и магии не стоит печалиться.
– У многих красавиц судьба сложилась трагически.
– Когда мы еще встретимся? – с тревогой спросил студент.
– Зачем? – озадачила она его вопросом.
– Не могу без тебя…
– Эдик, это я уже слышала, – оборвала Ласка и сухо заметила. – Натешился и хватит. Не все коту масленица, больше на мои ласки не рассчитывай. Такие забавы для девушек часто кончаются беременностью. У наших отношений нет перспективы…
– Натали, если ты имеешь в виду деньги, то я в лепешку расшибусь, но достану! – запальчиво пообещал он.
– Не надо таких жертв, – она отвела губы, позволив поцеловать себя лишь в щеку, вошла в кабину лифта, поднявшего ее на шестой этаж. Студент по-своему истолковал перемену в ее настроении, резкое охлаждение и сделал для себя вывод, что современных девушек романтическая, но голая любовь не греет. Нужны деньги на рестораны, дискотеки, подарки и чем их больше, тем и любовь разгорится ярче.
6. Рыцарь без страха и упрека
Между тем, продолжая свидание в кафе «Голубые грезы», Павел Иванович наполнил фужеры и предложил Стужиной:
– Давай выпьем за взаимопонимание. Ведь это довольно редкое явление, когда тебя понимают, даже с полуслова, а может быть и по выражению, мимике лица, глаз, губ. И не только понимают, но и доверяют.
– Павел, нам пора сворачивать беседу, все вопросы обсудили. Давайте дружить и не более…
– Между мужчиной и женщиной не бывает обычной дружбы, – ответил юрисконсульт. – Ведь у нее обязательно возникнет желание повелевать, требовать деньги и подарки, а без интима это не реально.