Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-XIII века
Шрифт:
Если в погребальных памятниках дохристианского периода мы имеем возможность сравнительно легко выделить характерный для городского быта инвентарь, то начиная с раннехристианской эпохи (точнее, с конца IV–V вв.) как в городских, так и в сельских могильниках воцаряется такое единообразие и материальная культура так нивелируется, что становится почти невозможно проследить явления социального характера. Теперь социальное содержание вкладывается уже в само погребальное сооружение. Погребения представителей высшего духовенства и аристократической верхушки общества с самого начала христианской эпохи концентрируются в самих церквах, где специально с погребальными целями строятся особые помещения-крипты, или же вокруг церквей, где возводятся подземные сводчатые склепы, глиняные и каменные саркофаги (Икалто, Рустави, Тианетский район, Цилкани и др.). Феодальная аристократия и высшее духовенство резко отмежевывается от широких слоев населения.
Наряду с каменноящичными погребениями, которыми пользовались самые широкие слои населения раннехристианской Грузии и куда хоронили вытянутого покойника, на спине, с руками на груди, и которые являлись коллективными (семейными) усыпальницами, в некоторых регионах Колхиды, особенно ее равнинной части, опять охотно применялись грунтовые могилы (табл. 106, 1), но в отличие от предыдущей эпохи, когда размеры погребальной ямы соответствовали скорченной позе покойника, их размеры намного увеличились. Например, грунтовые погребения прямоугольно-округлой формы во II–VII вв. широко использовались в Абхазии, на могильниках Цебельды (Гунба М.М., 1978, с. 201–108; Шамба Г.К., 1970, с. 13–17; Воронов Ю.Н., 1975, с. 106–118) и, несмотря на существование неопровержимых фактов распространения христианства в Абхазии уже с 1У в. (Апакидзе А.М., 1978, с. 9–99; Мацулевич Л.А., 1978, с. 100–190; Трапш М.М., 1975, с. 206–207; Шамба Г.К., 1970, с. 63–64; Лордкипанидзе Г.А., 1991 и др.), каменноящичные погребения там не нашли распространения.
С IV в. широко распространяются на территории Восточной Грузии ваннообразные керамические саркофаги с цельными глиняными крышками и отверстиями на днище (табл. 106, 6). Но особый интерес представляют те редкие, но дорогостоящие погребальные сооружения, которыми являются большие подземные сводчатые склепы, каменные саркофаги и сводчатые крипты внутри церквей (табл. 106, 4, 7, 9).
Подземные склепы дохристианского времени известны были лишь в Мцхета на «царском» некрополе. С раннехристианского времени они появляются и в провинциальных центрах Картли, например, у городища Хорнабуджи в Восточном Кахети (Синауридзе М.Г., 1978), в с. Сиони (Тианетский р-н), в с. Цилкани, к северу от Мцхета (Николайшвили В.В., 1990). Из этих погребальных сооружений более ранними (IV–V вв.) и почти однородными являются склепы из Сиони и Цилкани (табл. 106, 2, 3).
Сионский склеп построен из хорошо отесанных каменных блоков (травертин, известковый туф). Камера перекрыта арочным сводом и снабжена специальным входом-дромосом с лестницей. Дромос ориентирован на восток. Внутри камеры на каменном полу склепа, вдоль южных и северных стен из блоков травертина были построены два ложа с проходом между ними. Каждое погребальное ложе низкой перегородкой было разделено на две части, так что с самого начала склеп был рассчитан на четыре персоны, однако, как показали раскопки, он использовался неоднократно на протяжении многих веков. Следует отметить, что в архитектуре Сионского склепа прослеживаются черты, характерные для архитектуры позднеантичной эпохи (Рамишвили Р.М., 1970, с. 15–54).
С раннехристианского времени находят довольно широкое распространение каменные саркофаги, высеченные из цельного камня, с двускатными монолитными или плоскими крышами. Первые экземпляры таких усыпальниц на территории Большого Мцхета появились еще с позднеантичного времени. Среди таких сооружений особенно выделяются саркофаг из с. Баличи (Болнисский р-н) (табл. 106, 8) с древнегрузинской надписью и с изображением так называемого болнисского креста и саркофаги из городища Рустави. По погребальному инвентарю и палеографическим данным эти саркофаги датируются VI–VII вв.
На городищах, селищах и могильниках в результате полевых исследований собран богатейший материал, дающий представление о разных сторонах культуры населения Картли и Эгриси.
Керамические изделия. С самого начала раннехристианского периода во многих уголках равнинной Грузии в погребениях резко сокращается количество предметов, в первую очередь керамических сосудов. Но на могильниках раннего средневековья предгорной и горной зон все же в достаточном количестве обнаруживаются глиняные сосуды, которые вместе с керамическими материалами из городищ и селищ дают возможность проследить развитие форм и технологии отдельных типов посуды, особенно столовой.
Среди столовой и хозяйственной посуды Восточной Грузии выделяются кувшинчики разных форм (табл. 107). В этой группе сосудов особенно многочисленны плоскодонные кувшинчики с круглым венчиком, с валиками на горле.
По материалам городища Урбниси можно судить, что с IV в. днища таких сосудов заметно расширяются (Чилашвили Л.А., 1964, с. 78–79, табл. XX–XXIII, XXX-XXXIII); встречаются винные кувшинчики типа ойнохоя с вытянутым туловом (табл. 107, 10); кувшинчики грушевидной формы без ручек (табл. 107, 15), крупные хозяйственные сосуды с двумя ручками (табл. 107, 14, 16), которые, по всей вероятности, применялись и в качестве мерил. В керамике Восточной Грузии в раннем средневековье наблюдается некоторое «огрубение» форм, снижается культура обработки черепка (Ломтатидзе Г.А., 1977, с. 83), хотя в некоторых керамических производственных центрах довольно прочно сохранились позднеантичные традиции гончарства (Надирадзе Д.Ш., 1975; Робакидзе Ц.В., 1985; Чихладзе В.В., 1982; Рамишвили Р.М., 1980).
По многообразию форм довольно внушительно выглядит кухонная керамика Восточной Грузии (табл. 108), подавляющее большинство которой было обнаружено на городищах и поселениях (Рамишвили Р.М., 1979, табл. 4). Тут преобладают горшки разных форм и величины, орнаментированные довольно сдержанно (табл. 108, 12–23).
Особую группу хозяйственной керамики составляют пифосы — квеври (табл. 108, 24–29) разных форм и величины для хранения вин, которые в большом количестве обнаруживаются по всей равнинной и предгорной части Восточной Грузии. Большие пифосы для хранения вин обычно сосредоточены в винных погребах — «марани» по 13–15 квеври в каждом.
Более разнообразной выглядит колхская керамика IV–VII вв. (табл. 109). Украшением гончарной продукции является цебельдинская керамика в Абхазии (табл. 109, 13, 14, 18, 20, 21, 22–29, 31), отличающаяся разнообразием форм, богатым орнаментом и черепком высокого качества (Бердзенишвили К.И., 1959; Гзелишвили И.А., 1947; Трапш М.М., 1975, с. 131–138; Шамба Г.К., 1970, с. 18–32; Гунба М.М., 1978, с. 64–73; Воронов Ю.Н., 1975, с. 64–69). На могильниках Цебельды встречались пифосы, амфоры, двуручные и одноручные кувшины, корчага, горшки, миски и тарелки, вазы, чашки. Характерной чертой цебельдинской керамики (кроме разнообразия форм) являются воронкообразные венчики (табл. 109, 20), которыми снабжены некоторые группы сосудов, а также богатое убранство с применением зооморфных мотивов, геометрического орнамента и астральных знаков, связанных с культом плодородия и небесных светил (Шамба Г.К., 1970, с. 20–23). Что касается воронкообразных (чашечкообразных) венчиков, отдельные экземпляры которых встречаются по всей территории Колхиды, они, по всей вероятности, выступали в роли воронок, а сами сосуды применялись в качестве мерил. В пределах исторической Колхиды продолжают свое существование амфоры (табл. 109, 15–17) с узким перехватом в средней или нижней части тулова. Амфоры такого типа, по всей вероятности, были связаны с торговлей.
В раннем средневековье в Западной Грузии широко были распространены так называемые лютерии, большие миски со сливом (табл. 109, 11), которые со временем (с III–IV вв.) нашли распространение и в Восточной Грузии (табл. 107, 21) (Чилашвили Л.А., 1964, табл. XLIV, I).
Встречаются и импортные глиняные изделия: амфоры, краснолаковые миски и тарелки, терракоты и др., которые в разных областях Причерноморья распространялись из римско-византийских провинциальных восточно-средиземноморских мастерских (Апакидзе А.М., 1978, с. 9–99; Воронов Ю.Н., 1975, рис. 24).