Крым, Северо-Восточное Причерноморье и Закавказье в эпоху средневековья IV-XIII века
Шрифт:
Орудия труда и оружие. В раннем средневековье все виды орудий труда и предметы вооружения почти без исключения изготовлялись из железа. В первую очередь это касается земледельческих орудий, основные виды которых были известны еще с эпохи бронзы (Артилаква В.Е., 1976, с. 88–100).
Для нужд земледельцев в кузнечных мастерских Грузии изготовлялись лемехи, сошники, кирки, мотыги, лопаты, серпы и косы (табл. 110). В древнегрузинских письменных источниках неоднократно упоминается лемех (Кекелидзе К.С., 1954, с. 126–128). В средние века самыми распространенными были заостренные лемехи треугольной формы (Артилаква В.Е., 1976, табл. 38–41) разных размеров. Крупные лемехи (вес 4 кг) были рассчитаны для тяжелых плугов (табл. 110, 15), куда запрягались четыре и более пар быков (Артилаква В.Е., 1976, с. 91). Лемехи средней величины (вес 1,5–1,8 км) были рассчитаны для плугов на две пары быков,
Лопаты (заступы) в древней Грузии были распространенным видом орудия для обработки почвы, но из-за отсутствия раннесредневековых экземпляров, о формах и размерах этого орудия нам приходится говорить по материалам развитого средневековья (Артилаква В.Е., 1976, с. 93–94, табл. 42–45) или же по находкам эллинистического периода. Судя по миниатюрам Джручского Евангелия, лопаты имели треугольную форму.
Мотыги (табл. 110, 39–41) были известны по всей Грузии, особенно на территории исторической Колхети (Читая Г.С., 1959, с. 147–162). Интерес заслуживают мотыги из могильников Цебельды и других уголков Абхазии (Хотелишвили М.К., 1979, с. 29, рис. III, 2; рис. II, 6–7). Самая распространенная форма железной колхской мотыги, начиная еще с эпохи бронзы, — треугольная с широким лезвием. Она снабжена молоткообразным обухом и овальным отверстием для рукоятки (Читая Г.С., 1959; Артилаква В.Е., 1976, с. 94–97, табл. 46–49). В археологических коллекциях сравнительно многочисленны крупные мотыги, которые обычно предназначались для выкорчевывания корней и при обработке каменистой почвы (табл. 110, 39) (Воронов Ю.Н., 1975, с. 54–56, рис. 11, 8-10). На территории Западной Грузии аналогичные, но более мелкие мотыги с узким лезвием использовались при работах на огородах (в прополках и пр.).
Для обработки тяжелого грунта, каменистой почвы и строительного камня, а также рытья глубинных траншей, широко применялись кирки — двусторонние орудия труда. Найденные на Тбилисской крепости (Артилаква В.Е., 1976, с. 97, табл. 93) железные кирки (датируются V в.) определены как инструменты каменщика.
В археологических материалах раннего средневековья нередко встречаются серпы и топоры. Несколько экземпляров больших «открытых» (косовидных) железных серпов раннего средневековья было найдено на городище Урбниси. Распространенные на территории Колхиды серпы характеризовались сравнительно меньшими размерами и слабым прогибом лезвия, не позволяющим захватить много колосьев (Воронов Ю.Н., 1975, с. 57, рис. II). Такие серпы, по всей вероятности, предназначались для уборки посевов проса.
Среди хозяйственных орудий самым распространенным и универсальным являлся топор. В археологических материалах раннего средневековья топоры разных форм встречаются довольно часто (табл. 110, 35–38, 42, 43), но их точное разграничение по назначению затрудняется. Не исключено, что народные ополчения вооружались обычными плотничными топорами (табл. 110, 35, 42, 43), а воины-профессионалы, видимо, применяли специально сделанные особой формы боевые топорики (табл. 110: 36, 38) (Артилаква В.Е., 1976, табл. 21, 22), которые могли быть применены и в хозяйственных работах. По материалам могильников Цебельды выделяются топоры двух типов. Топоры первого типа характеризуются массивной формой, широким лезвием, узкой шейкой и округлой обушной частью. Они зафиксированы в погребениях IV–VII вв. (Воронов Ю.Н., 1975, с. 90–92, рис. 31, 1-в; Трапш М.М., 1971, с. 147–150; Шамба Г.К., 1970, с. 43–45, табл. XVI, 1–7). Подобные топоры являются одним из характерных элементов цебельдинской культуры, широко были распространены по всей Западной Грузии (Артилаква В.Е., 1976, табл. 21–24). Второй, более редкий тип цебельдинских топоров характеризуется продолговатым корпусом, узкой лезвийной частью и более или менее длинным молоточковидным обухом. Топоры этого типа в ранних погребениях Цебельды не встречаются, они появляются там лишь в комплексах VI–VII вв. (Воронов Ю.Н., 1975, с. 94). Подобные топоры широко были распространены в Восточной Грузии (табл. 110, 35, 43).
Своеобразным орудием труда является топорообразный инструмент с крючкообразным носиком — цалди (табл. 110, 14), который предназначался для резки и рубки субтропических колючих и вьющихся растений, а также для подрезки высокоствольных виноградников на больших деревьях (Артилаква В.Е., 1976, с. 68–72, табл. 29, 30; Трапш М.М., 1971).
Предметы вооружения. Сравнительно с античным периодом, ассортимент и количество предметов вооружения резко уменьшается в погребальных комплексах раннего средневековья, а на равнинных могильниках оружие почти совсем не встречается. Предметы вооружения были обнаружены на могильниках Арагвского и Кодорского ущелий, предгорной и горной полосы, где, несмотря на христианизацию погребального обряда, в силу устойчивости традиций, погребальные комплексы все же содержали много разных вещей. Предметы вооружения сравнительно разнообразно представлены в материалах городищ и селищ, например — городище Урбниси (Чилашвили Л.А., 1964, с. 124–126). В археологических материалах из предметов вооружения чаще всего встречаются наконечники копий и стрел, мечи и кинжалы, а также, значительно реже, фрагменты от панцирей и щитов.
Наконечники копий и дротиков (табл. 110, 19–24). По находкам Восточной Грузии, в течение всего раннего средневековья в основном распространены были наконечники копий двух типов: копья с широким листовидным пером и продольным ребром, не доходящим до острия (табл. 110, 22, 24) и копья со сравнительно узким пером и коротким ребром (табл. 110, 21, 23). Более разнообразными выглядят наконечники копий, найденные в пределах Лазского царства. В этом отношении особо выделяются материалы, найденные в Кодорском ущелье, на могильниках Цебельды (Трапш М.М., 1971). В самом начале раннего средневековья распространенным типом являлись наконечники копий с широким листовидным пером и продольным ребром, доходящим до острия. С конца IV в. форма копья постепенно изменяется — перо сужается и вытягивается, серединные ребра, не доходя до конца, двумя резкими возвратами уходят вдоль краев к основанию. Этот признак, постепенно усугубляясь, сохраняет свое значение в течение всего V в., когда серединное ребро приобретает шестигранную в сечении форму. В VI в. лезвие все более удлиняется, продольное ребро спускается к тулье. В VI–VII вв. появляются наконечники копий с равномерным широким пером, суженным в средней части. В Абхазии (в Кодорском бассейне) довольно широко были распространены четырехгранные наконечники с миниатюрным листовидным жальцем на конце (Воронов Ю.Н., 1975, с. 91, рис. 29).
Наконечники стрел (табл. 110, 1–9, 34) в Восточной Грузии встречаются на городищах и селищах (Чилашвили Л.А., 1964, с. 124–125, рис. 55), хотя по примерам могильников Цебельды и Мингечаура (Асланов Г.М., 1955, с. 68) они попадались и в погребальных комплексах. В этом отношении особо отличаются могильники Кодорского ущелья, блестяще исследованного Ю.Н. Вороновым (Воронов Ю.Н., 1975, с. 91, рис. 30).
На территории Картли и Пазики среди наконечников стрел боевого назначения самыми распространенными являлись трехкрылые (трехреберные) черенковые стрелы, хотя довольно часто встречаются двурогие большие и малые тупоугольные лезвенные плоские, четырехгранные, круглые в сечении, шипастые и другие стрелы.
В культурных слоях и погребальных комплексах раннего средневековья нередко встречаются мечи, кинжалы и ножи разной величины и назначения. Однолезвийные мечи, грозное оружие всадника, появляются еще с V–IV вв. до н. э., но широкое распространение они, по всей вероятности, получают с самого начала раннего средневековья (табл. 110, 32, 33). По материалам Западной Грузии и особенно Абхазии, мечи с однолезвийным клинком распространяются с VI в. н. э. (Трапш М.М., 1971, с. 144–147). В погребальных комплексах раннего средневековья чаще всего встречаются однолезвийные ножи разных размеров, в том числе сравнительно большие, однолезвийные, чуть согнутые ножи-секачи (длиной 25–35 см), возможно, боевого назначения, и ножи небольшого размера (табл. 110, 16–18) с одним лезвием и черенком для прикрепления рукоятки (длина — 10–14 см).
Украшения. В материальной культуре Грузии раннего средневековья особое место занимают украшения. Следует отметить, что в силу геоклиматических особенностей в разных этнографических уголках Грузии бытовали разные типы одежды. В Восточной Грузии соразмерно со сравнительно континентальным климатом одежда, видимо, была более тяжелой, теплой. Значительными особенностями характеризовался и головной убор. По всей вероятности, этими особенностями следует объяснить тот факт, что среди украшений этой части Грузии преобладают булавки из разного материала различных типов и размеров. В субтропических районах Западной Грузии, где, видимо, одежда была более легкой и изящной, булавки не нашли применения, там очень широко распространены были разнообразные фибулы, хотя они проникли в небольшом количестве и во все уголки Восточной Грузии.
Как известно, в конце III и в IV в. развитие полихромного стиля в грузинском златокузнечестве в целом достигает своего логического конца. В украшениях этого периода золото окончательно сдало свои позиции в пользу самоцветов, которые большей частью использовались в виде плоских вставок. Участились случаи замены натурального камня цветным стеклом. Впервые в это время получает широкое распространение жемчуг (Гагошидзе Ю.М., 1981, с. 47–48). С IV в. намечается постепенное распространение в Грузии украшений сасанидского круга. Следует отметить, что украшения простого народа были более самобытными и традиционными, чем дорогие предметы, принадлежащие высшей правящей аристократии.